Телохранитель для мессии

Утомление навалилось тяжелым мешком на плечи, грузно отдавшись в ногах и руках, от никак не выветривающейся вони разболелась голова. Бессмысленные движения полотна по лезвию Неотразимой – на ней не было ни пятнышка – были призваны успокоить расшалившиеся нервы. Отросшая челка лезла в глаза, мешала сосредоточиться.

– Ты славно сражался, парень. – Я удивленно оторвала взгляд от гипнотизирующего блеска лезвия.

Голова охраны в противовес собственным словам разглядывал мою щуплую для юноши фигуру и неодобрительно хмыкал в бороду, оценивая увиденное.

– Учун сказал, что никогда прежде не видывал, чтобы кто-нибудь так быстро двигался. – Еще один оценивающий взгляд. – А он хозяин своему слову.

«Когда только успел приметить?» Глазастый…

– С такими-то способностями – не сворачивая да в Воинскую Палату, – не дождавшись ответа, подытожил Голова. – Могу и наставника присоветовать.

Молчание затягивалось.

– Если, конечно, ты уже не служишь кому-нибудь. – Темные глаза в лучиках морщин требовали ответа.

Сгоряча отвечать не хотелось, но дольше держать паузу не представлялось возможным. Пока я мучительно соображала, что бы такое соврать, за меня ответила Тайя.

– Племянник обещан Храму на будущую весну, – не растерялась она.

Алчный огонек разочарованно погас.

– Это верное дело. Надеюсь, ты хорошо послужишь Единому, брат, – с кислым выражением лица выдавил дородный муж.

Кустистые брови, всколыхнувшие у меня воспоминания о директоре, опечаленно задвигались в такт мыслям о потерянной прибыли, которую, без сомнения, отстегивает Палата старому вояке за поставку молодых талантов. Неразборчиво пробормотав что-то в бороду, он сделал знак водящему трогаться и наконец-то отъехал от нашей телеги.

– Спасибо, Тайя, – с чувством поблагодарила я подругу. – Сейчас я не в том состоянии, чтобы придумывать очередную байку.

– Это то совсем немногое, чем я могу тебе помочь после всего того, что ты для нас сделала. – Она крепко прижала к себе сидящую рядом Мийю, словно кто-то прямо сейчас собрался ее вырвать из материнских объятий, потом весело посмотрела на меня и подмигнула: – Ну разве что еще не обращать внимания на «очередную байку».

Я негромко рассмеялась и продолжала смеяться до тех пор, пока из глаз не потекли обжигающие слезы и не пришло ощущение, как вместе с этой влагой меня покидают напряжение и страх, настолько сильный, что он ошибочно принимался за полное спокойствие. Мое состояние походило на шок у раненого бойца, не ощущающего в горячке боя боли, которая потом сторицей потребует отпущенное.

– Ты ничего не знаешь. – Тыльной стороной ладони я размазывала слезы по щекам. – Я самая настоящая трусиха, хотела отсидеться под телегой… А вдруг с вами что-нибудь случилось бы?!

– Ну не отсиделась же! – жестко оборвала мои самобичевания Тайя. – И ничего с нами не случилось.

Охранники неодобрительно косились на распускающего сопли парня.

– С боевым крещением, подруга. – Две одинаковые пары глаз понимающе смотрели на меня.

Мой первый настоящий бой. Драка на кладбище не в счет: бескровное действо в лунном свете, который придавал творящемуся оттенок нереальности. Первый человек, убитый на моих глазах. Тошнота до сих пор подкатывала к горлу при воспоминании о залитом кровью можжевельнике в ошметках человеческого мяса.

– Как… как ты догадалась? – Наверное, у меня, вытаращившей глаза, был очень глупый вид, так как девчонки прыснули.

Отсмеявшись, Тайя пожала плечами и пояснила:

– Не знаю. – Просто сразу заметно. Несомненно, лучше, если рядом с тобой старшие сестры, готовые прикрыть спину и поддержать после боя…

– Эй, хватит скалить зубы, а то сейчас остальные подумают, что у нас не все в порядке с головой, – призвала я их к порядку. И добавила тихим шепотом, слышным только нам троим: – Спасибо за поддержку, девочки.

Мы надолго замолчали, впрочем, как и другие участники путешествия. Изредка раздавались скупые реплики охранников да стоны раненых, которые те не могли сдержать, когда телеги подскакивали на колдобинах. Солнце медленно и неуклонно подползало к закату. И мне вдруг пришло в голову, что волкодлаки, может быть, самое безобидное, с чем мне придется столкнуться. Как жаль, что уроки аалоны Рениты были столь скоротечны, оставалось положиться только на свою бог знает чем нашпигованную память и верную, остро заточенную подругу. Будем надеяться, что обе не подведут.

Но оставался ряд невыясненных вопросов, которые мне не терпелось задать единственному доступному специалисту.

– Тайя, а тебе раньше приходилось иметь дело с волкодлаками?

– Приходилось… в горах, – после минутной паузы ответила она, как бы закрывая тему.

Если бы не мой богатый опыт общения с Велиссой, Тайя могла бы рассчитывать на мое смущенное молчание. Но та партизанка рангом повыше, поэтому я хладнокровно продолжила расспросы:

– Тебе не показалось, что в них было что-то неправильное? Не могу точнее объяснить, не встречались раньше, сравнить опять же не с чем…

– Показалось. – И снова то же гробовое молчание.

– Ау, Тайя! – Привлекающие внимание жесты правой руки перед ее носом. – Я, конечно, понимаю, что краткость – сестра таланта, но не до такой же степени!

Я была возмущена до глубины души, даже пришлось понизить голос, чтобы не послать к черту всю свою тщательно соблюдаемую маскировку.

– Извини, Рель. Просто не принято поминать темные силы, когда рядом неупокоенное тело, да и голова у меня совсем другим занята.

Тут к нам подлезла неугомонная Мийя и вопросительно прошептала:

– Мы завтра приезжаем домой, да, мамочка?

Немудрено было забыть за последними событиями этот факт, который Тайю, похоже, заботил больше, чем все волкодлаки, вампиры и прочая нечисть, вместе взятые. Теперь пришла моя очередь поддержать ее, и надо постараться справиться с этим так же хорошо, как и она.

– Неужели так плохо? – участливо спросила я. – Но ты ведь именно этого и хотела, не так ли?

Тайе нужно было выговориться, поэтому долго упрашивать не пришлось, слова о наболевшем потекли из нее сами собой:

– Хотела. И сейчас хочу. Но я не уверена, что мои родные жаждут того же самого. Сколько лет прошло с тех пор, как мы с Мийей покинули нашу деревню. Наверное, наша история стала там уже легендой, и тут появляюсь я, да еще без сестры. – Она подавленно вздохнула и выдохнула мучающую ее мысль: – А если… если отца с матерью уже нет в живых, что я буду делать в доме брата?

Да, клиника. Нужно принимать срочные меры, пока стресс не перерос в депрессию. Очень жаль, что я не психолог. Зачем, балда, на экономический факультет пошла?