Телохранитель для невесты

Разложенный диван со сбившейся у ног простыней. Стакан воды на тумбе рядом. Свежий засос над левой грудью.

Сознание медленно возвращало меня в реальность. Когда между ног красноречиво заныло, та самая реальность воображаемой лопатой ударила по голове. Я камнем рухнула на диван. Руки сами натянули одеяло по самую макушку, а в горле застыл ком.

Я переспала со Штерном.

Черт!

Нет.

Наверное, это называется иначе.

Мы трахались! Как кролики. Как коты, с трудом дождавшиеся марта. Несколько часов, пока я не отключилась от очередного сумасшедшего оргазма.

— В тебя кофе через одеяло вливать, или явишь лик? — прозвучало откуда-то сбоку. С издевкой, как показалось.

— Можно подать под одеяло. Мне и здесь хорошо, — щеки запылали.

— Хм… Помнится, ночью кто-то был смелее.

Я сглотнула.

— Не знаю, о ком ты.

— И я не знаю.

Обхватив руками ноги, я прижала голову к коленям. Стыдно было очень. Сразу вспомнился минет после первого раза, дикие скачки сверху и первый в моей жизни анал.

Скотина Штерн провернул все так, что я даже отказаться не успела. Обалдевшая, заведенная до отказа, вместо боли стонала в подушку, хрипела проклятия и в конце, когда его пальцы легли на клитор, громко кончила.

Мне все же не показалось в нашу первую встречу — мерзавец точно знал все мои чувствительные места. Он словно и это выяснил заранее, а теперь использовал знания на полную катушку… много, очень много раз.

— Я сейчас со стыда сгорю, — долго сидеть под одеялом не удалось. Стало душно и пришлось сдаваться.

— Сильно стыдно?

Штерн и правда находился рядом. Сидел в одном метре от дивана с чашкой в руке и с открытым ноутбуком на тумбе.

— По десятибалльной шкале от "Пофиг" до "Катастрофа" где-то на восьмерочку.

— Так не первый раз!

Гад точно издевался! Устроился в кресле весь такой шикарный: голый торс с идеальными кубиками, тонкие брюки и голые, нереально сексуальные ступни. Пялился и ухмылялся.

— В прошлый раз я успела смыться из твоей квартиры.

Двумя глазами смотреть на Штерна было совсем неловко, но одним, сощурившись, получалось неплохо.

— Да… Серьезная проблема. Даже не знаю, чем тебе помочь — сбежать и сейчас, мягко говоря, хреновый вариант.

Я до боли закусила губу. Одновременно хотелось провалиться сквозь землю и засмеяться.

— Хотя… — зелёные глаза сузились в щелочки. — Выход есть.

Мой блуждающий взгляд припарковался в районе колючего подбородка. Выше подняться не хватило храбрости.

— Какой?

— Клин клином, — он отвел в сторону руку с чашкой и приглашающе похлопал себя по бедру.

— Предлагаешь взобраться к тебе на колени? — я не стала делиться, что "клин клином" между нами уже было.

— Именно.

— Ты себя не щадишь, — вырвалось со смешком. Я ожидала терапевтического шлепка по попе, командного "А ну, встала!", но точно не такого. — Тебе понравилось со мной целоваться? — вместе со щеками загорелись и уши.

— Мне понравился весь комплекс. — Он махнул рукой, подзывая. — Давай!

Верилось по-прежнему с трудом, но продолжать отсиживаться было уже не только стыдно, но и глупо.

По одной я высунула ноги. Поставила на пол. Все ещё укрытая одеялом, будто плащом, прошла разделявший нас метр.

— М-да… — Штерн по-собачьи наклонил голову набок.

— Молчи!

Боком уселась на колени. Немного поерзала. В одеяле было ужасно неудобно. Вечно открывалось то плечо, то бедро. Будь на мне хотя бы белье, это было бы не так важно, но дресс-код ночного шоу одежды не предусматривал.

— Может, еще подушку стоило прихватить? — зеленоглазый демон окинул меня взглядом и поставил наконец на тумбу свой кофе.

Так и хотелось в ответ ляпнуть что-нибудь о наволочках, из которых кое-кто делает сарафаны, или о здоровенных бицепсах, которые легко можно использовать вместо подушки, но ума смолчать хватило.

— Ты в порядке? — спросил Штерн уже без улыбки.

Не спрашивая разрешения, я дотянулась до барской чашки и сделала глоток. Конечно же, это был не капучино. Двойной или тройной эспрессо без намека на молоко и сахар. В обычных обстоятельствах такую дрянь я не стала бы пить даже под пытками, но сейчас губы сами потянулись за вторым глотком.

После него желудок жалобно сжался, и от сонливой робости не осталось и следа.

— Пока до конца не поняла, но… — откашлялась. — Кажется, доктор справился.

Что означает эта витиеватая фраза, Штерн понял сразу. Тишину разрезал громкий мужской хохот. Тело подо мной затряслось, а наглые быстрые руки стянули одеяло и забросили его на диван.

— Черт! — он потер глаза, успокаиваясь. — Доктор! Так меня еще никто не называл.

Штерн снова засмеялся. Казалось, еще громче, чем в первый раз.

От этого его смеха я даже смущаться перестала. Сидела голая у него на коленях, смотрела, как скалится, и даже грудь прикрыть мысли не возникло.

Юра точно не узнал бы во мне знакомую ему пай-девочку Алису. Папу, вероятно, хватил бы удар. А мне вдруг стало так легко и просто, будто сидеть голышом на коленях у своего бывшего телохранителя было нормой. Даже в чужой квартире и другой стране. Даже после собственной свадьбы.

Мысль о свадьбе отрезвила еще больше. Взгляд скользнул в сторону экрана ноутбука, но отсмеявшийся Штерн снова повернул мою голову в свою сторону.

— Не терпится узнать новости?

— А они уже есть?

Я не знала, что сейчас станет известно, но сердце от волнения пропустило пару ударов. Слишком быстро веселое игривое утро превращалось в будний день.

— Есть, — улыбка исчезла.

Второй раз за утро Штерн прошелся по мне взглядом. Опять возникло ощущение сканера. Потом, не интересуясь, готова ли я услышать их или нет, Дима как пушинку поднял меня и пересадил на широкий подлокотник.

— Новостей сразу две, — голос его стал сухим.

Задержав на миг дыхание, я кивнула.

— Вначале ответь на один вопрос. Кто сейчас является владельцем акций строительной фирмы твоего отца?

Еще день назад я бы сказала, что это коммерческая тайна, и попросила не пытать. Сейчас игры в тайны закончились.

— Перед поездкой папа переписал все акции на меня. Это было нужно, чтобы я могла передать их Шиммеру… если папа не расплатится.

Закрыв глаза, Штерн зло выдохнул.

— Тогда все сходится, — открыл на ноутбуке одну из страниц какого-то документа.