Телохранитель для невесты

Я осталась совершенно одна. За окном всю ночь скрипели от ветра деревья, стрекотал хор сверчков, а где-то вдалеке ухала сова. Здесь оказалось ещё более одиноко, чем в люксе для новобрачных тель-авивского отеля. Единственное, что радовало: ждать семь лет до полной свободы больше не было необходимости.

Так, с мыслями о свободе, я смогла уснуть под утро. И с этими же мыслями, развлекая себя уборкой, протянула ещё полдня. К вечеру скука и полное отсутствие новостей всё же сделали своё чёрное дело. От отчаяния я готова была пытать молчаливого Стёпу. Жестоко пытать! Есть перед ним приготовленные собственноручно аппетитные бутерброды с сыром и ветчиной, запивая оставленной кем-то в холодильнике колой.

Мой брат за такое сдал бы все свои тайны. Уверена, Стёпа тоже начал бы говорить… хоть что-то. Но проверить так и не удалось. Стоило выйти на террасу с тарелкой, как тут же из-за чащи вырулила незнакомая ржавая «Нива».

Водителя я узнала мгновенно. Сердце ёкнуло, а по лицу расползлась глупая улыбка.

— О, босс приехал, — глядя на тарелку в моих руках, подтвердил Стёпа.

* * *

Ума не приложу, нормально ли так сильно скучать по чужому в принципе человеку, но я соскучилась так, что готова была броситься навстречу машине. Радость от встречи никуда не исчезла, даже когда хмурый и решительный Штерн выбрался из «Нивы» и прошёл мимо меня.

— У тебя вид недовольный, потому что новости плохие или сиденье в машине неудобное? — Тарелка с бутербродами осталась на террасе, а я вслед за Димой вошла в домик.

— Встреча была не самая приятная.

Штерн на меня не смотрел, будто приехал вообще не ко мне. Он провёл ревизию холодильника и заглянул в шкафчики над умывальником.

— Что-то случилось? — Сразу вспомнился снайпер. — Давид снова что-то устроил?

Внутри всё сжалось.

— Нет. Я встречался со Шведом. Выяснял, что он знает.

Щёлкнув электрочайником, Дима наконец повернулся ко мне. В руках у него была чашка, а рядом на столешнице стояла банка растворимого кофе.

— С Юрой…

Задумчивый взгляд зелёных глаз прошил меня насквозь. Враз стало стыдно и за то, что спала с Юрой больше двух лет, и за то, что идеализировала, не замечая истинной сущности. Как у Штерна это только получалось?

— Он признался, что помогал банкиру.

— Да, тот денежный перевод… помню, — я кивнула как послушная марионетка.

Дима будто хотел сказать что-то другое, но сдерживал себя. Тянул паузу, смотрел в окно.

— Шиммер хотел забрать фирму твоего отца для своей аферы, — наконец произнёс он, когда чайник закипел. — Жертвами стали бы сотни семей, а строительная компания на годы погрязла бы в судебных тяжбах. Думаю, твоему отцу была отведена роль обвиняемого.

Я с трудом проглотила образовавшийся в горле ком.

— Ужас… И Юра быв в курсе всей схемы?

— Заранее. Полностью.

Дима не щадил. Он прекрасно знал, в каких мы были отношениях. По всему выходило, что в те ночи, когда я влюблённой дурочкой отдавалась Юре, он уже знал о моём приговоре и судьбе фирмы. Занимался со мной сексом, говорил о совместном отдыхе, намекал на свадьбу и одновременно помогал готовить смертельную западню.

В домике будто стало холодно, я обхватила себя руками. По телу пробежал озноб. Пожалуй, чашка чего-нибудь горячего сейчас будет кстати.

Не успела я об этом подумать, как Дима, ничего не говоря, протянул мне свой кофе. Как на чудо я уставилась на его пальцы со сбитыми костяшками и чашку.

— Ты ещё не говорил ничего папе? — голос дрогнул. Пришлось сделать щедрый глоток, чтобы скрыть волнение. Потом ещё один. И ещё.

Штерн отрицательно покачал головой.

— Я не уверен, что пока стоит делиться с ним информацией. Думаю, будет лучше временно оставить его в неведении.

Обалдев ещё больше, чем от предыдущей новости, я чуть не разлила кофе.

— То есть… Он ведь собирался заняться признанием моего брака недействительным.

— Мало ли что он собирался. Сейчас нам гораздо важнее обеспечить твою безопасность, а что касается брака, у меня уже есть признание юриста. Дальше нужно будет…

— Стоп! — Я замахала свободной рукой. Такой поворот меня точно не устраивал. — Стоп! Подожди. Почему мы не должны ничего говорить отцу? Он должен знать.

Штерн сжал губы в нитку.

— Он волнуется, — продолжила я. — Нельзя утаивать от него информацию. Блин. Это даже глупо. Он ведь тоже планирует действовать.

— А ты не хочешь рассказать, как ему так легко удалось уговорить тебя на брак? — Дима выдвинул вперёд свою квадратную челюсть. — Молодая девушка. Довольная жизнью. Наверняка с планами… И тут вдруг — до тридцати в кабалу. Что-то склонности к мазохизму я у тебя не наблюдал.

Кофе вдруг стал нестерпимо горьким. Только из благодарности я не вернула кружку её хозяину.

— Не понимаю твоего вопроса.

— Долго он уговаривал тебя?

— Это не имеет значения.

— А ты ответь на вопрос! Неделю, два дня, три? — Дима напирал всё сильнее. — Хватался за сердце? Вспоминал все болезни матери? Как это было?

— Нет! — я резко поставила кружку на подоконник.

— А злишься сейчас почему?

Гад смотрел на меня как на подопытного кролика, которому вкололи новую вакцину, и сейчас он должен либо откинуть лапки, либо бодро поскакать за подвешенной в углу клетки сочной морковкой.

— Потому что это не твоё дело, — процедила я сквозь зубы.

— А может потому, что не так уж он за тебя переживал, и ты это понимаешь? — Дима хмыкнул. — Сыну ж невесту не искал побогаче. Только тебе мужа.

Руки запекло от острого желания вмазать по его наглой холёной физиономии. Чтобы сдержать себя, пришлось сцепить пальцы в замок. Но легче не стало.

— Ты не знаешь, о чём говоришь, — постаралась произнести как можно более спокойно.

— Да куда уж мне?!

Штерн резко шагнул вперёд, сократив расстояние между нами до нескольких сантиметров.

— Он мой отец. Он любит меня.

— Расскажи мне ещё об отеческой любви. — Что-то непонятное горело в его глазах. Не издёвка, не злость. Больше походило на презрение. — Очень любопытно узнать, как это ради денег лишить своего ребёнка молодости.

От такой формулировки стоп-кран сорвало мгновенно. Я больше не думала. На душе всё вскипело, и рука сама сделала замах. Следом в тишине должен был прозвучать громкий шлепок. Но он не прозвучал. Дима в одно движение перехватил руку и завёл мне за спину. Мы оказались прижатыми друг к другу. Совсем так, как я мечтала ещё в багажнике форда.