Телохранитель для стервы

А потом, когда папа найдет виновных? Если отправит меня в теплые края? Неделя расставания убьет «нас» или укрепит желание быть вместе? И что в нашем случае означает «быть вместе»? Я так и не нашла ответа, провалившись в беспокойный сон.

Глава 14. Сердце вдребезги

Марк

Утро начинается поздно, с дурацких мыслей и наблюдений за Никой у бассейна. От вида ее стройного тела почти без одежды начинается стояк. Хочется присоединиться к ней… но Самбурский дома и поэтому держусь в стороне. Боюсь, если покажусь рядом с Никой, ее отец сразу же все поймет, даже если я буду вести себя тихо. Удержаться от взглядов, случайных прикосновений, понимающих улыбок — не получится, хоть убейся. Приходится делать вид, что нечаянный выходной пришелся как нельзя кстати.

— Марк, поговорить нужно, — зовет Валерий Иванович за собой в кабинет, когда парень наливает себе уже третью чашку кофе, чтобы выпить ее на веранде. — Как дела с Никой?

— Все нормально. — Пожимаю плечами, хотя где-то в душе вспыхивает волнение.

— Она успокоилась? Больше не доставляет проблем? Я ведь знаю, какой несносной занозой она может быть.

От души отлегает. Никаких подозрений, просто дежурный разговор. Это хорошо, к нему я готов.

— Мне кажется, смерть Даши ее потрясла, — осторожно замечаю я. — А когда Ника потрясенная и никуда не срывается, работать с ней одно удовольствие.

— Да, ты прав. — Самбурский бросает взгляд в окно на девушку, дремлющую на шезлонге. — Нужно, чтобы вот так она проводила ближайшее время.

— Это не в моих силах.

— Ну и не в моих, — вздыхает ее отец и задумчиво хмурится. — Завтра с утра мы с ней поедем в полицию. На этот раз я не оставлю ее одну, возьму своих ребят и адвоката. Поэтому до обеда можешь быть свободен. Мать что ли навести? Скучает ведь, поди.

В голосе Самбурского нежные нотки и это удивляет. Даже больше, чем удивляет, но от ненужных вопросов я удерживаюсь и замечаю.

— У нее есть Игорь.

— Ну Игорь Игорем, сам-то ты у нее не появлялся с того момента, как работаешь у меня. Да и Игорь постоянно в командировках. Хотя… — Самбурский морщится. — Татьяна… она привыкла. Все мужики оставляют ее одну. Муж всегда пропадал на службе, пока эта служба его и не забрала. Ты такой же, и Игорь тоже.

— Это судьба близких военных.

— Да знаю я, но ты-то сейчас штатский. Все. Можно, наверное, появляться у нее чаще? Ведь одна она живет… Короче, съезди к матери, навести.

Это приказ и у меня создается впечатление, что сам Самбурский гораздо больше в курсе, как дела и по кому скучает мать, нежели я сам. Интересно. Хочется задать вопрос, но Валерий Иванович продолжает.

— Ну а дальше по обстоятельствам. Два варианта. Или Ника будет тут не нужна, и я отправлю ее на недельку из города куда-нибудь подальше дачи, чтобы разобраться с текущими проблемами, потому что эта гнида, убивающая девчонок, где-то очень близко. Около меня притаился мерзавец. Или ее отправить не получится, потому что менты, сам знаешь, какие сволочи, тогда ты будешь ее беречь, как себя. Но как станет возможно, я ее отсюда отошлю на время. Пока не разберусь с мразью.

Киваю, соглашаясь. Мне все ясно. После того, как Ника уедет, я стану не нужен. Потому что к ее возвращению проблема будет решена. Но работа — это последнее о чем я хочу сейчас говорить. Нужно дождаться завтрашнего дня, и тогда будет понятно, у них с Никой только сегодняшняя ночь или все же чуть больше.

— Ну так я пойду?

— Да, конечно, — отмахивается Самбурский. — И не забудь съездить завтра к матери.

— Не забуду, ведь она моя мать, — на последнем слове делаю акцент.

— Именно.

Ближе к вечеру Самбурский уезжает, а Ника приносит шикарную новость: в гости собирается Дина. Вот какой черт сюда несет эту шалаву?

— Ну не злись, — Ника расценивает взгляд по-своему и, удостоверившись в том, что никого из охраны нет на горизонте, прислоняется к моему плечу щекой. — Будем верить, что она свалит быстро. Ей скучно без тусни. Всего часик посидит, а потом я вся твоя… до утра.

От ее хриплого шепота по венам расплавленной лавой течет желание, но Дина — это опасно. Очень опасно. Ее визит может все разрушить, поэтому я напряжен.

— Я нужен? — спрашивает он.

— Мне будет приятно, если ты будешь рядом; мы расположимся на веранде, посидишь с нами. Поздороваешься с Георгием. Он, конечно, почти папин ровесник, но мужик крутой. Он тоже где-то служил.

— Твоя подружка приедет одна или будут еще друзья? — Стараюсь, чтобы голос звучал ровно.

— Переживаешь, что она снова будет покушаться на тебя? — собственнически улыбается Ника. — Хрен ей по всей морде.

— Ты умеешь быть тактична.

— А еще я умею быть сукой и никогда не позволю обижать тех, кто мне дорог, — серьезно замечает она.

— Думаешь, я сам не могу за себя постоять?

— Ты стоять будешь за меня. — Она пожимает плечами и украдкой целует в уголок губы. — А от разных хищниц тебя защищать буду я.

Приезд Дины портит все. Признаться, я волнуюсь. Этот эпизод своей жизни я предпочел бы забыть. Ошибка, которую я совершил сгоряча и которая может выплыть наружу в любой момент. А я не могу ничего с этим поделать. Разве что переодеться в водолазку. Еще не хватает ощущать на себе жадные взгляды Дины.

Она приезжает к ужину и с визгом несется обниматься с Никой. Следом за ней вылезает охранник. Он действительно немолод, но взгляд цепкий, а рукопожатие крепкое. На запястье под белоснежной манжетой рубашки мелькает татуировка волка, старая, размытая. Видимо ошибка юности, так как Георгий тут же одергивает рукав. Я успеваю обменяться с ним парой слов, но Ника зовет за собой. Георгий морщится и остается в машине. Я его понимаю, я бы тоже нахрен спрятался где-нибудь. Хотя и это не спасет от Дины. Непонятно, чем в первую очередь она решит поделиться с Никой.

Но на веранде все спокойно. Курю в кресле в стороне, а девчонки пьют мартини за низким столиком, иногда рыдают и вспоминают подругу. Выдыхаю, когда понимаю, что прошло почти два часа, а девичьи посиделки не омрачаются разговором о нем, и тут Дина начинает собираться домой.

— Марк, не проводишь меня до машины? — хитро улыбается она. — А то темно, а Георгий сюда не пошел. Мне страшно.

— Нет.

— А почему? — очень искренне обижается она.

— Дина, отстань, он не пойдет с тобой. Тебе что мужиков мало? — лениво отмахивается Ника.

— Ну может я хочу этого конкретного мужика… ты же ему не даешь, Ника…

Сжимаю зубы, понимая на какой тонкий лед ступил. А Дина внимательно на нас смотрит и на ее полных губах мелькает понимающая улыбка.

— Или…

— Дин, это не твое дело, — пытается увести разговор Ника, но напрасно.

— Как интересно…

Дина подходит ко мне и, не стесняясь подругу, устраивается у меня на коленях со словами.

— Тогда может тройничок? Я не против стать даже одной третью твоего секса.