Телохранительница его темнейшества

– Горошинка? – помертвевшим голосом переспросила Миранда, а ее когти слегка удлинились, впиваясь в белую шкурку. – Похожая на каменного клопа?

«Откуда Белая империя знает о сверхсекретном амулете?» – успел подумать Даори, как его оглушил вопль красноволосой демоницы:

– Вампир! Проклятый вонючий труп!

А его тело с размаху швырнули об стену, еле увернулся. Радостно нырнул в каминную трубу… и разочарованно взвыл – она оказалась перекрыта! Это конец.

– Да с чего ты взяла, что эта тушка с крыльями – вампир? – засмеялась Зулия.

– Так я же раздавила его амулет, приняв за каменного клопа! Знаешь, как я перепугалась? А потом, когда вернулась в ту каморку, рассмотрела обломки и поняла, что никакой это не клоп.

– И где сейчас эти обломки? – нарочито равнодушно поинтересовалась белая шпионка.

– Выбросила, давно уже.

– Куда? Где ты, говоришь, эта каморка?

– На улицу, под дерево. Может, до сих пор там валяются. Пойдем, покажу. Никуда этот вампирюга отсюда не денется. Сейчас, только расчешусь, подожди.

Даори услышал, как по каменным плитам процокали каблучки. И замерли.

– Зулия, а что за амулет, если тебе даже обломки интересны?

– Они его называют «антизагар», кажется. Без него вампир сгорит в солнечных лучах. Конечно, у нас тут в столице магическое затемнение включено, но у этих мерзких тварей без их секретной защиты все равно будет сильнейший ожог. Это хорошо, что появились обломки, можно исследовать и научиться нейтрализовать их защиту.

«Белая дрянь», – отстраненно подумал Даори, забыв о том, что когда-то думал точно так же о Тринадцатом темном клане, пока сам не стал одной из мерзких тварей. Нестерпимо захотелось вонзить клыки в притворщицу Зулию, заставить ее на своей шкуре почувствовать, каково это – быть вампиром.

Но у него другая задача. Не говоря уже о тайной цели, давно ставшей смыслом его не-жизни.

Пока подруги болтали, он подобрался к самому устью камина и теперь следил за каждым движением девушек. Едва Зулия распахнула дверь, он перепачканной сажей стрелой вырвался из камина и не отказал себе в удовольствии, пролетая над головой «островитянки» вырвать из ее крашеной шевелюры клок волос.

Ну, а с Кикирусей он договорится. Старуха всегда жалела вампиров, «несчастненьких порченых мальчиков». Так и получилось. Кастелянша словно караулила внизу и мигом распахнула входную дверь, выпуская летучую мышку, даже платочком вслед помахала, а вот перед носом Зулии резко захлопнула.

5

Миранда больше не искала его, вооружившись книгой поисковых заклятий и перчатками ловчих. Она, кутаясь в теплую шаль, сидела каждую ночь на том дереве в парке, где впервые услышала тихое, но такое верное: «Не стоит он твоих слез».

Сидела до тех пор, пока Даори не сжалился, хотя проще было покусать девку и не мучиться.

– Что, опять горгульи спать не дают? – спросил он, устраиваясь на всякий случай повыше и подальше. Мало ли, что в эту красноволосую голову взбредет.

– Ты правда вампир?

И он опять промолчал.

– Значит, правда, – вздохнула девушка. – И ты умрешь без амулета?

– Нет. Я давно мертв, – зло усмехнулся Даори, хотя мышиной пастью попробуй усмехнись.

Посланник князя с амулетом задерживался, Даори терял позиции лучшего ученика и приобретал славу худшего прогульщика, а куратор уже потирал руки и говорил о скором отчислении. Пришлось кланяться ректору Вултону и давать взятку – последние наличные деньги. Правда, князь обещал похлопотать, если и Даори ускорится с выполнением задания. А он медлил. Он явно нарывался: промедление считалось дерзостью.

– Тебе-то какое дело, Миранда? – фыркнула летучая мышь. – Одним смердящим трупом станет меньше.

– Ты совсем не пахнешь мертвечиной.

– Да неужели? – оскорбился Даори, всегда отличавшийся чистоплотностью. – Вампиры, к твоему сведению, ничем не пахнут, они не потеют и не гниют. А я – вампир, – произнес он наконец это страшное слово.

– Почему я тебя не боюсь?

– Потому что дура! – в сердцах бросил Неупокоенный.

К его удивлению, девушка даже не возмутилась. Значит, осознает собственную глупость. Не безнадежна. Жаль, мало ей осталось для того, чтобы поумнеть.

– Мне кажется, я знаю твое имя, – задумчиво сказала она. – Я тебя видела в другой ипостаси, когда ты летом говорил с Ликой о каком-то заклинании. Ты – Даори Энриати. Так?

Зря она вспомнила. Было куда проще, когда он был для нее летучим мышонком.

– Да, Миранда, именно так.

Вот и познакомились. Славно. Теперь самое время приступать к соблазнению, но Даори стало неимоверно противно. Нет, девушка привлекательна, слов нет. Ножки, грудь, талия в обхват его ладоней. Губы, созданные для поцелуев. Кровь горячая и невинная, несмотря на ее ночевку у жениха… Что может быть вкуснее для вампира? Но… настроения нет. Выпить ее хочется, а соблазнять – нет. Чисто гастрономический интерес.

– И это ты был белым шпионом? – допытывалась девушка. – И тебя после пыток скормили Неупокоенным, а они сделали из тебя такого же?

– Как видишь, – коротко ответил Даори, не желая вдаваться в кошмарные подробности короткой прижизненной биографии.

– Кем ты был в Белой империи? – спросила эта ненормальная. – Я все равно теперь узнаю у деда, наверняка он слышал о тебе, так лучше уж ты сам расскажи.

– Наследником лен-мага. Лен – это крупные земельные владения, которые белый маг обязан содержать в порядке и гармонии с соседями.

– Как у нас князь, глава клана?

– Не совсем. У вас князя делает власть над подданными. Чем больше подданных ему поклонится, тем он сильнее. Тем крепче власть. Над душами. Поэтому это – темная власть. А у нас лен-маг – одно целое со своим наделом. Земля и все на ней растущее дают ему силу и мощь.

– То есть лен-маги – это просто сильные маги земли?

– Можно и так сказать, – ему не хотелось вспоминать.

– И он вынужден сидеть в земле, как дерево? – все-таки эта девица-демоница до ужаса наивна.

– Нет, он может путешествовать. Связь с леном не физическая, она – магическая и духовная. Лен-маг может передать ее преемнику или наследнику. Или даже полностью разорвать, – и он не стал говорить, как это безумно, чудовищно больно. Хуже, чем обращение в вампира. Он равнодушным тоном продолжил: – Без земли лен-маг утрачивает право титула. Он – просто бродячий маг, черпающий силу в самом себе.

Но иногда и такие изгои очень сильны, усмехнулся он про себя. Не земля, не ветер, не лес и не вода делают мага. Дар – это Свет, который всегда с ним. Даже после смерти, в искаженном теле вампира. Это дар свыше.