Тем летом в Испании (Роман длиною в лето)

«Я не слышала эхо, значит, нахожусь в небольшом замкнутом пространстве, – рассуждала она. – Света не видно потому, что нет окон, следовательно, это не может быть ни домом, ни хижиной. Так где же я?» Чтобы узнать время, она нажала на кнопку подсветки циферблата. На часах было три тридцать, но день был или ночь, девушка не знала. Джейн немного поколебалась и решила, что рассвет еще не наступил. Если бы уже наступил день, то свет хоть немного проникал бы в ее темницу, у которой в любом случае должна иметься дверь.

«А если меня бросили в подземелье? Нет, об этом лучше не думать.» Она содрогнулась, представив, что ее погребли заживо. Джейн облизала сухие, потрескавшиеся губы и ощутила страшную жажду. Затем она почувствовала голод, вспомнив, что последний раз ела вчера днем. «Где я нахожусь? Почему и кто меня похитил? Зачем бросили здесь? Думай, Джейн, думай, – лихорадочно твердила девушка. – Только не паниковать, иначе пропадешь. Тебя будут искать, потому что знают, ты не уедешь, не попрощавшись. Твои чемоданы лежат дома, а джип, наверное, все еще стоит у старой купальни. Когда его обнаружат, то поймут, что ты где-то рядом. А вдруг меня утащили черт знает куда? – Она рассердилась. – Итак, меня похитили. Интересно, приложила ли Кета свою руку к этому грязному делу? Вряд ли – не ее метод. Она действует иначе и не так грубо. Но чужая душа – потемки. Может, ее сердце жаждет мести? Нет, слишком неразумно. Она знает, что Луис раскусил ее коварство, после чего ей пришлось в слезах бежать из Каньяса. Однако она ведь не оставит попыток вернуть себе Луиса».

От мысли, что ее намеренно упрятали в укромном месте, где ее никто и никогда не найдет, Джейн похолодела. Сдавив пальцами виски, она заставила себя успокоиться.

Время шло, а Джейн задавалась вопросами, пытаясь найти более или менее логичные причины, объясняющие ее похищение. Она бесконечно долго перебирала факты и догадки, выстраивая их в разном порядке, но все получавшиеся варианты она отметала, не находя в них здравого смысла. Устав от бесплодных раздумий, Джейн решила исследовать место своего заточения. Но цепи – о них Джейн позабыла – позволили ей удалиться от стены, в которую они были замурованы, на два шага.

В бешенстве от собственного бессилия Джейн несколько мгновений рвалась и билась, точно дикий зверь в клетке. Признав тщетность своих попыток, она устало опустилась на землю и отдышалась. Затем встала на колени и принялась на ощупь изучать пол, но, кроме сухих веточек и листьев, на земле ничего не обнаружилось.

Она привалилась спиной к шершавому камню и глубоко вдохнула воздух. Пахло сосной и эвкалиптом. Значит, она находится в горах. Но территория Каньяса, как ей сказал Луис, не такая уж и маленькая. Долина, лежащая среди неприступных хребтов, занимает четыре тысячи акров. Чтобы обследовать каждый уголок, нужно немало времени. В одном девушка не сомневалась – ее обязательно будут искать. Джейн решила, что криками может привлечь чье-нибудь внимание, и начала громко звать на помощь. Она не оставляла попыток до тех пор, пока не охрипла и не зашлась в сухом кашле. После этого девушка бессильно растянулась на пыльном полу и забылась в тревожном сне.

Ее разбудил треск и шелест веток. Она повернула голову в сторону, откуда доносился шум, и метрах в десяти увидела слабый луч света, проникавший через узкую щель. Видимо, она в пещере, и, чтобы отодвинуть камень, закрывающий вход, кто-то раздвигает кусты, этот вход маскирующие. Наконец камень сдвинули, и в пещеру хлынули солнечные лучи. Но свет заслонила массивная темная фигура.

Тяжело ступая, незнакомец направился к оцепеневшей от страха Джейн. Девушка зажмурила глаза и притворилась спящей. Вошедший достал из кармана оплывший огарок свечи и неторопливо установил его на небольшом выступе в скале. Затем чиркнул спичкой и зажег фитиль. Джейн приоткрыла глаза и тут же вновь зажмурилась. Ей хватило секунды, чтобы рассмотреть страшный облик ее похитителя. Отвисшая нижняя челюсть, медленно шевелящийся туда-сюда с противным причмокиванием язык и остекленевший взгляд выдавали в нем умалишенного.

Похолодев от липкого страха, который неотвратимо вползал в ее душу, Джейн замерла ни жива ни мертва. Теперь девушка уже могла и не прикидываться спящей – силы ее оставили, она была на грани обморока. Ее тюремщик склонился над ней. От него несло чесноком, тошнотворным запахом пота и заношенной одежды. Раздалось позвякивание цепи. Видимо, он проверял прочность железных оков.

Затем неизвестный стал шарить по карманам и извлек на свет тряпичный сверток, снял с пояса кожаную флягу и аккуратно положил их рядом с девушкой.

Постояв немного, он наклонился и принялся рассматривать ее в трепетных бликах свечи. Затем безумный и вовсе сделал странную вещь: опустившись на колени, стал водить толстыми пальцами по ее волосам, которые золотом рассыпались вокруг головы девушки.

Он старался прикасаться к ней неслышно и осторожно, чтобы не разбудить ее, и при этом что-то тихо мурлыкал себе под нос. Приподняв золотистую прядь, гигант прижал ее к щеке и замер. Затем разжал руку, и волосы как шелковые нити заструились между его пальцев. Минут пять он сидел рядом с Джейн, которая уже успела попрощаться с жизнью, и все перебирал ее волосы, целовал и вдыхал их запах, поднимал и плавно отпускал их.

Наконец, напевая нечто невразумительное, он распрямился я задул свечу. Потом похититель направился к выходу, и его гулкая поступь еще долго отдавалась в ее ушах. Когда он завалил вход камнем и вновь замаскировал его ветками, пещера погрузилась во мрак.

Джейн некоторое время выжидала, опасаясь, что тому взбредет в голову вернуться. Когда девушка убедилась, что громила действительно ушел, она неловко поднялась и стала энергично растирать онемевшие ноги и руки. В пещере было тепло, но влажный и твердый каменный пол – далеко не самое лучшее ложе.

Она посмотрела на часы. Они показывали семь утра. Джейн нетерпеливо развернула сверток и обнаружила в нем большой кусок копченой колбасы и ломоть хлеба, выпекаемого в поселке. Фляга порадовала ее хорошим красным вином. Девушка жадно набросилась на еду, справедливо полагая, что на сытый желудок и думается веселее.

Приехав в Каньяс, Луис организовал более широкий и тщательный поиск пропавшей Джейн. Ночь он не спал. На ноги были подняты жители долины и ближайшие соседи. Внимательно осмотрели подсобные помещения и склады, конюшни и гаражи. Не найдя никаких следов, решили еще раз прочесать горные склоны и лес.

Луис разложил на столе подробную карту земель Каньяса. Для удобства площадь в тысячи гектаров он разбил на квадраты, каждый метр которых предстояло проверить.

Время шло, а они так ничего и не нашли. Беспокойство по поводу исчезновения Джейн возрастало. Луис знал, что с каждым часом угроза жизни девушки возрастает. В Каньясе было множество опасных мест, трещин в скалах, куда Джейн по неосторожности могла сорваться ночью и серьезно пострадать. Его сердце обливалось кровью, когда он представлял, как она, слабая, израненная, упорно пытается выбраться из западни, но вновь срывается на острые камни. Да и пещер в горах было просто не счесть. Все их надо было обшарить и в каждую заглянуть, чтобы случайно не пропустить ту, в которой могла оказаться Джейн. На проверку потребуется время, которого у них нет. С момента исчезновения девушки прошло двенадцать часов. Где, хотя бы предположительно, может находиться Джейн?

Хорхе застал его в кабинете. Он с воспаленными, красными глазами уже в который раз изучал карту, словно она могла дать ответы на его вопросы. Его мертвенно-бледное лицо, на котором читалось выражение мрачной безысходности и обреченности, поразило юношу. У него мелькнула мысль, что Луис выглядит так, словно испытал дьявольские мучения, пройдя все круги ада. Чтобы подбодрить его, Хорхе решительно начал разговор.

– Джейн обладает потрясающим мужеством. Ее отваги хватит на десятерых. Она не побоялась сразиться с быком на ранчо. Не ведая того, она показала завидную силу духа. Она не понимала, что делает, а я прекрасно знал, как опасна наша затея. Вся вина за случившееся лежит на мне, – с неуместным с пафосом заявил Хорхе – В одном я уверен: где бы она сейчас ни оказалась, что бы с ней ни случилось, она не потеряет голову от страха.