Темная Башня

— У него оставалось шесть кристаллов Колдовской радуги, — продолжил Фимало. — И когда вы еще были в Калье Брин Стерджис, что-то увиденное в них добило его, окончательно свело с ума. Мы не знаем наверняка, что это было, сами не видели, но подозреваем, что увидел он вашу победу, не в Калье, а более позднюю, в Алгул Сьенто. Потому что она ставила крест на его планах разрушить Лучи и, таким образом, свалить Темную Башню.

— Разумеется, именно это он и увидел, — тихонько молвил Файмало, и тут же оба Стивена Кинга, что стояли на мосту, повернулись к нему. — Ничего другого быть не могло. А что привело его на грань безумия, так это две конфликтующие навязчивые идеи: свалить Темную Башню или добраться до нее раньше тебя, Роланд, и подняться на вершину. Уничтожить ее… или править ею. Я не уверен, что он пытался все это осознать… Просто хотел опередить тебя в чем-то, а потом лишить тебя того, что ты стремился заполучить. Вот это он очень даже понимал.

— Тебе, несомненно, будет приятно узнать, как он гневался на тебя, как долгие недели проклинал твое имя, прежде чем разбить свои игрушки, — вставил Фумало. — Как начал бояться тебя, поскольку он мог бояться.

— Только не он, — возразил Фимало, мрачно, как показалось Сюзанне. — Ему это совершенно не понравилось. В его победах, как и в поражениях, нет благородства.

— Когда Алый Король увидел, что Алгул Сьенто падет перед тобой, — вновь заговорил Файмало, — он понял, что работающие Лучи восстановятся. Более того! Со временем эти два сохранившихся Луча воссоздадут остальные Лучи, постепенно, милю за милей, колесо за колесом. А если такое произойдет, тогда в конце концов…

Роланд кивал. В его глазах Сюзанна увидела новое выражение: радостное изумление. Может, он знает, как победить, — подумала она.

— Тогда, в конце концов, то, что сдвинулось, сможет вернуться на прежнее место, — продолжил он фразу Файмало. — Возможно, Срединный мир и Внутренний мир. — Он помолчал. — Возможно, даже Гилеад. Свет. Белизна.

— Никаких «возможно», — покачал головой Файмало. — Ибо ка — колесо, а если колесо не сломано, оно всегда будет катиться. Если Алый Король не сможет стать Владыкой Башни или Ее палачом, в конце концов все это обязательно вернется.

— Безумие! — воскликнул Фумало. — И к тому же разрушающее безумие. Но, разумеется, Большой Алый всегда являл собой безумную сторону Гана. — Тут он мерзко подмигнул Сюзанне. — Это Фру-у-у-д, [181] леди Галка.

Фимало подвел итог:

— А потом он разбил Кристаллы и убил своих верных…

— Мы хотим, чтобы вы это поняли, — прервал его Фумало. — Если, конечно, вы не настолько твердолобы, чтобы до вас не доходил смысл наших слов.

181

Фумало сознательно коверкает фамилию Фрейда.

— Завершив два эти дела, он покончил с собой, — сказал Файмало, и парочка Кингов, что стояла на мосту, в который уж раз повернулась к нему. Словно не могли не повернуться.

— Он это сделал ложкой? — полюбопытствовал Роланд. — Я и мои друзья выросли с таким пророчеством. В виде стишка.

— Да, именно, — кивнул Файмало. — Я думал, он перерезал себе горло, ибо кромка ложки была заострена (как кромка некоторых тарелок, вы понимаете… ка — колесо, и всегда поворачивается, если уж пришло в движение), но он ее проглотил. Проглотил ложку, можете вы себе такое представить? Кровь хлынула у него изо рта. Потоки крови! Потом он вскочил на самую большую из своих серых лошадей, он назвал ее Нис, в честь страны снов и грез, и поскакал на юго-восток, в белые земли Эмпатики, взяв с собой кое-какие вещи, которые положил перед собой на седло. — Он улыбнулся. — Здесь много еды, но ему она не нужна, как вы понимаете. Ушедший больше не ест.

— Подождите минутку, беру таймаут. — Сюзанна сложила руки буквой «Т» (этому она научилась у Эдди, хотя в тот момент и не помнила об этом). — Если он проглотил ложку с заостренной кромкой и порезал себе горло…

— Леди Галка начинает видеть свет в конце тоннеля! — вскричал Фумало и вскинул руки в воздух.

— …как он вообще мог что-то сделать?

— Ушедший не может умереть, — ответил Фимало, словно объяснял очевидное трехлетнему ребенку. — И вы…

— Вы бедные глупыши… — с притворным добродушием вставил его партнер.

— Вы не сможете убить того, кто уже мертв, — закончил Файмало. — Что же касается Алого Короля, останься он таким, как прежде, твои револьверы, Роланд, смогли бы прикончить его…

Роланд кивал.

— Передаваемые от отца сыну, со стволами, изготовленными из великого меча Артура Эльдского, Экскалибура. Да, это тоже часть пророчества. Которую он, разумеется, знал.

— Но теперь он обезопасил себя от них. Оказался вне их досягаемости. Он — нежить.

— У нас есть основания верить, что он заперт на балконе Темной Башни, — сказал Роланд. — Нежить или нет, он никогда не сможет подняться на вершину без одного сигула из Эльда. Конечно же, если он знал так много о пророчестве, то знал и об этом.

Файмало мрачно улыбнулся.

— Ага, но как Горацио удерживал мост в истории, рассказанной в мире Сюзанны, так и Ушедший, Алый Король, удерживает Темную Башню. Он нашел способ проникнуть в нее, но не смог подняться на вершину, все так. И пока он удерживает ее, ты тоже не сможешь туда подняться.

— Такое ощущение, что старина Король Алый рехнулся не до конца, — вставил Фимало.

— Спятивший, как лиса! — добавил Фумало, постучал себя по виску… а потом вдруг расхохотался.

— Но если вы пойдете дальше, — продолжил Файмало, — то принесете ему сигулы Эльда, которые ему нужны, чтобы стать хозяином Башни, которая пока взяла его в плен.

— Сначала ему придется взять их у меня, — ответил Роланд. — У нас. — Говорил он без драматических интонаций, словно речь шла о погоде.

— Твоя правда, — согласился Файмало, — но подумай вот о чем, Роланд. Ты не сможешь убить его ими, но есть вероятность, что он сумеет отобрать их у тебя, потому что ум у него дьявольский и возможности огромные. Если ему это удастся… что ж! Представь себе мертвого короля, и безумного, на вершине Темной Башни, с парой великих древних револьверов! Он мог бы править оттуда, но я думаю, учитывая его безумие, он предпочтет обрушить Башню. И это он сможет сделать, независимо от того, уцелели Лучи или нет.

Файмало пристально смотрел на них, стоя на прежнем месте, на дальнем конце моста.

— А потом все погрузится во тьму.

4

В последующей паузе собравшиеся у моста обдумывали услышанное. Первым заговорил Фимало, и в его голосе слышались чуть ли не извиняющиеся нотки.

— Цена, может, и не была бы столь высока, если бы речь шла только об одном этом мире, который мы можем назвать Ключевым Башенным, раз уж Темная Башня не существует здесь в виде розы, как во многих других мирах, или в виде бессмертного тигра, как в некоторых, или… э… вроде бы, собаки Ровер, [182] как по меньшей мере в одном…

182

Кинг сознательно дает собаке ту же кличку, что и в сказке Толкиена «Роверандом» о настоящей собаке, которая стала игрушечной.

— Собаки по кличке Ровер? — ошеломленно переспросила Сюзанна. — Ты так говоришь?

— Леди, у тебя воображение, как у наполовину сгоревшей палки. — Голос Фумало переполняло глубочайшее презрение.

Фимало пропустил его слова мимо ушей.

— В этом мире Башня и есть Башня. В том мире, где ты недавно побывал, Роланд, большинство биологических видов нормально размножаются, и многие живут хорошо. Там есть энергия и надежда. Пойдешь ты на риск уничтожения того мира, точно так же, как и этого, и всех других миров, которых сэй Кинг коснулся своим воображением и которые притянул к себе? Ибо не он создал их, ты понимаешь. Заглянув в пупок Гана, Ганом не становятся, хотя многие творческие люди, похоже, придерживаются такого мнения. Ты пойдешь на такой риск?