Темная душа нараспашку

За столом все замерли. Причем первой очнулась Лиля и язвительно добавила:

— Я подозревала, что без него тут не обошлось. Отлично вы спелись, хорошая вышла пара.

— Мама, папа, — Марине не терпелось поделиться своими чувствами и излить душу. — Мы уже давно любим друг друга. Артем меня оберегает, во всем помогает. Он замечательный человек, он самый лучший.

— Почему вы ничего нам не сказали? — спросила Элла Владимировна. — Неужели бы мы не поняли?

— Мы не хотели мешать твоей карьере, тебя ведь могли уволить, если б это стало известно.

— Это я попросил не говорить, — заступился за Марину Артем. — Вы всегда были так добры ко мне, вы меня вырастили, заменили мне и отца и мать. Я боялся, что если вы узнаете, то это отдалит нас друг от друга. — На глаза паренька навернулись слезы. — Я боялся, что вы решите, будто я воспользовался вашей доверчивостью ради каких-то плохих целей. Но я люблю Марину и знаю, что и она меня любит. Я хочу быть с ней рядом, воспитывать нашего ребенка, во всем ей помогать.

— Обалдеть, как все романтично, — снова встряла язва Лиля. — Прямо плакать хочется. Ромео и Джульетта, вечная любовь и истинные чувства.

— Заткнись! Тебе этого вообще не дано, — огрызнулась Марина. — Ты черствая и эгоистичная.

— И верно, помолчала бы, — заметила я. — Скоро и до тебя очередь дойдет.

— Мне, наверное, следует уйти: тут семейные разборки, а я… — встал было Петр, но я резко ухватила его за руку и, усадив на место, произнесла:

— Неужели тебе не интересно, чем все это закончится? А я бы чисто из любопытства досидела до конца. Или у бесстрашного молодца засосало под ложечкой?

— Зачем ты меня сюда привела?

— Имелись причины. Скоро все узнаешь, а пока просто наблюдай и слушай. Обещаю, будет много интересного.

Интересное началось сразу же, как только я вызвала к нам официанта и попросила его пригласить сюда тех, кто находится в восьмой кабинке. О том, что появятся новые лица, услышал только Петр, который не спускал с меня глаз, тогда как остальные были заняты обсуждением того, что стало известно. В общем-то, мать сразу же приняла решение детей и даже поддержала их, начав обнимать и плакать. Отец сухо произнес, что поговорит с ними дома, и этим ограничился. Пришло время переходить к следующему пункту беседы. А тут как раз и гости подоспели — в наш уголок заглянул Хорешко Демьян Николаевич, без супруги.

Воспользовавшись образовавшейся тишиной, я представила его присутствующим и пригласила сесть. Затем посмотрела на Лилю, бросающую ядовитые стрелы-взгляды в мою сторону.

— Ну, вот и дошли до самого интересного и запутанного. Опять же, даю шанс покаяться самой виновнице… — Я смерила ее внимательным взглядом.

— Да пошла ты, — огрызнулась девица, вскочив и метнувшись к выходу.

Но отец вновь остановил ее, звонко ударив по лицу. Потом велел вернуться на место, заявив:

— Здесь я решаю, кто и когда уйдет.

Теперь уже Лиле не оставалось ничего другого, кроме как ждать своей участи и слушать, что же на нее удалось накопать. А она так этого не хотела.

— Продолжайте, Татьяна Александровна, — позволил мне глава семейства. — Мы вас внимательно слушаем.

Я немного помедлила, еще раз обведя взглядом всех затаившихся, словно перед бурей, присутствующих, среди которых только Артем и Марина выглядели чуть более умиротворенными и спокойными, чем остальные. А потом начала:

— Вам всем наверняка интересно, зачем я пригласила сюда этих двух господ, — я указала на Петра и Хорешко. — Можно, конечно, догадаться, что один из них является отцом ребенка вашей второй дочери, но который? — Я мельком глянула на мужчин. — Они вам не смогут ответить, тем более что ни один точно этого не знает, как не знаю и я.

— Да она просто издевается, — возмутилась Лиля, но не очень активно, видимо, боясь снова нарваться на гнев отца. — Я их в первый раз вижу.

— Скажите, а вы эту девушку знаете? — я обратилась к Демьяну Николаевичу.

Тот сдержанно кивнул, ничего не уточняя.

— Откуда? — полюбопытствовала я вновь, не желая отставать.

— Она… То есть мы с ней… Мы…

Я не стала мучить гражданина, снова спросив:

— А этого молодого человека по правую сторону от себя? Он вам знаком?

— Н-нет, — замотал головой мужчина.

— Странно, — хмыкнула я. — А вот он вас знает, причем, видимо, очень хорошо. Может, ты, Артем, скажешь, кто этот юноша?

— Это парень из того приюта, в котором находился и я, пока меня не усыновили, — сдержанно произнес тот, пристально глядя на бывшего товарища. — Когда-то мы были друзьями.

Труднов ядовито усмехнулся, давая понять, что с формулировкой «когда-то» совершенно согласен.

— Представьте себе картину, — продолжила рассказ я. — Живут себе в детском доме два мальчугана, дружат, мечтают, что попадут в одну семью. Затем одному из них везет, его выбирает супружеская пара. А потом вдруг выясняется, что у мальчишки какая-то болезнь. Усыновителям, конечно же, предложили другого мальчика, и те согласились взять его. Ты ведь наверняка не знал, что удача улыбнулась тебе только потому, что усыновители отказались от первого мальчика? — Я посмотрела на Артема.

— Нет. Я думал…

— А он знал, — я указала на молчащего Петра. — Он с нетерпением ждал, когда его возьмут из детдома, и ты даже не представляешь, как расстроился, когда услышал о замене.

— Почему ты ничего не сказал мне? — Артем не понимал.

— Интересно, как я мог? — как ни странно, но все же отозвался Труднов, хотя я и считала, что он, скорее всего, будет просто отмалчиваться. — Меня ведь оставили, а тебя забрали. На мое место! Ты попал в семью, а мне пришлось пробиваться в жизни самостоятельно.

— Не очень приятно это сообщать, но на этой почве у Петра развилась зависть, и он решил все вернуть на свои законные места. Это он пытался сбить Артема на машине, и это он кружил вокруг Лили, стараясь влюбить ее в себя и тем самым стать полноценным членом этой семьи.

— Что?.. — теперь уже удивилась и Лиля. — Вы лжете. Он не мог. Ты ведь этого не делал, ты не использовал меня?.. — Она вопросительно смотрела на продолжающего ухмыляться бывшего детдомовца. А того, похоже, вся эта кутерьма очень забавляла: лучшего финала он и сам придумать не мог.

— Значит, ты беременна от него, а не от меня? — догадался, в свою очередь, и Хорешко. — Зачем же ты лгала?

Страсти раскалялись, и вот-вот должен был подняться шум. Я несколько раз звонко ударила вилкой о фужер и попросила:

— Только без криков и ругани.

— Я спрашиваю: зачем ты мне соврала? — не слыша меня, настаивал на ответе Хорешко, распаленный и злой. — Ты меня шантажировала.

— Между прочим, по его просьбе, — вставила я как бы невзначай.

Хорешко удивленно повернулся к парню.