Темная Душа

– Кэт хороша в любом качестве. Даже слишком, как мы сегодня имели возможность убедиться. Тебе понравилось успокаивать посетителей, Жозефин? Рассыпаться в извинениях? Это счастье нам скоро придется хлебать ложками. Дражайший принц Самира, наш блистательный шейх, вечно таскающий за собой хвост угрюмых охранников, настроен решительно. Запретить ему приходить я не могу, так пусть он спокойно заходит во флигелек Мозеса, где уйма комнат, тихо и нет никого, кроме тугого на ухо старичка, ковыряющегося в хламе. Там им с Кэт можно беседовать, сколько заблагорассудится.

Артур хотел вернуться к работе, но Жозефин остановила его:

– Артур. Ты собрался изолировать Кэт, чтобы шейх имел к ней свободный доступ?

– Да, именно это я собираюсь сделать, – поморщился Мэлоун, услышав негодование в голосе жены.

– Подожди, – она поднялась, – Ты в своем уме? Зачем?

Артур задумчиво щелкнул по зеленому абажуру настольной лампы. Раздался тихий звон. Рабочий день продолжается, на вечер запланирован банкет с клиентами, дел по горло… И с задачей, которой он уделил сегодня достаточно времени, не дает разобраться собственная жена. Стоит и квохчет, как глупая клуша.

– А зачем мужчина хочет уединиться с женщиной, любимая? Все ясно, как день. Шейх запал на Кэт и ради обладания ей готов выложить баснословную сумму. По иронии судьбы, он выложит эти деньги мне. Ибо я есть тот человек, который ему поможет в его проблеме. Если откажу, нас с тобой ждут неприятности, похуже твоих кукольных страстей. Не забывай, с кем дело имеем… Но даже не это главное. Главное то, что у меня появится шанс развить бизнес…

– За счет Кэт, – язвительно выдавила Жозефин.

– Да хоть за счет самой девы Марии! – пролаял окончательно выведенный из себя Артур. – Я бизнесмен, Жозефин! Ты – моя жена! Мы делаем общее дело! Ты обязана мне помогать! Иди и не заставляй меня орать на тебя!

– Она влюблена, Артур.

– Иди, – попросил он миролюбиво, – посмотри лучше сериал.

Жозефин вышла.

– Влюблена, – Артур сердито передернул галстук. – Влюблена, и что. Любовь, как болезнь, имеет свойство проходить.

Упрямец-пенсионер Мозес Гершт в понедельник на работу не вышел, несмотря на звонок и вежливую просьбу Жозефин посмотреть новую, требующую реставрации картину. Не вышел он и во вторник, и в среду, отговариваясь какими-то запутанными семейными обстоятельствами. Артур взял ситуацию в свои руки. В четверг, отложив все дела, он лично поехал в гости к капризному реставратору. Возвратился поздно, явно удовлетворенный беседой со старичком, об исходе которой его жена Жозефин могла лишь догадываться.

«Старый интриган, – не без гордости подумала она о муже, и следом грустно вздохнула, – Ах, Кэт, милая девочка. Не имеет ни малейшего представления, в какую попала заварушку…»

«Не музей, а сумасшедший дом. Не работа, а странное, неделю тянущееся сумасшествие. Забавное сумасшествие», – рассуждала про себя Кэт, спеша по коридорам галереи навстречу шейху.

Он наведывался в галерею каждый день в компании своих молчунов-охранников, наводящих ужас на посетителей. Наведывался без особой цели – просто, чтобы подарить цветы прекрасной даме, сделать ей очередной по-восточному витиеватый комплимент и философски удалиться.

Поначалу прекрасная дама отзывалась на приходы поклонника внутренним недоумением, стараясь поскорее от него отделаться. Но с течением дней, принимая от принца то фрезии вперемешку с цветами апельсинового дерева, то подснежники, то шикарные розы, она почувствовала неудобство. Против манеры, ссылаясь на занятость спасаться бегством с охапкой цветов, восставало хорошее воспитание.

Кэт разок вежливо пригласила Самира прогуляться по залам, сопроводив прогулку рассказом об окружавших их экспонатах, новых и старых. Самир внимал ей с подкупающим интересом. В другой раз они посидели на лавочке в оранжерее, где Кэт под шум льющейся воды в фонтане согласилась посмотреть фото его новой Нью-Йоркской квартиры, требующей ремонта, и даже сделала на снимках кое-какие пометки карандашом. Однажды они попили чаю вместе с Жозефин, беседуя о европейской живописи, в которой Самир, оказывается, изрядно разбирался.

Завязывалось некое подобие дружбы, и каждый день к обеду Кэт ждала, что вот-вот в галерее объявится восточный монарх, как всегда, окутанный дымкой тайны, как всегда с цветами, и внесет в рабочую рутину дня нотку разнообразия и романтики.

Жозефин по-доброму подтрунивала над Кэт после ухода Самира, упрекала ее в сердцеедстве. Девушка хохотала и отмахивалась. Самир, Самир… В конце концов, есть Джерард, железобетонный аргумент, чтобы не относится серьезно к новому знакомому.

С Джерри, тем не менее, были связаны слабые, но ощутимые уколы совести. Несколько раз его традиционный полуденный звонок совпал с приходом принца. Кэт приходилось отговариваться работой, перезванивать позже… Со второй попытки разговор обычно не клеился.

Сегодня история повторилась.

– Джерри, прости, не могу сейчас разговаривать. Позвоню потом, хочешь? – предложила Кэт, выходя в холл галереи, куда сквозь парадные двери уже входили принц и его свита.

– Опять занята?

Она представила, как шотландец недовольно хмурится и разнервничалась.

– Что значит «опять»? Я на работе. Здесь всегда может всплыть что-то важное.

– Хорошо, работай, – сухо ответил Джерри, – Я сам тебе позвоню.

И отключился. Она сунула мобильник в кармашек расклешенной юбки.

– Добрый день, Кэт! – принц преподнес ей крохотную корзиночку с красивейшими бело-голубыми фиалками. – Вам сообщили дурную новость?

– Здравствуйте, Самир. С чего вы взяли?

– После разговора по телефону вы погрустнели.

– Вам показалось. Видите, я улыбаюсь. Почему хотя бы раз вы не придете без цветов?

– Вам не нравятся фиалки?

– Нравятся. Но я чувствую себя обязанной.

– Напрасно. Я дарю вам цветы от души.

– Хорошо, идемте со мной, дамский угодник.

Не придав особого значения ядовитому взгляду Мэри Карлтон, которая стояла у ресепшна и была свидетелем сцены, Кэт развернулась на каблуках, прижала к себе корзинку с фиалками, пошла вперед.

Обмениваясь общими фразами, они углубились в самое сердце особняка, прошли в его заднюю часть, к которой был пристроен каменный флигель, остановились перед тяжелыми дверьми.

– Согласно легенде, которую Жозефин мне время от времени рассказывает, – сказала Кэт шейху, прежде чем постучать, – здесь работает таинственный реставратор, гений уровня самого Леонардо или Тициана, чьим полотнам ему доводилось возвращать жизнь. За более чем месяц работы в музее Мэлоуна, я ни разу его не видела. Кажется, сегодня такая возможность представится. Вы не против сходить в гости к реставратору, Самир?

– Я буду только рад, Кэт, – развел руками шейх, – но меня не приглашали.

– Отлично, я приглашаю. Раз уж вы пришли, не могу же я бросить вас. За пять минут до вашего прихода мимо меня пронесся Артур со словами «быстро во флигель». Вот мы на месте, я и вы, в качестве моего спутника. Вас устраивает такой расклад?

– Быть вашим спутником? Спрашиваете!

– Только одна вещь, Самир, прежде чем я постучу, – она повела глазами по стоящей за спиной шейха охране, – думаю, вам стоит войти в святая святых одному. Оставьте парней за дверьми. Уверяю, ничего плохого с вами в мастерской не случится. Наш реставратор успел разменять восьмой десяток и серьезной угрозы для вас не представляет.