Темная принцесса

— Да, хорошо, может быть, — соглашаюсь я, чертовски хорошо зная, что это правда. — В любом случае, чертовски хорошо, что я этого не сделал, потому что именно он пришел сказать мне, что на нее будет совершено покушение. — Его брови приподнимаются. — Итак, мы их опередили.

— О-он знает, что ты здесь?

— Да, — выдавливаю я. — Он не будет визжать об этом. Он заботится о ней. — Я морщусь.

— Вау, братан. Ты вверяешь ее безопасность в руки итальянца. Она, блядь, изменила тебя.

— Поверь мне, я знаю, о чем ты говоришь. И у любого другого итальянца не было бы ни единого шанса. Но то, как он смотрит на нее, чувак. Черт. — Мое сердце разрывается надвое при одной мысли о любви, которая была в его глазах, о агонии, исходившей от него, когда он прощался с ней.

— И что она чувствует к нему?

Мои губы приоткрываются, чтобы ответить, но я быстро обнаруживаю, что у меня нет слов.

К счастью, Калли, кажется, отвечает на этот вопрос за меня, когда ее руки сжимаются вокруг меня и мягкое «Николас» срывается с ее губ.

— Ну, черт возьми, чувак. Ты счастливый ублюдок, ты это знаешь? Она одна на миллион.

Я киваю, комок, слишком большой, чтобы говорить, внезапно подступает к моему горлу.

— Я-я д-д-думаю, я—

— Я знаю, братан. Я вижу это. Я всегда это видел. И, несмотря на все это дерьмо и на то, что произойдет, когда ты вернешь ее домой, я так чертовски рад за тебя.

На моих губах появляется улыбка, потому что, черт возьми, я тоже счастлив за себя.

— Я н-никогда н-не думал, что у меня будет ш-шанс.

— Ты недооцениваешь себя, в то время как все вокруг недооценивают ее. Я не удивлен. Честно говоря, я думаю, что вы довольно идеальная пара.

— Да? — С надеждой спрашиваю я. Это бессмысленно, но это все равно есть.

— Да. — Он допивает остатки из своей бутылки, прежде чем наклониться вперед и упереться локтями в колени. — И я сделаю все возможное, чтобы это продолжалось, когда ты вернешься домой. Она права, Брат. Ты заслуживаешь этого. Это и многое другое. Мы придумаем, как все это осуществить.

— Может быть, мне стоит просто жениться на ней, — говорю я в шутку. — Это сработало на Тео и Эмми.

— Совсем другая ситуация. Я не вижу, чтобы папа согласился на это в ближайшее время.

— Только еще на несколько недель. Затем мы официально станем полностью взрослыми и сможем делать то, что, черт возьми, захотим.

— Я лучше пойду выберу костюм. В конце концов, ты хочешь, чтобы твой шафер выглядел шикарно, — поддразнивает он.

— Кто, черт возьми, сказал, что ты будешь моим шафером? — огрызаюсь я в ответ.

— Ну, а кто еще это будет? Нико?

— Я почти уверен, что Калли не хотела бы, чтобы на ее платье были пятна крови, так что, вероятно, нет.

Он улыбается мне, его глаза сияют счастьем за меня и уверенностью в том, что я поступлю правильно. Это совершенно ошеломляет, но я молча клянусь сделать все, что в моих силах, чтобы это произошло.

— Давай, тащи свою девушку в постель.

— Она все еще была бы в ней, если бы какой-то тупой ублюдок не решил вломиться посреди ночи.

Он поднимает руки вверх. — Я ничего не могу с собой поделать, если я скучал по своему маленькому братишке.

— Пошел ты, чувак. Пошел ты.

Я стою с Калли, все еще прижатой к моей груди, и он наблюдает за мной веселыми глазами.

— Она тебе идет, братан.

Образ ее извивающейся подо мной, выгибающей спину, когда я заполняю ее тело, толкая ее прямо к краю, заполняет мой разум, и мои губы кривятся в дерзкой ухмылке, когда мой член набухает.

— Ты даже не представляешь, чувак.

— Может быть, и нет, ты, грязный ублюдок, но я знаю, как сильно ей это нравится.

— Не могу поверить, что ты, блядь, знал и ничего не сказал, — ворчу я, следуя за ним из гостиной.

— Ты бы испугался и сбежал, как ты и сделал в любом случае. Но я не хотел быть причиной. Она нужна тебе, чувак. Ты нужен ей так же сильно, как я думаю, поэтому тебе нужно спрятать всю эту чушь о том, что «Я недостоин», и придумать способ воплотить это в жизнь. — Он останавливается у нашей старой спальни и открывает дверь. — Спи крепко, любовничек. — Он подмигивает, прежде чем закрыть за собой дверь.

— Ты заноза в моей заднице, Александр.

— И тебе того же, Николас, — язвительно замечает он в ответ, и я захожу в нашу спальню с широкой гребаной улыбкой на лице, и я действительно молюсь, чтобы в моем сердце не было бесплодной надежды.

14

КАЛЛИ

И снова, когда я просыпаюсь, я одна.

Но на этот раз нет ни паники, ни страха. Только счастье и удовлетворенность.

Алекс, знающий и принимающий то, что происходит между мной и Деймоном, — это огромный груз с моих плеч, который я даже не осознавала, давил на меня, пока он не исчез.

Я перекатываюсь на сторону Деймона, утопая в его запахе, пока погружаюсь в сон и выныриваю из воспоминаний о прошлой ночи.

Но точно так же, как когда я заснула, есть одна часть, на которой мой разум продолжает зацикливаться.

Слова Деймона о том, что это не сможет продолжаться, когда вернется реальная жизнь, разрывают меня надвое.

Я ни за что не отпущу его, когда мы вернемся. Я отказываюсь позволять моим родителям, моему брату, больше контролировать мою жизнь.

Это было прекрасно — до определенного момента, — когда я не знала, чего хочу. Но теперь все по-другому. Я знаю, чего хочу. И это он.

Каким-то образом нам нужно найти способ показать им, что мы этого хотим, что мы серьезны и что это правильно. Потому что это так. Я чувствую это своим сердцем и всей душой.

У них может быть представление о том, какой они хотят видеть мою жизнь, каким должен быть мой муж, но к черту это. Это не их жизнь. Это моя. И я буду бороться за то, чего я хочу, в чем я нуждаюсь.

Должен быть способ. Просто обязан быть.

Моя потребность пойти и найти моего дьявольского мальчика быстро берет верх надо мной, и я спускаю ноги с кровати и направляюсь в ванную, чтобы подготовиться к предстоящему дню.