Темнейшее обещание
Шрифт:
— Не смешно. — Она отвернулась и полезла в сумки.
— Я такой.
— Давай проверим наши запасы. У нас есть… Да! Гадес упаковал Жезл Разделения, — сказала она.
Красавчик. Он решил самую большую проблему Лазаря.
— Что ещё? — Он принял сидячее положение и подвигал заживающим плечом, чтобы вернуть сустав на место.
— Сменная одежда, упаковка презервативов с названием «Исчезнувшее потомство», две фляги воды, баночка икры и пачка крекеров без ГМО, зубная паста, влажные салфетки, гребень, маленькая бутылочка освежителя воздуха и затычки для ушей… —
Лазарь спрятал улыбку ладонью.
— Я бы наказал его ради тебя, но, знаешь ли, я умираю. — Когда она глянула на него, он продолжил. — Что? Слишком рано?
Она щёлкнула зубами, прежде чем вытащила плюшевого леопарда.
— Игрушечная версия Рэтбоуна Единственного. Интересно, зачем он его прислал.
Лазарь догадался. С рычанием он схватил куклу и бросил её в яму, образовавшуюся от взрыва.
— Эй! Зачем ты это сделал? — потребовала Камео. — Он был милым.
— И он бы с удовольствием послушал, как ты это говоришь, поэтому пусть валит отсюда.
Лазарь осмотрелся и заметил прозрачную речку, несущуюся между огромными драгоценными камнями размером с валун. Хрустальный мост, ведущий к единственному белому пятну на горизонте. Извилистая лестница протянулась между покрытыми мхом камнями и вела прямо к белым колоннам. Вход в храм? Как давно здесь была Гера?
Захватывающую красоту портило лёгкое запустение. Повсюду разрослись сорняки, появились сколы на камнях и трещина посреди моста.
— В сумке больше ничего нет? — спросил он.
— Есть. Бинокль. И какая-то тряпка. — Она взволнованно выдохнула. — Не тряпка, а Покров Невидимости. И это! Это принадлежит Данике, Всевидящему Оку. — Камео вытянула небольшой квадратик, четыре на четыре, с подписью в уголке. Даника Повелительница. — Но почему без изображения?
Нахмурив брови, он осторожно взял квадратик и подставил его под лучи солнца. Странное покрытие… Что-то здесь не так. Может, пожелтевшие пятна?
Камео достала металлический прутик из сумки. И завизжала, рассмотрев.
— Я думаю, это от Клети Принуждения. — Она выхватила у него квадратик и прижала все артефакты — Покров, Жезл, прутик и небольшой квадратик — к груди. — Это всё моё. Только попробуй забрать, и я тогда… — её губы сжались в упрямом выражении.
Не смогла придумать достаточно жестокой угрозы?
Не важно. Он уже представил худший сценарий. Если что-то случится с Лазарем здесь — да где угодно — его женщина не узнает, где находится Ларец, и как он выглядит… любой сможет его украсть.
Его молчание может дорого ей обойтись.
Нет смысла дальше скрывать. Он вытащил кулон из-под рубашки и погладил большим пальцем кожаный защитный чехол.
— Это… это ты искала веками.
Она посмотрела на кожаный мешочек и хмыкнула.
— Неплохая попытка, но я не куплюсь на это никогда. — Но даже когда она говорила, взгляд Камео не отрывался от артефакта, который воин назвал когда-то «опасным». Нахмурившись, она провела рукой по затылку. — Что это? На самом деле.
Он
открыл сознание, отчаянно нуждаясь в том, чтобы узнать её мысли, но она воздвигла свой щит. Лазарь не удивился, но всё равно разочаровался. Он жаждал с ней связи.— Это Ларец, уверяю тебя. Кости были раздавлены и сформированы по-новому.
— Совершенно невозможно. Если бы его переделали, то открыли бы. Я была бы мертва.
— Он был открыт. Тобой и твоими друзьями. Готов поспорить, что это Гера украла его, пока вы отвлеклись. А потом, прежде чем спрятать, она переделала ларец так, чтобы его не узнали, даже если найдут.
— Тогда как ты его узнал? И что с Утренней Звездой, заключенной внутри?
— Это было спрятано внутри черепа рядом с тем, что я сначала посчитал Ларцом. Я был знаком с Каденс, богиней Угнетения, и почувствовал её силу в костях, из которых сделан кулон. А жива ли Утренняя Звезда, я не знаю.
Камео выпрямилась, покачиваясь на корточках, её ногти впились в бёдра.
— Всё это время у тебя был Ларец, артефакт, способный убить всех, кого я люблю, просто болтался на шее?
Ярость клокотала в её голосе.
«Действуй осторожно».
— Ты же почувствовала его. И все остальные тоже. — Остальные. Все, кого она любила, словно Лазарю нет места в её сердце. «Успокойся. Держись». — Это никогда тебе не вредило. На самом деле, даже помогало подавить демона. Для этого Ларец и создали. Чтобы остановить зло.
Он должен был подумать об этом варианте раньше, но не позволил себе. Его совесть заставила бы отдать Ларец Камео… тогда не было бы необходимости в присутствии Лазаря.
Прошла целая вечность. Единственные звуки, раздававшиеся здесь, были шум реки и крики обезьян. Иногда над ними колыхались ветви, роняя золотые листья. В конце концов, она положила все артефакты на землю и протянула руку ладонью вверх.
Она пошевелила пальцами.
— Отдай мне яблоко. Или Ларец. Не имеет значения.
Он посмотрел ей в глаза и увидел поток боли и гнева, почувствовал, будто все тату в виде кинжалов на его груди вонзаются прямо в сердце.
— Мне жаль, что я сделал тебе больно, — прохрипел он. До встречи с ней он никогда не извинялся, а теперь не мог выразить своих чувств. — Мне жаль. Я хотел рассказать тебе о Ларце.
— Какая ирония. Ты ищешь моего прощения, но сам не прощаешь тех, кто тебя обидел. — Она опять пошевелила пальцами. — Яблоко.
Тем не менее, он колебался.
— Это не наша ситуация.
— Действительно?
Нет! Как он мог объяснить, что её безопасность намного важнее его собственной? Как он мог доказать силу своих чувств к ней?
— Когда Гадес преподнёс мне месть на блюдечке с голубой каёмочкой, я отказался. Я выбрал тебя.
— Ты выбрал смерть!
С ней рядом, это было одно и то же. Но эти слова он оставил при себе.
— Ты хочешь, чтобы я убил Геру? Я нет. Я не стану рисковать тобой.
— Нет. Я сама хочу её убить.
И изменить будущее.
— Она для тебя угроза, а угрозы уничтожаются, — произнесла она пустым голосом. — А потом мы расстанемся.