Темнейшее желание

О-о, нет, нет, нет. Если Фениксы здесь, они пришли за Жозефиной.

И если ее отец узнает, что она стала причиной, то обрушит на девушку потоки гнева.

Жозефину сотрясла дрожь, и жидкость захлюпала об стенки кувшина.

Тиберий бросил на нее укоризненный взгляд.

— Тебе нечего бояться, моя дорогая, — продолжил он, лаская тонкую руку своей любовницы. — К концу дня, солдаты будут мертвы, а их головы вышлют обратно к их народу.

— Благодарю вас, ваше Величество, — последовал тихий ответ. — Ты такой сильный. Абсолютно непобедим.

Внутрь вошел Кейн, и Жозефина задрожала от воспоминаний о его объятьях. Его дикая красота никогда не была более очевидна, чем в лучах утреннего света.

Двое охранников встали позади него.

Взгляд воина скользнул по комнате, и Жозефина была уверена, что он каким-то образом сразу запомнил каждую деталь, даже если она боролась с волной разочарования, когда Кейн лишь мимолетно взглянул на нее.

Доброе утро и тебе тоже, подумала она, пытаясь не обращать внимания на новый прилив боли и обиды.

— Повелитель Кейн. Мы рады, что вы присоединились к нам. — Король жестом показал Кейну занять кресло справа от себя. Кресло Синды.

Кейн сел, повернувшись спиной к Жозефине. Он поднял руку и показал два пальца. Он зовёт… ее?

Пальцы снова поднялись, в этот раз более настойчиво.

Он звал. Он действительно звал. Я собираюсь разбить ему лицо!

Скрепя зубами, она подошла и влила три капли сока в его кубок.

Когда она попыталась отойти, Кейн схватил ее за запястье.

Вздрогнув от неожиданности, она чуть не выронила кувшин. Хватка Кейна была сильной, а кожа — раскаленной до бела.

— У тебя на щеке синяк, — произнёс он со спокойствием, которое она признала как опасность. Воин взглянул на нее, сквозь густой щит ресниц, скрывающий любые эмоции мерцавшие в его глазах. Кейн сжал губы в тонкую, жесткую линию.

— Ну, да, — ответила она.

— От?

— Руки.

— Это я понял. Чьей?

Девушка облизала губы, и взгляд воина проследил движение.

— Не имеет значения. Я уже позаботилась об этом.

Он сильнее сжал ее запястье.

— Чьей?

— Зачем?

— Так я смогу убить его… или ее.

У неё не было особой привязанности к Повару, но она не могла позволить, чтобы мужчина умер за такое незначительное нарушение. Поэтому, она промолчала.

Кейн выпустил ее и взглянул на короля.

— Если ее снова ударят, я сделаю так, что каждый во дворце пожалеет об этом.

Не привыкший к такой непочтительности, Тиберий возмутился.

— Мое восхищение вами, не спасет от моего гнева, Повелитель Кейн. Осторожней.

— Хотите врага, которого не можете позволить себе иметь? Потому что именно по этому пути мы следуем, — огрызнулся Кейн. — У тебя там одичавшие Фениксы, и ваши люди никогда не смогут победить их. Ты позволил армии разлениться, жить триумфами минувших побед.

— Да как ты смеешь?! Мои люди столь же сильны, как всегда.

Кейн оскалился.

— Если я прямо сейчас выйду туда, то убью каждого мужчину под вашим командованием и даже не вспотею. Хотите, чтобы я доказал?

Что он делает? Жозефина захотела броситься перед ним и прикрыть Кейна от проклятий и наказаний, которые сейчас посыплются, но у нее больше нет права защищать его. Она вернулась на свое место возле стены.

Тиберий вскочил на ноги, оперся ладонями о столешницу и взглянул на Кейна с чистой яростью.

— Мертвый человек не может ничего доказать.

Кейн тоже поднялся, отказываясь уступить могущественному королю Фей… что лишь не многие осмеливались делать, и никто не выжил.

Кресло Кейна опрокинулось, одна из ножек ударила его под колено, но казалось, он не заметил.

— У меня есть некоторый опыт в войне с Фениксами, и я знаю, что они поиграют с твоими людьми следующие несколько недель, изучая из способности. Потом, Фениксы словно исчезнут из виду на несколько недель и вы расслабитесь. И тогда, воины вернутся, чтобы отомстить, и сожгут дворец со всеми его обитателями.

Кристаллические глаза сузились.

— Если это так, то проблема станет также и твоей. Бал в честь твоей помолвки назначен на восьмой день с этого момента, а твоя свадьба — на девятый.

Как раз достаточно времени, чтобы спланировать праздник, но не достаточно, чтобы раскрыть большую часть недостатков личности Синды.

Я не смогу наблюдать за их ухаживаниями. Просто не смогу. И она больше не могла позволить себе ругать и проклинать Кейна. С этого момента, для нее же будет лучше, если она сможет держаться от воина подальше.

Возможно, ей стоит убежать. Она и раньше это делала. Конечно, её быстро ловили и сурово наказывали, и потом она поклялась никогда не рисковать так снова.

Глупая клятва, поняла она сейчас.

В комнату вошел Леопольд, и следом за ним Синда, которая сразу направилась в сторону Кейна.

Тиберий сел. Кейн поправил свое кресло и уселся.

— Доброе утро, воин. — Принцесса попыталась поцеловать его в щеку, но Кейн отстранился, останавливая ее.

Возможно, он не совсем поборол свое отвращение.

— Что ты делаешь? — прорычал он.

— Конечно, делаю твое утро еще лучше, — ответила она, невозмутимо разглаживая юбку вокруг своего кресла.

Враки.

— В следующий раз, жди разрешения.

Последней вошла королева. Она уставилась на королевскую любовницу и напряглась.

Вздрогнув, Жозефина наполнила ее кубок соком.

Королева сделала глоток… и выплюнула жидкость на обувь Жозефины.

— Это отвратительное пойло. Как смеешь ты портить мне этим начало дня!

— Я принесу что-нибудь другое, — пробормотала она, покрывшись, горячим румянцем.

— Ты останешься здесь, — прорычал Кейн. — Сок хороший.