Темнейший Король

Глава 5

Тело болело от зелья. Я ещё чувствовала его внутри, заставляя меня действовать в соответствии с растущими потребностями тела. Меня вымыли дочиста, волосы расчесали, и казалось, что на щётке их больше, чем на голове, затем одели в белую юбку, которая ниспадала до босых ног, и подходящую рубашку, которая была немногим больше, чем клочок ткани. Только когда меня втолкнули в библиотеку, я напряглась. Доминик повернулся, уставился на меня чёрными глазами и ничего не сказал. Молча я подошла к нему и коснулась щеки, обнаружив, что она холодная как лёд. Я положила ладони ему на обе щеки и прижалась лбом к его.

— Отпусти его. — Ч сглотнула, поворачиваясь, к Эвандеру, изучающему мою реакцию.

— Сядь и заткнись. Я тут задаю вопросы, а ты честно на них отвечаешь. За каждый неправильный ответ он делает шаг к концу своей жизни. Начни со своего имени, женщина.

— Элианна, — ответила я, и Доминик застонал от боли. — Меня зовут Элианна Зеренати Кордова. Мой номер 4002. Я не могу дать тебе другое имя, потому что у меня только одно.

Я с ужасом перевела взгляд на Доминика, который расслабился, хотя выражение его лица не менялось. Медленно я обратила взгляд к Эвандеру и покраснела, когда жар пронзил меня яростно. Я закрыла глаза, когда он усмехнулся, глубоко вдыхая мой запах.

— Почему ты краснеешь? — холодно спросил он.

— Потому что моё тело хочет тебя, — призналась я, зная, что каждая ложь приблизит Дома к смерти.

— Но сама т меня не хочешь.

— Нет. Ты — цель, не больше и не меньше.

Дом вскрикнул, и я закрыла глаза, прежде чем открыть рот.

— Я не хочу тебя. Мне нужен только твой член. — Я пожала плечами, отказываясь встречаться с ним взглядом. — Я не знаю, как долго будет действовать зелье или почему его действие не уменьшается, но уверена, что именно поэтому реагирую на тебя.

— Что было в зелье?

— Феромоны фейри и магия для их усиления — так мне сказала Керри.

— Ты знала, кто я, когда трахалась со мной? — многозначительно спросил он, двигаясь ко мне, чтобы прижать к столу, наблюдая, как моё тело реагирует на его.

— Нет.

— И ты думаешь, я поверю, что ты просто делаешь то, что говорят? — спросил он, поднимая меня на стол и раздвигая ноги, чтобы устроиться между ними.

— Я принадлежу агентству и делаю всё, что мне говорят, не задавая вопросов. Вопросы приведут к наказанию, а существа, подобные Керри, склонны ломать таких, как я, — прошептала я сквозь дрожь в губах, вызванную его близостью.

— Ты намного красивее без дерьма, скрывающего черты эльваана. Эльвааны почти вымерли, а ты здесь. Я встречал троих за всю жизнь, а ты прячешься у всех на виду, принадлежишь агентству, которое меня заинтриговало. Как получилось, что они не знали, кто ты, Элианна?

— Я халфлинг, Эвандер, — прошептала я, а затем застонала, когда он стиснул внутреннюю сторону моих бёдер, раздвигая их шире.

— Я грёбаный король Неблагих, и маленькие шлюшки-убийцы обращаются ко мне именно так, и неважно, насколько они соблазнительны.

— Я не была шлюхой до тебя, — хрипло ответила я.

— Это большая часть правды, к счастью для тебя. Ты не халфлинг. У тебя есть клыки, я предполагаю, что они не могли их спилить. Хотя у тебя заострённые уши. Они определённо настоящие, в отличие от большинства, которые подрезали. Мило, но реально, — сказал он, касаясь раковины моего уха, отчего я закрыла глаза и открыла рот. Уши эльваана очень чувствительны, и я погибну, если агентство когда-нибудь их обнаружит. Тепло разлилось внизу живота, и румянец обжёг щеки, когда я заставила себя открыть глаза, обнаружив, что он наблюдает за мной. — Что ты делала для агентства? Убивала невинных людей? Соблазняла мужчин, чтобы они отдали свои сбережения, обещая дать попробовать восхитительное, невинное тело? Скольких людей ты убила за деньги?

— Сотни, — призналась я.

— Тогда почему бы не купить свободу, женщина?

— Теперь это запрещено. Они убрали этот вариант двадцать лет назад. Нам ничего не дают за работу, которую мы выполняем. Мы делаем это для того, чтобы на нас не охотились и не убивали, как животных. Мы для них ничто и принадлежим друг другу.

— Думаешь, я стану тебя жалеть? — Он беззвучно рассмеялся.

— Нет, никто никогда не жалеет. Мы не заслуживаем такого внимания. Как я уже сказала, мы — ничто. Когда мы умираем, всем плевать. Если не возвращаешься с задания, искать никто не станет. Никого не будет волновать, что я проиграла. Им важнее потерянные средства.

— Значит, если я буду держать тебя в роли своей собачонки, никто не будет тебя искать? — уточнил он.

— Зачем им это? Ты избавил их от необходимости кормить меня, и на мои нары можно положить другую халфлинг.

— Нары?

— Если ты не шлюха, тебе выделяют место в комнате вместе с остальными. Только шлюхам предоставляются комнаты, чтобы те, кто заплатит за них, могли пойти и воспользоваться ими. Иногда мужчины, управляющие агентством, тоже ими балуются. Большинству мужчин не желают аудитории, когда находят расслабление с существами.

— Но до меня к тебе не прикасались.

— Нет, — хрипло прошептала я. — Я была их самым высокооплачиваемым убийцей, но времена меняются, и, учитывая уменьшение количества контрактов, из-за назревающей войны Иного Мира, я предполагаю, что стала бы шлюхой, несмотря ни на что. Моя добродетель Керри продала, хотя хотела забрать сама.

— Керри хотела тебя? Женщину?

— Ей нравится делать больно. В её подземелье есть коллекция, которую она любила мне показывать, и ей она, как говорила, превращала женщин в хорошеньких кукол. Но те женщины никогда не восстанавливаются, а становятся безмозглыми тварями, которых она пытала и уничтожала с помощью магии. Она велела мне убить тебя до того, как ты закончишь со мной. В конце концов, она заплатила за мою девственность.

— Убить, пока трахала. — Он фыркнул.

— Ты был меньшим злом, веришь или нет. — Я подняла на него глаза. Он пошевелил рукой, скользя кончиками пальцев по бёдрам под юбку. Мой взгляд скользнул к Доминику, и Эвандер холодно рассмеялся.

— Он ничего не видит, ничего не слышит, если я не позволю. Ты сказала, что будешь тем, кем я захочу, чтобы защитить своего любовника.

— Он мне не любовник, и ты это знаешь. До тебя меня не трогал ни один мужчина. Я никогда не целовалась с другим мужчиной, не так, как ты целовал меня. Мимоходом я касалась губами цели, обещая ему удовольствие и принося ад. Соблазнение — не трах. Речь идёт о том, чтобы заставить мужчину поверить, что он — настоящий мужчина. Ему нужно чувствовать, как будто слабый, нежный маленький цветок нуждается в нём, — хрипло прошептала я, когда его пальцы скользнули по влаге между моих бёдер. — Что её мир может вращаться вокруг него, и что без него она потеряна. — Я вскрикнула, когда его пальцы вонзились в моё тело, вызвав бурю эмоций, заставляя меня выгнуться и задрожать. — Это иллюзия, и те, у кого достаточно навыков, могут создать её, даже не целуя цель.

— Ты не соблазняла меня, — заявил он дерзким тоном, растопырив пальцы, когда мой рот приоткрылся от жжения, вызванного тем, что он растягивал меня. — Я соблазнил тебя, Элианна.

— Я была накачана наркотиками, но ты знал. Ты знал весь их план ещё до того, как он начал воплощаться. И всё же всё равно взял меня, зная, что я планировал убить тебя, почему?

— Потому что ты была чиста, и я хотел быть уверенным, что ты мой враг, прежде чем пойти войной на тебя и твоё тело.

— А теперь? — прошептала я.