Темница Доминанта
Шрифт:
– Не двигайся.
Явная власть в его голосе заставила ее подчиниться.
– Хорошая девочка.
От его нежных прикосновений боль утихла, оставив после себя, лишь горячий пульсирующий след.
– Теперь, можешь подняться.
Он поднял ее со скамьи. Широкими ладонями взяв ее за плечи, он придержал Мак, когда она покачнулась из стороны в сторону. Сделав вдох для смелости, девушка посмотрела на сильное мужественное лицо с пронзительными голубыми глазами. У него были короткие темно-каштановые волосы, которые чуть серебрились на висках, лицо с резкими чертами, квадратной челюстью и ямочкой
– Почти закончили, зверушка, - негромко произнес он, а, затем отстранился, - Встань на колени и извинись.
Внезапно его голос стал ледяным, уничтожая даже саму мысль о том, чтобы с ним спорить. На колени? Он что же думает, что живет в веке феодализма, или…ей вдруг вспомнилось, как в БДСМ-клубах, которые она посещала, сабмиссивы сидели у ног своих хозяев. Мать вашу, она нашла не только темницу Доминанта, но и Доминанта в темнице. Постойте! Если этот парень считает, что она встанет перед ним на колени, то пусть пораскинет мозгами еще раз. Бросив на него презрительный взгляд, она направилась к двери. Интересно, на него можно подать иск за порку? Наверное нет, учитывая, что она взломала замок.
– МакКензи.
Девушка оглянулась. Скрестив руки на груди, Фонтейн выжидал.
– Если ты уйдешь, я подам на тебя в суд. Если останешься, мы можем обсудить альтернативные варианты.
О каких альтернативных вариантах идет речь? О, она точно знала, страх холодной рукой сжал ее грудь. Она больше никогда не будет шлюхой! Никогда! Но ввести в заблуждение не повредит - может тогда он немного остынет.
– Какие альтернативные варианты?
Он указал на пол перед собой.
– Извинись.
Прекрасно. Начав было опускаться на колени, она почти застонала, когда комната поплыла перед глазами. Отсутствие завтрака, долгое времяпрепровождение в джакузи и это... Ее ноги подкосились, и Мак неуклюже приземлилась на колени, стиснув зубы от боли. Мужчина наклонился и приподнял ее лицо.
– С тобой все в порядке?
– мягко спросил он.
Пребывая в замешательстве, она кивнула. Сначала выпорол меня, а потом переживает, не болят ли у меня колени? Этот человек сплошная загадка. Погладив ее по щеке, он выпрямился. И стал ждать.
Будь он проклят! Чувствуя во рту горечь, она выдавила слова извинения,
– Мне очень жаль. Мне не следовало открывать запертую дверь.
Она остановилась.
– Пожалуйста, простите меня, Сэр, - подсказал он.
Да ну, правда, что ли? Ее руки сжались в кулаки. Если она врежет ему по яйцам, то сможет убежать и... и что? Бежать на улицу с голой задницей? Такой план никуда не годился, потому как она свалится на пол еще не добежав до порога. Ноги ее не держали, а все тело охватило дрожью.
– Пожалуйста, простите меня, С-сэр.
Ее голос сорвался на последнем слове.
– Очень хорошо.
Он замолчал.
– Ты заслужила мое прощение.
Облегчение охватило ее настолько сильно, что она вздрогнула. Только бы он позволил ей уйти. Мужчина пересек комнату (может ей следовало сделать рывок и выбежать из темницы?), но вернулся. Теплый, невероятно
мягкий плед обернулся вокруг нее. Крепко схватившись за ткань, она встала на ноги слишком быстро. На ее коже проступили капли холодного пота, в ушах загудело. Сделав шаг, Мак прищурилась, в надежде увидеть стул. Сесть. Ей нужно сесть. Она сильная. Ноги подкосились.Он поймал и поднял ее, словно она ничего не весила. Переместив ее в своих объятиях, он недовольно поморщился и сказал себе под нос:
– Гребаный нож.
После чего, притянув ее к своей груди, он куда-то ее понес. Никто и никогда не брал ее на руки. Никогда. Даже когда она была ребенком. Ее приемная мать не считала нужным баловать приемных детей.
В его руках она чувствовала себя в безопасности. У него была твердая мускулистая грудь, а его руки под ее плечами и коленями были словно железные прутья; казалось, что конец света наступит скорее, чем этот мужчина выпустит ее из объятий.
Подойдя к креслу в углу комнаты, которого она не заметила ранее, он сел. И когда ее вес приземлился на его бедра, ее попка вновь вспыхнула огнем, и девушка подпрыгнула. Какого дьявола она творит?
– Отпустите меня.
Когда она с силой толкнула его в грудь, края одеяла разошлись, и оголили ее груди. Блять.
– Я позволю тебе уйти, когда буду уверен, что ты в состоянии дойти до комнаты, и не свалиться без сознания.
Его мышцы напряглись, удерживая ее на месте. Когда он поднял свою руку, Мак едва сдерживалась, чтобы не съежиться. Ее пальцы были уже готов порвать его в клочья, если только он попробует ее облапать.
Он рассмеялся.
– Какая грозная маленькая кошечка.
Его рука медленно опустилась на ее волосы, и он начал гладить их обескураживающе-нежными прикосновениями.
– Тише, зверушка. Сперва угомонись, а потом можешь одеться. И тогда мы поговорим.
О, она услышала опасность в этой последней фразе. Но когда тепло от одеяла и его тела завладели ею, ее мышцы обмякли от усталости, словно дрожь израсходовала всю ее энергию.
Откинувшись в кресле, он устроил ее поудобнее.
– Скажи мне. Кто-нибудь шлепал тебя раньше?
– Нет.
Упираясь щекой в его рубашку, она могла слышать стук его сердца под своим ухом. Ее собственный пульс забился в два раза быстрее.
– Никогда.
И это ни за что не повторится снова. Однако, воспоминания о его руке, удерживающей ее на месте и ощущение беспомощности, заставили ее почувствовать себя странно потерянной.
– Ты была в Теме раньше?
Она попыталась оттолкнуться, но он поборол ее попытки к движению еще до того, как она начала сопротивляться. Мак впилась в него взглядом.
– Нет, ты не поднимешься прежде, - сказал он, - чем на твоем бледном лице появится румянец.
Скрипнув зубами от досады, она, будучи не совсем глупой, взяла себя в руки. Черные точки в глазах, онемение губ и пальцев, свидетельствовали о том, что он был прав. Она бы упала в обморок намного раньше, чем смогла бы добраться до двери. Ну, разве не чудесное дополнение ко всей сегодняшней катастрофе? Затянув одеяло потуже, она решила немного подождать. Ее окружил его аромат: богатая смесь экзотического мужского парфюма, смешанного с запахом кожи. Его голос понизился.