Темное Наследие

Синюшник не стал входить. Стоя на месте, он словно фокусник, выхватил из воздуха кусок тумана и стал его мять руками, будто хотел слепить снежок, при этом что-то нашептывал или шепеляво пел какую-то песню, но так, что ничего было не разобрать. Затем он вкинул это непонятное в пыточную, и ту заволокло густым туманом. Эта серая мгла недолго повисела в воздухе, а затем исчезла. Ну а на то, что осталось в этом многострадальном помещении, стоило посмотреть.

Все пространство пыточной расчерчивали разноцветные стрелки разной ширины и насыщенности. Почти все были подписаны какими-то незнакомыми символами, местами жирно перечеркнутыми красными штрихами. Основание так же было размечено, но тут все оказалось понятно, маркером обозначались контуры поверженных, вернее места, где они когда-то лежали.

Сбоку, у самой стены, где не было никаких росчерков и отметок, висел список данных, и опять же язык, на котором он был написан, похоже, понимал только этот чужеродный колдун. А самое интересное, у этого по всем параметрам странного следователя появился явный интерес к происходящему, он улыбался, если так можно назвать жуткий оскал острых треугольных резцов.

– Все! Я взял максимум из возможного, - громко просипел Синюшник с довольной интонацией, у него даже лицо слегка покраснело и уже не выглядело, как лицо покойника, забытого в морге.

– Эотт, надеюсь, ты, как всегда, развяжешь все эти морские узлы?
– глава синдиката, конечно, имел ввиду эту цветную мешанину из стрелок, указателей и каких-то пометок, уверенно висевших в воздухе.

– Конечно, Ахас, конечно... Входим, теперь можно, наше присутствие нисколько не повредит созданному макету, у нас есть десять минут, - и сам он смело прошел в пыточную Синдиката.

– У-у-у, ну и наворотил ты тут, - оглядываясь по сторонам, высказался впечатлившийся увиденным глава.
– Давай, не тяни, твой приговор, носитель запрещенной магии.

Лучший частный сыщик столицы миров слегка поклонился и монотонно, но хотя бы членораздельно, начал свой доклад:

– Значится так... Из более-менее точного и явного: нападавший был один, молодой хуман, два раза был задействован портал, лазутчик пришел из района Морской порт и ушел туда же. На каждого из сражённых пришлось по одному удару и каждый раз он был смертельным. На все про все у объекта ушло шестнадцать секунд. Вывод. Нападавший невероятно быстр, искусный маг и, скорей всего, мастер меча.

– Интересно, интересно, - задумчиво пробормотал глава Синдиката и, извинившись жестом, что перебил, призвал специалиста продолжить. Синюшник продолжил:

– Теперь из непонятного и необъяснимого. За многие сотни лет мое заклинание не смогло определить основное - имя, уровень, вид использованной магии и специализацию объекта исследования.

– Это все?

– Да, - коротко ответил Синюшник, монотонно покачиваясь, судя по всему, находясь в какой-то прострации. Видимо, все же какие-то потаенные мысли вгоняли его в ступор.

– Спасибо за работу, Эотт, - сказал Мясник, все еще с любопытством рассматривая головоломку, вывешенную в воздухе прямо перед ним.
– Но для меня этого мало, знаю, ты можешь больше.

Через небольшую паузу следователь вроде бы ожил.

– Могу, но для того чтобы украсть у прошлого потребуются большие затраты.

– Синдикат это не остановит. Заплатим, сколько потребуется, считай, у тебя неограниченный бюджет.

Синюшник думал с минуту, видимо, взвешивая все за и против, а потом со страшным и напряженным лицом неожиданно выдал:

– Я сделаю это бесплатно, только взамен синдикат окажет мне одну милость.

– И какую же?
– удивленно спросил Глава, едва не поперхнувшись, понимая, что ему только что почти подарили несколько миллионов золотом.

– Я хочу выжить, Мясник. Мне нужна клятва главы организации системе, что синдикат в ближайшее время, а это лет сто, не будет предпринимать попыток меня ликвидировать, либо удержать, а также воздержится от каких-либо других зловредных действий.

– Что же там такого в прошлом... похоже, ты не все сказал нам, Синюшник.

Огромный Богомол покачал своей большой башкой.

– Все, что мог, клянусь системой, все, что мог, глава синдиката, - очень проникновенно прошептал сыщик-от-бога.

– А-а-а идет!
– махнул рукой, соглашаясь, один из самых опасных преступных авторитетов пояса миров.
– Я, глава синдиката Ахас Мясник клянусь, что сто лет моя организация не будет предпринимать попыток ликвидации, удержания и каких-либо других зловредных действий против Эотта Синюшника.
– И прокричал: - Прошу Великую Систему зарегистрировать мою клятву!

Еще не пропал повторенный эхом крик Мясника, как Потрошитель прошлого надел на свои тонкие пальцы какие-то непонятные перчатки, сплетенные из трав, и с осторожностью хирурга достал большой - с кулак - совершенно прозрачный кристалл, тихо на выдохе пояснил:

– Три года готовил, как раз для такого случая, - и он еще раз оглядел обозначения, висевшие в воздухе, видимо для перестраховки.
– Кто хочет увидеть прошлое, прошу сюда, к стеночке. При проколе времени очень прошу не удивляться, мы просто сторонние наблюдатели, скрытые пеленой времени, шуметь, двигаться, а тем более говорить строжайше запрещено, это может привести к катастрофическим последствиям.

Нужно отдать должное синдикату, никто из присутствующих не ушел. Эотт осклабился, посмотрев на стоящих у стены, вытянувшихся по струнке, едва дышавших от предвкушения бандитов и выронил кристалл.

Прозрачная друза ударилась о каменное основание, подскочила и в помещении, словно что-то переключилось, кристалл завис в нескольких сантиметрах от поверхности. Несколько мгновений почти ничего не происходило, разве что сама друза прямо на глазах интенсивно наливалась синевой. И тут кристалл вдруг ощутимо для всех завибрировал, очень быстро усиливая эту зубодробительную тряску, попутно вбирая в себя все, что висело в воздухе: эти непонятные символы, надписи, стрелки. Взрыв - и в пыточную словно влили цистерну синей краски, она покрыла все: пол, стены, потолок, самих смотрящих, - теперь хотя бы стала понятна исходная прозвища Эотта.

***

Звенящая тишина. Испугаться они не успели, прошлое обрушилось запахами, светом и оглушительным звуком.

– Еще раз спрашиваю, ублюдок.
– Палач иступлено заорал: - Статы пассажира! Слышишь, статы!
– И хотел было ударить плетью. Замах.

Стоявший по центру пыточной трясущийся Синюшник с пеной у рта и горящими от напряжения глазами сделал круговое движение руками, щелкнув пальцами, и картинка происходящего сильно замедлилась. И даже теперь выскочивший из портала двигался быстро, очень быстро - дух захватывало от этих отточенных, выверенных, совершенных движений. Будучи еще в воздухе он уже раскручивал свое тело, словно водный акробат, хотя воды здесь не было, и приземляться предстояло на каменное основание. Еще не коснувшись пола, ворвавшийся, сходу разрубив палача на две части, даже не замедлился, по инерции на развороте, слегка присев при приземлении и сразу используя два устрашающих силовых меча, развалил все, что было на его пути. Боец остановился и выпрямился, убивать было больше некого, лицо молодое и, как ни странно, очень спокойное. В верхнем фрейме значилось: