Темное золото

Алекс пристально и удивленно посмотрела на него, не в силах окончательно вернуться на землю. Он был в ней, все ее тело обернулось вокруг него. Казалось невозможным, что эти золотые глаза горят только для нее. Медленная улыбка изогнула ее губы и осветила сапфировые глаза. Они смотрели друг на друга из души в душу.

Алекс ощущала его внутри, и это было так необычно. Чувствовала, как начинает двигаться его неправдоподобно гладкое тело, так нежно, что ей казалось, она сейчас растает. Эйдан двигался медленно, наслаждаясь каждым сильным толчком, а его глаза пожирали ее лицо. Это было безумием. Но ему хотелось получать удовольствие медленно.

Он ласкал ее волосы. Его зубы покусывали ей кожу, отыскав пульс на горле.

— Ты такая красивая, Александрия, слишком красивая.

— Это ты заставляешь меня чувствовать себя красивой, — призналась она.

— Я все еще не могу поверить, что нашел тебя.

Вдруг Эйдан поднял голову и посмотрел на нее смущенно. Его бедра продолжали медленное, неспешное движение.

— Ты собираешься когда-нибудь избавиться от этого сочинителя видеоигр?

Алекс поцеловала его в плечо и спрятала лицо в золотых волосках у него на груди.

— Нет, не собираюсь. Он мой босс.

— Я твой босс.

— Ты хочешь быть моим боссом? — поддразнила Александрия. — Но я работаю на него.

— У меня достаточно денег, чтобы мы жили так, как хотим, — сказал он, смеясь. — И у него, по-моему, больное воображение.

— А у тебя здоровое! Ты делаешь то, до чего он не додумался бы даже при его больной фантазии. — Она подняла голову. — Кроме того, я хочу работать. Мне это нравится. Это то, чего я всегда хотела, Эйдан, особенно теперь, когда моя жизнь существенно удлинилась.

Он рассмеялся, наклоняясь, чтобы поцеловать ее воинственно вздернутый подбородок и осыпать поцелуями ложбинку между грудями.

— Продолжительность жизни у тебя значительно увеличилась, cara mia. Может быть, ты займешься чем-нибудь еще помимо иллюстрирования чужих фантазий, желательно с какой-нибудь пожилой женщиной без сыновей и секретарей мужского пола.

Она тоже рассмеялась, втайне подозревая, что она сделала бы, как он просит, если бы Томас Айвэн стал доставлять неприятности им обоим. Но пока тело Эйдана проделывало с ней такие удивительные вещи, она даже не подумает о другом мужчине. Его медленное ритмичное покачивание заставляло ее забывать обо всем, и внизу живота разгорался пожар. Ее тело двигалось вместе с ним, целиком подчиняясь его руководству. Алекс нравилось ощущать его руки, когда они обхватывали ее груди, нравились прикосновения его подбородка, его рта к ее соскам. Он украл ее сердце.

— Я украл твое сердце, — поддразнил он ее, напоминая, что знает ее мысли.

— Не уверена, что хотела бы, чтобы ты знал каждую мою мысль.

— Или чувство. — Его голос ласкал, словно бархат. — Или фантазию.

Ее руки нашли его бедра.

— Это твои фантазии. Мне хватит твоих, чтобы начать их пробовать.

Он сделал выпад, входя в нее сильнее.

— Как сейчас? — Он стал двигаться еще сильнее и глубже, наращивая темп, пока тлеющая зола не превратилась в пламя. — Мы еще даже не начинали, piccola. У меня впереди целая ночь, чтобы поклоняться тебе так, как ты этого заслуживаешь.

От неожиданного жара, который пронесся через ее тело, Алекс закусила губу, и на ней выступили две капли крови. Золотые глаза Эйдана сверкнули и остановились на них, вызывая в ней вихрь эмоций. Один его взгляд, и ее тело взорвалось от наслаждения. Эйдан заглушил ее крик поцелуем. Его язык прошелся по ее губе, лаская, и это усиливало удовольствие.

У Эйдана был напряжен каждый мускул. Он замер, вышел из нее и вонзился с новой силой, теряя самоконтроль. Так будет всегда, теперь все изменилось, хотя и произошло так недавно. Но ему хотелось остаться так навсегда, с Александрией в объятиях.

Они лежали не двигаясь, не разговаривая, наслаждаясь моментом и друг другом. Эйдан первый переменил положение, неохотно освобождая ее от своего веса. Он сразу притянул Алекс к себе и обнял, словно боясь, что она вскочит и убежит.

Она погладила руку, которой он ее обнимал.

— Эйдан, я так же читаю твои мысли, как и ты мои. Но я — это я. И я не хочу, чтобы меня запирали в какой-то каморке.

Он повернулся к ней и приподнялся на локте. Ветерок гулял по комнате, принося с собой туман с моря. Он поднял руку, и стеклянная дверь мгновенно закрылась. Эйдан накрыл Алекс своим телом.

— Я не имел в виду каморку, cara. Думаю, моя кровать более подходящее место.

Чисто мужской юмор.

Алекс откинула волосы с лица и заглянула в его глаза.

— Я хочу работать, Эйдан. Ты создал условия для Мэри и Стефана. Но Джошуа тоже заслуживает нормальной жизни. Я не хочу, чтобы для него все изменилось только потому, что больше нет ничего, что ему хорошо знакомо. Я не хочу потерять его. Это меня так пугает. Ты пугаешь. Изменилась только часть меня, но не вся я.

— Я хочу, чтобы ты была под защитой, Александрия. Женщины нашего народа — самое драгоценное сокровище. Без вас мы не можем продолжать существование. Я должен быть уверен, что у тебя все хорошо каждую минуту каждого дня.

Александрия приподнялась и прикрыла грудь одеялом, вдруг осознав свою наготу. Эйдан небрежно перебросил ногу через ее бедро, удерживая Алекс на месте.

— Нет ни единого дюйма твоего тела, которого бы я не знал, cara. Теперь уже нечего смущаться.

Она почувствовала, как краска начинает заливать лицо, пока оно не запылало огнем. Он пристроил свою ногу так, чтобы она почувствовала его желание. Алекс знала, что он ее дразнит, но никогда прежде она не была в такой ситуации и не знала, что предпринять.

— Ты пользуешься этим, чтобы мной манипулировать.

Он усмехнулся и потерся о ее бедро.

— Этим? А что это? Ты считаешь, что я использую секс, чтобы добиваться своего?

Алекс засмеялась, не находя слов.

— Ты используешь все возможности, мистер Невинность, чтобы получить желаемое, и знаешь это.

Он положил руку ей на грудь и пальцем стал выводить на ней замысловатые узоры.

— Это подействует?

Его голос ласкал кожу, словно бархат.

— Ты не можешь снова хотеть меня, Эйдан, — запротестовала Алекс, отталкивая его.

Он поймал ее за талию и притянул к уже твердому древку. Проследил контур ее бедер и стал поглаживать низ.

— Ты прекрасна, Александрия, — выдохнул Эйдан, перекатывая ее на себя.

— Эйдан.

Она произнесла его имя, протестуя. Но его руки были неумолимы и заставляли ее изнемогать, Алекс ощутила его дыхание, и он укусил ее, когда она попыталась отстраниться. Эта поза заставила ее почувствовать себя уязвимой.