Темнолесье

За входными дверями меня ожидала большая уютная прихожая. В ней были предусмотрены резной шкаф для верхней одежды, вешалка для гостей, и даже стойка для зонтиков. Офигеть просто, кто это ко мне с зонтиком пожалует? Может косой придет просить прощения?

Я представил, как на крыльцо запрыгивает заяц с зонтиком в лапах и барабанит лапками в дверь и весело рассмеялся.

Пройдя через прихожую, я попал в холл, в центре которого стоял большой круглый стол. Вокруг стола разместились резные стулья. Два стула несколько отличались от других — они были больше, и напоминали собой два небольших трона. На спинке одного стула была выгравирована надпись — «Риттер, Лесной Страж», на спинке второго — «Амэя, богиня Природы и Весны». Сидение второго стула, было немного выше, чем у меня, но я тогда не обратил на это внимания. Вдоль стен зала стояли большие книжные шкафы и полки.

— Ага, стол короля Артура, — рассмеялся я, посмотрев на стол. Но, смех смехом, а двенадцать человек могли свободно разместиться за таким столом.

Из соседней комнаты тем временем раздавались звуки, какие можно услышать на работающей лесопилке.

Заинтересованный, я заглянул в комнату и увидел, как несколько бобров трудятся над моей кроватью, вернее так с большой натяжкой можно было назвать королевское ложе, которое предстало моему взору.

В воздухе висело облако из опилок. Но к ложу уже прилаживали балдахин.

На мой взгляд, всё было замечательно, и я не стал вмешиваться в их трудовой процесс.

Если на первом этаже находились гостиная, кухня, кладовые и хозяйская спальня, то на втором этаже бобры постарались устроить несколько гостевых комнат, кабинет, лабораторию и можно так выразиться будуар. На мой вопрос для чего он, мне ответили — а вдруг дом соизволит посетить богиня Природы, ей же нужно будет где-то припудрить носик.

На этот ответ я рассмеялся и подумал, чего на свете не бывает и даже богини время от времени пудрят носики.

В кабинете пахло свежей стружкой. Здесь бобры установили лестницу, ведущую на смотровую площадку обзорной башни. Башня поднималась над моим домом этажа на три.

На улице тоже вовсю кипела работа.

Похоже, всё бобровое население Безмолвного озера было привлечено на работы по строительству.

В одном конце двора бобры трудились над сооружением бани.

Баню поставили основательную, с парилкой, предбанником, мойкой, даже сложили печь. В предбаннике установили широкую лавку с вешалкой. Тут же были установлены деревянные ложа для отдыха. Вход в предбанник по всем правилам бобры сделали с южной стороны. Почти у самой крыши был сделан небольшой оконный проём. В моечном отделении была установлена большая ванна, если так можно было назвать огромную деревянную лохань. В парилке дверной проём был сделан низким с высоким порогом, для того чтобы температура в парилке была высокой и постоянной. По двум сторонам парилки стояли удобные полки, на которых можно было не только сидеть, но и лежать. Глядя на это произведение бобрового искусства меня так и подмывало попариться в баньке. Но я мужественно преодолел это искушение и прошел дальше осматривать усадьбу.

Рядом с баней строилась просторная конюшня для лошадей со стойлами, фуражной для запаса корма и удобными кормушками.

На другом конце участка было возведено еще одно здание, уже более величественное. Похоже, это было построено капище, хотя какое капище, это был самый настоящий храм. Сам его величественный вид свидетельствовал об этом.

Как мне сказал подошедший бобр-бригадир, глава бобрового рода лично курировал эту стройку. И сам же он работал над статуями богов установленных в храме.

Надо будет мне непременно посетить храм в ближайшее время. А пока я осматривал свои владения, я проголодался. Да и время было уже завтрака, благо у меня было что поесть — в сумке со вчерашнего дня еще оставалась запечённая на костре рыба.

Повинуясь велению моего желудка, я расположился на краю утёса со своим завтраком. Даже остывшая рыба была очень вкусна.

Кстати, тут в игре выявилось явное противоречие между игрой «Всё возможно» и другими похожими проектами: пища, хранящаяся в личном рюкзаке или сумке, не сохраняла свою температуру и свежесть целыми неделями. Засунув в сумку только что снятый с вертела кусок мяса, здесь нельзя было достать его через неделю таким же горячим и истекающим жирком.

А вообще, как может пища сохранять свою температуру и свежесть целыми неделями? Разве что галеты. Разработчики «Всё бывает» в своём проекте отказались от этой нелепости, и пошли по пути реализма. Тут, уже через неделю, порывшись в сумке, можно было достать только кусок засохшего хлеба или заплесневевшего мяса.

Насытившись, я начал думать, что мне делать дальше. А дальше мне надо было посетить храм, но для этого, для богини Природы, нужно было приготовить дары. Я пока не знал, что можно преподнести ей в дар. Если она богиня Природы то может, это должны быть грибы, ягоды или цветы? А вдруг она захочет серебро, золото, бриллианты?

Так как драгметаллов у меня не было, остановлюсь на первом варианте. Всё-таки Амэя богиня Природы, а не Богатства. Теперь подношение. Как насчёт грибов и ягод, не знаю, но вот цветы….

Думая о цветах, я вспомнил о васильках и ромашках, лежащих у меня в сумке с первого дня. В отличие от той же рыбы, они имели свой первозданный вид и ещё хранили свой запах.

Я достал цветы из инвентаря, и понюхал. Тонкий запах полевых цветов овеял пространство вокруг меня, и у меня чуть-чуть закружилась голова. Вспомнилось детство, и как соседка Светка учила меня плести венки из одуванчиков.

Освежив в голове воспоминания, я сплёл из цветов венок на голову. Венок из крупных белых цветов с вкраплениями голубых, получился очень красивый, чем-то похожий на корону. Такой венок не стыдно было преподнести своей девушке.

Вот с этим венком я и вошёл в новый храм и замер на пороге.

Внутри храм был озарён мягким теплым светом, льющимся из отверстий под крышей. Кроме него дополнительный свет давали шесть напольных светильников, в которых сейчас пылал огонь. Светильники стояли по обе стороны от трех великолепных статуй изображавших собой местных богов.

Стены храма были украшены резьбой в виде сложного рисунка из листьев и веток, а пол был выложен из сложного паркета.

Статуи были установлены в ряд на высоких постаментах, в центре зала. Все они были выточены в полный рост из цельных стволов деревьев. Да, Эст-Герр потрудился на славу создавая их.

Освещение падало на фигуры так, что они казалось, стояли в круге солнечного света. Передо мной были две женщины и один мужчина.

Я прошел вперёд с десяток шагов и остановился перед ними.

Первая статуя женщины была изображена в широком плаще, ниспадающем на пол широкими складками. Плащ, правда, не был глухим и совсем не скрывал её великолепной фигуры.

Если наверху он был застегнут под самый ворот, обтягивая высокую полную грудь, то от бедра он приоткрывал длинную изящную девичью ножку, с маленькими пальчиками. На ножке была надета сандалия с узкими кожаными ремешками. Капюшон плаща был откинут назад, и открывал красивую женскую головку с тонкой шеей, пухлыми губками и пышными волосами. Несколько вносил дисгармонию в образ шалуньи пронзительно-пристальный взгляд очаровательных умных глаз.