Темные ведьмы не влюбляются

В кабинет Лоури меня тянуло, как магнитом. Я уже готова была слегка покопаться в магической печати на его дверях (плевое дело, если знаешь руну), когда дело сдвинулось, наконец, с мертвой точки. Увы, сдвинулось оно совсем не в ту сторону, что нужна была мне.

Глава 2

Ректор Броу вызвала меня прямо во время перемены на ланч. Я поднималась по лестнице, негодуя и ворча про себя. Первый завтрак в тот день я пропустила, предпочтя лишние полчаса сна, а теперь перспектива нормально поесть таяла, как снег.

Однако при виде фра Малены я почувствовала, что, пожалуй, достаточно сыта на сегодня. Ректор сидела, нахохлившись, как сыч, над своим столом с бумагами и свитками. Магические печати отбрасывали нездоровое зеленое сияние на ее лицо.

– Сядь, – мрачно буркнула Малена.

Я аккуратно уселась у монументального стола начальницы. Фра Броу любила и защищала своих преподавателей, даже самых странных. Фра Телингейл, магистр алхимии, тихая, неприметная, неспособная на грубое слово немолодая девушка нашла приют в Дроудоне, когда коллеги по университету довели ее до депрессии и выжили из штата. Благодаря Малене фра Мартис, чуть не скатившаяся в откровенный алкоголизм, смогла отыскать в жизни хрупкий баланс, позволяющий ей исполнять свои рабочие обязанности. И таких было немало.

Я, пожалуй, была самым «нормальным» преподавателем из нашей плеяды. Беатрис доставалось куда больше упреков. Да, при всей своей сердобольности ректор не упускала малейшей возможности, чтобы нас повоспитывать.

– Я тебя очень ценю, Лили, – продолжила фра Броу, сгорбившись над столом. – Ты чудесный преподаватель, студенты тебя любят.

Перед ректором лежали какие-то бумаги с магическими печатями. Начало разговора подсказывало, что все мои розовые мечты о кресле декана накрылись медным тазиком.

– Знаю, что кроме любви к Колледжу тебя здесь ничто не держит, – вздохнула ректор. – И что ты в любой момент можешь упорхнуть. Сколько тебе лет?

– Двадцать три… почти.

– Вот именно, двадцать три. Лучшие годы.

– Я люблю Дроудон, – возразила я. – И упархивать никуда не собираюсь.

А еще я люблю тайны, загадки и справедливость.

– Не зарекайся… иногда сидишь вот так, сидишь, а потом вдруг замечаешь, что на других лужайках трава-то зеленее и слаще, – пробормотала Малена. Она помолчала, кусая нижнюю губу, и заговорила, когда Часовое Око пробило полдень: – Они сами назначили нового декана некроинженерии, со стороны. Я ничего не смогла сделать. Он тоже выпускник нашего колледжа, но у него больше опыта и заслуг. Самый молодой адъюнкт университета, лучший студент Высших курсов Магистериума, член Коллаборации Истребителей.

– Еще и истребитель, – сказала я. – И как зовут сие дарование?

– Элеан Фо Нойтус. Он еще и высший аристократ. Отец – известный в магических кругах ученый, систематизировавшие редкие виды нежити. Помнишь Эла Нойтуса? Он ведь выпустился несколькими годами раньше, чем ваша банд… компания, даже успел пройти стажировку в старшем лицее.

Ректор подняла глаза от бумаг. Я едва успела вернуть на лицо невозмутимый вид. Ночные лугсы! Конечно, я его помнила! И очень надеялась, что наши пути никогда больше не пересекутся!

– Да, смутно припоминаю. Такой… смуглый брюнет. Он всегда побеждал во конкурсах магии. Как будто она была с ним чем-то… единым.

– Высшая кровь, – с отвращением проговорила фра Броу. – Разумеется, я не рискнула вступать в противостояние с Министерством. Подозреваю, им нужен был не просто кандидат, а проверяющий. Только и слышу, что в нашем «королевстве» все неладно. Сначала пропавшие дети, потом… тот молодой преподаватель… – ректор запнулась и быстро добавила: – Теперь идиот Лоури умудрился испортить мне отчетность!

– Думаю, вы действительно ничего не могли бы сделать, – уверила я Малену.

Та кивнула с заметным облегчением. Она действительно боялась, что я разобижусь. Будь на моем месте кто-то другой, так бы и случилось. Не могу сказать, что обиды не было. От места декана я бы не отказалась. С другой стороны…

Я спустилась на лестничную площадку и остановилась перед выцветшим витражом. На площадке перед старшим лицеем играли в буллшар первокурсники. К ним в команду почему-то затесался Тандус Фрери. Скорее всего, он отрабатывал пропуски тренировок.

Дроудон. Четыре огромных здания – лицеи и высший колледж, соединенные в условный квадрат, Часовое Око на башне. Место, к которому я прикипела душой и сердцем. Замок стал мне домом, другом и в чем-то… врагом. Но я была довольна. Жизнь без вызовов скучна.

… Мне было восемь. Мы уже второй месяц жили в столице, так как у папы кончилось терпение. Взять отпуск в университете он не смог, поэтому вызвал семью к себе.

На прогулке по парку мою няню отвлекли двое попрошаек, скалясь, завертели ее, как чайки, хватая за руки и другие места, а растерянную меня взял за руку незнакомый дяденька в черном котелке, надвинутом на лицо.

– Пойдем, девочка, отведу тебя к папе и маме, – ласково сказал он, улыбнувшись и показав ровные белые зубы, очень белые и очень ровные. – Твоя няня повстречала друзей, не будем ей мешать. Мы поедем вон в том красивом мобиле. Нравится?

– Нет, – сказала я и ударила типа темной руной.

Немножко, как папа учил. Не превышая границ предельной самообороны, как он выражался. Но дяденьке все равно не понравилось. Он отлетел на несколько метров и, вставая, начал плести руну «амир». В тот момент я совершенно забыла, что это руна делала. Кажется, папа меня такой не учил. Я бы с удовольствием поглядела, как дядя в шляпе (уже без шляпы) справляется с боевым заклинанием, но он невежливо проорал:

– Ах ты, адское отродье! – и протянул ко мне руку с руной на пальцах.

Я обиделась. «Отродьем» экономка называла нашего домашнего огнелапика Типси, когда тот себя плохо вел. Я вела себя хорошо. Ну… последние три недели точно. Ну… по крайней мере, старалась.

Сделав вывод, что вряд ли руна «амир» пойдет мне на пользу, я ударила еще раз, попав прямо в незаконченную руну дядьки. Что-то полыхнуло, щелкнуло, в лицо ударил порыв ветра. При виде павшего на землю вожака остальная команда разбежалась. Я отправилась помогать рыдающей няне.

Потом мы пошли домой. Потом няня куда-то исчезла, а вместе с ней ее вещи. Потом меня долго расспрашивали какие-то серьезные дяди в мантиях. Потом мы сели на маленький дирижабль и улетели домой, в Грез. Там родители устроили совещание.

Я могла бы скрафтить подслушивающую руну, но они не сильно-то и скрывались. Я села на лестнице и слушала их разговор в гостиной. Огнелапик Типси вытянулся рядом на ступеньке и заснул, подергивая перепончатыми крыльями.

– … еще хуже, чем я думала! – странным глухим голосом воскликнула мама, тяжело шагая туда-сюда по комнате. – Я вообще не вижу решений!