Темные воды

— Вот, знакомься, это Ася, твоя подопечная. Девочку не обижай, ясно? Не вздумай ее трогать, шкуру спущу! Если только сама не захочет… — ухмыльнулся он. — Так хозяин приказал. Все ее пожелания выполняй, но если сделает хоть один шаг за порог, стреляй — лучше пусть труп останется, чем совсем сбежит. Ты меня поняла, малышка? — повернулся он к Сашке.

Сашка от страха не могла сказать ни слова, только кивнула. Эти громилы внушали ей дикий ужас.

— Как твоя фамилия? Адрес?

Сашка молча покачала головой.

— Не скажешь? Ну и не надо, сам сейчас узнаю.

Он выхватил у нее из рук сумку и высыпал все на столик: косметика, расческа, кошелек, проездной. Как хорошо, что она забыла сегодня взять студенческий билет и пропуск в общежитие, обычно всегда брала с собой.

— Это что же ты без документов ходишь? А если милиция остановит?

Сашка ничего не отвечала. Она так решила: если они не будут знать ее фамилию и адрес, то не смогут вновь ее найти, когда она убежит.

— Ну и молчи, тебе же хуже, так хоть родители бы не волновались, мы бы им сообщили, успокоили, а то будут думать, что тебя уже нет в живых. Пожалела бы мать! Ладно, поживешь тут с годик, сама заговоришь. Сейчас Юрик покажет тебе комнаты, кухню. Тут все для тебя есть: видик, кассеты, музыкальный центр, компьютер с играми — все, что хочешь. Если что-то понадобится — скажи Юрику, он мне передаст. Готовься, завтра будет первый клиент. Здесь в шкафу всякая медицинская дребедень — халаты, перчатки, вата, бинты, это я на всякий случай взял. Ну, чао, располагайтесь, можете поворковать тут, голубки. Закрывайся, Юрик.

— Мне же завтра на занятия…

— Хы — ы! Ну ты и сказала! Зачем тебе учиться, если ты можешь такие бабки зашибать? А где ты учишься?

Нет уж, она не дура, не скажет.

— В ПТУ.

— Ну-ну, секретничай. Считай, тебя исключили из ПТУ.

Лысый ушел, а бритый закрыл за ним дверь и повернулся к Сашке, он стоял молча, тупо глядя на нее.

— Ну, че? Типа иди на второй этаж? Ты там сиди, а я здесь буду. Жрать захочешь, спускайся. Тут жратвы полно, все, что хочешь, холодильник типа выше меня, полный. Если че нужно, позовешь. Моя комната здесь, у входа.

Сашка, с радостью расставшись со своим конвоиром, пошла на второй этаж.

Что-то в ее жизни зациклилось, второй раз ее привозят в особняк, тоже второй этаж и так же не позволяют выйти за дверь, как и на даче у Андреевича. Она поднялась наверх, прошлась по комнатам: окна забраны решетками. Вид из окон везде был практически одинаковым: пустырь, окруженный крепким, кирпичным забором, — как тюрьма. Дом стоял посреди громадного участка, даже деревьев вокруг не было, только прутики голые кое-где торчали. Похоже, это тоже дача — ближайшие дома стояли далеко. Только деревья на этих дачах совсем маленькие, не то что там, на озере, вековые сосны. Видно, новые участки, недавно застроили. В той комнате, окна которой выходили на улицу, Сашка открыла створки, решетка на нем была выпуклая, можно было чуть-чуть выглянуть, но это ничего не дало. Она покричала: «Помогите!», «На помощь!». На ее крики пришел снизу Юрик.

— А-а! А я думал, ты меня зовешь, думал, случилось че. Ну, ладно, ори-ори, тут все равно никого нет.

И он ушел вниз. Сашка плюхнулась в кресло и задумалась. Кто же ее украл? Скорей всего, муж Надежды Николаевны, Коленька. Чувствовала ведь, что не стоит к ним ехать, и все же поехала. Это он еще в прошлый раз все решил, подготовил, а она попалась со всеми своими сверхспособностями, растяпа.

Она долго сидела так, потом голод заставил ее спуститься вниз, Юрик спал в кресле у двери, телевизор работал, на экране мелькали черно-белые полосы, время было позднее, все передачи кончились. Сколько же она просидела? Сашка тихонько подошла к двери, попыталась повернуть ручку.

— Бесполезно, этот замок только типа динамитом можно взять, — пробормотал, не открывая глаз, Юрик.

— Слушай, Юрик, тебе сколько платят за меня?

— А че?

— Отпусти меня, я тебе больше дам.

— Не-а! Семен — крутой мужик, он меня потом закопает.

— Какой Семен?

— Ты приехала с ним, вот он и есть Семен. Че, пожрать пришла? Иди ешь, я уже два раза похавал пока ты там сидела.

Сашка пошла на кухню, холодильник и в самом деле был забит всякой едой, даже фрукты были. Включила чайник, позаглядывала в шкафы, достала мюсли, кофе и молоко из холодильника. В одиночестве поела и вернулась на второй этаж, выбрала себе комнату, ту, с окнами на улицу: вдруг услышит кого-нибудь, успеет выглянуть, позвать на помощь. И в двери здесь был внутренний замок. Понятно, что эта хлипкая дверь не такая уж серьезная защита, но все-таки…

Проснулась она поздно, в институте занятия уже давно начались. Вчерашние события совершенно выбили ее из колеи: ночью ожидание Лидии, занятия в институте, потом сеанс с Надеждой Николаевной, а в завершение это похищение…

Внизу, вместо Юрика, уже был другой верзила, тоже бритый и такой же туповатый на вид. Он радостно гыкнул при виде Сашки.

— О-о! С добрым утречком, вас! Разрешите представиться — Витек, а вашу ручку поцеловать позвольте, — подскочил он к ней.

Сашка испуганно спрятала руку за спину.

— Ой-ой-ой! Какие мы нежные, ручку чужому дяде не даем! И как спалось нашей принцессе на новом месте? Жених приснился? Может, на меня похож? А чего желаем на завтрак? — он приплясывал на месте. — Что подать?

— Сама возьму.

— Я привез жратву из кафе, еще все горячее.

Сашка обошла его и прошла на кухню. Витек — за ней, и под нескончаемый аккомпанемент его болтовни она поела, потом с большой чашкой кофе поднялась в свою комнату. Витек шел следом, но Сашка захлопнула дверь перед ним. Он что-то пробормотал обиженно у двери, но зайти не пытался.

Она сидела, потягивая кофе, и думала: вот вчера не вернулась в общежитие, сегодня не пришла в институт, вспомнил ли о ней кто-нибудь, обеспокоился ли? Девочки решат, что она у Антона. А Саня и Стас, что они подумали? Ясно, что в милицию никто не побежит. Да милиция ее искать не станет, вон по телевизору показывают, сколько девушек пропадает. Не поверят, что ее похитили, скажут, загуляла, что с нее взять — сирота, общежитская… 

45

Около двенадцати к дому подъехала машина. Услышав шум мотора, Сашка приникла к окну. Ей было видно, как из машины вышли вчерашний лысый мужик и с ним еще три человека, один — явно больной. Это, видать, ее клиент.

Лысый Семен поднялся к ней в комнату.

— Иди, работай.

— И не собираюсь.

— А ты что, думаешь тебя тут просто так кормить будут? Не будешь работать — зароем. И не вздумай что-нибудь сказать клиентам, учти, в живых тебя не оставлю! Поняла? Повторяю: больным, смотри, ничего не скажи о том, что тебя насильно привезли, проговоришься — зароем, живьем зароем в землю, поняла?

— Поняла.

Выхода не было. Бойкот здесь не объявишь, не получится, можно будет с голоду умереть — их не волнует ее жизнь. Сами еще раньше убьют, если откажется работать.

— Что с ним?

— Как, что? Рак, конечно! А ты что, еще и другие болезни можешь лечить?

Сашка не ответила, она и сама еще не знала, что она может, не такой уж у нее большой опыт.

Больного уже переодели в хлопчатобумажную пижаму. Пожилой человек лет семидесяти, босой, стоял на большом банном полотенце. Понятно, это муж Надежды Николаевны видел, как Саша его жену лечила, и решил, что всех так надо ставить. Теперь она не сомневалась, что это он организовал ее похищение.

Сашка очень долго внимательно вглядывалась в клиента, наконец сказала: