Темные воды

Сашка попросила бабушку лечь на кровать, сама села на край, к ней спиной. Она уже почувствовала, что перелом окончательно не сросся, гипс сняли рано, и осторожными, легкими касаниями начала втирать мазь в место перелома. При прямом контакте с кожей пациентки возникали совершенно иные ощущения, чем при лечении на расстоянии. Тогда она своим сознанием словно погружалась в больного, а сейчас ее рука стала проводником, и через нее энергия сильным потоком, пульсирующим в такт биению сердца, потекла к бабо Софико. Ее рука словно прикипела к телу больной, сейчас Сашка не смогла бы отнять ее, и она краем сознания обеспокоилась, сможет ли сама встать после лечения, останутся ли у нее силы. Она чувствовала, как место перелома словно вздувается, сросшаяся кость усиливается небольшим выпуклым рубцом — так при сварке водопроводных труб под электродом сварщика появляется шов на месте стыка. Через некоторое время пустующая энергетическая ниша Софико заполнилась, их связь прекратилась, и Сашка услышала, как старушка что-то говорит:

— … нога, от этой мази тепло по всему телу пошло… У тебя, Сашенька, талант, наверное, такой.

Сашка вздохнула, посидела еще несколько минут, приходя в себя после сеанса, ничего, энергия у нее осталась, а ей казалось, что Софико все из нее вытянула.

— Сейчас еще травы смешаю, будете пить отвар.

— Да, дорогая, — послушно ответила Софико, она решила полностью довериться Сашке.

— Вы поспите сейчас. Я приеду завтра, еще раз натру.

Рено с обожанием смотрел на свою избранницу. Пока Софико была в Москве, Рено каждый вечер привозил Сашку лечить ее. Нога быстро восстанавливалась, к концу недели старая женщина стала ходить без костыля, и общее самочувствие заметно улучшилось.

— Саша, ты еще не врач, а как хорошо у тебя получается! Сколько я покупала лекарств, они так не действуют, как твоя мазь. Я думала, мне уже ничто не поможет. Молодцы ваши профессора, хорошо вас учат. Почему такую хорошую мазь не продают в аптеках?

— Она не всем помогает, это нам с вами повезло.

Про себя Сашка отметила, что, оказывается, она прекрасно сращивает переломы, не надо ни гипса, ни металлических конструкций Илизарова… Интересно, а что еще она может?

Клавдия Сергеевна обрадовалась приезду бабо Софико, с ней она любила обсуждать все вопросы связанные с детьми. Лучших собеседников, искренне любящих Антона и Рено, трудно было бы найти. Они с бабо Софико и сейчас обо всем говорили, и о Сашке тоже, но словно о двух разных девушках, и обе решили, что это любовь так меняет людей. Клавдии Сергеевне было немного неприятно: ведь ее Антошка тоже любил эту девочку, но она так к нему не относилась, не ждала его так, как Софико рассказывает. Вот вчера: Рено побежал за хлебом, а Сашка, пока он не вернулся, стояла у окна… Все подробности своего визита к Рено и о том, как изменилась Саша, Клавдия Сергеевна не стала рассказывать Антону: пусть с Ирой будет счастлив, зачем еще раз травмировать его. А Софико ничего не сказала ей о Сашкиной беременности, язык у нее не повернулся, не сдержалась бы тогда, все бы высказала, что думает об Антоне — как он мог так поступить?!

Перед отъездом Софико категорично изрекла:

— Рено, не тяни. Она хорошая девушка, не знаю, почему Клава так не хотела ее. Видела, наверно, что Саша не любит Антона. А вы хорошая пара. Сильнее люди не любят друг друга. Женитесь, а то жизнь такая коварная, какая-нибудь случайность может разлучить вас, потом будете жалеть, но будет поздно. Ничего, что ребенок от Антона. Женитесь! Главное, вы любите друг друга.

Софико вскоре уехала. Она так любила своего внука, думала, без него не сможет жить. Но смогла, уже вон сколько времени с тех пор, как Рено поселился в Москве. Сначала она так скучала по нему, а сейчас рвалась домой. Оказалось, ей дороже родной город, это без него она не могла жить. Без своей квартиры, в которой прожила с мужем длинную жизнь, без привычного вида из окна и соседок у подъезда, таких же старых, как она, без длинных телефонных разговоров с парализованной подругой. А у Рено тут была своя жизнь, он мог целыми днями смотреть на Сашу, она ему заменила весь мир.

Внук был рад приезду бабушки, но и правда все его мысли были о любимой. Если ее не было рядом, он готов был целыми днями рассказывать, какая Саша замечательная, бабо с ним соглашалась, хотя проницательная старуха все-таки отметила некоторую скрытность Сашки, но отнесла это на счет безрадостного детства, отца-алкоголика.

Приготовленные Сашкой травы она взяла с собой и обещала регулярно пить отвар. Сашка была так довольна этим, что Софико прослезилась: «Хорошую жену нашел себе Рено».

Пусть живут вдвоем, а она приедет, когда появится внук или внучечка. Она грустно вздыхала, когда думала об этом будущем ребенке, но ее лицо все равно разглаживалось, она молодела. Ничего, что это ребенок Антона, родит детей и для Рено. Ничего…

В четверг у Сашки не было первых пар, и она вновь поехала к онкологическому центру. Прошла к той же автомобильной стоянке и застыла в изумлении: вся площадка была забита машинами. Если в прошлый раз здесь было три — четыре машины, теперь — больше десятка, причем сейчас почти во всех сидели люди, еще несколько человек стояли у площадки. Сашка замедлила шаг, стоящие повернулись и смотрели, как она подходит, одна женщина направилась навстречу ей.

— Девушка, это случайно не вы лечите? Вы ребенка вылечили?

— Нет… — Сашка растерянно покачала головой.

К ним подошли еще несколько человек.

— Это не она, — сказала им тетка и снова повернулась к Сашке: — А, вы тоже к ней?

— К кому?

— Да тут недавно девушка мальчика вылечила.

— Здесь, на стоянке?

— Она здесь ищет себе клиентов, мать ребенка рассказывала. Здесь вот, на стоянке, девчонка молоденькая сама к ним подошла, предложила, они еще и не поверили ей сразу. Она за один сеанс вылечила, а они уж билеты купили, собирались везти малыша в Германию.

— Ну что же вы здесь стоите, домой к ней поехать разве нельзя?

— Никто не знает адреса, даже полного имени, фамилии не знают.

Сашка успокоилась, хотела повернуться и уйти, но женщина все продолжала говорить, ей нужна была слушательница, остальные на площадке все это не раз слышали друг от друга.

— Повезло им, она не всех подряд берет. А люди готовы продать что угодно, лишь бы вылечиться. Все и ждут ее тут, надеются, может быть, еще придет. Я деньги с собой взяла, мать у меня болеет, дома лежит. Вот и стоим третий день здесь.

Сашка забыла предупредить супружескую пару, чтобы о ней молчали, и вот что из этого вышло. Она повернулась и пошла назад, невозможно было сейчас кого-то выбрать, ее тут растерзали бы. Она уже отошла довольно далеко, когда ее окликнули из машины, припаркованной неподалеку:

— Девушка, вы со стоянки? Расскажите, что там люди говорят, будет она? Или никто не знает? Пустил кто-то утку, а народ собрался… Ну, что вы молчите, нет ее?

Сашка оглядела дорогую машину и подошла к ней.

— Знахарку ждете?

— Да.

— А вам кто о ней рассказал, тоже родители мальчика?

— Нет, врачи. Когда выздоровевшего мальчика принесли в клинику, на это чудо все медики сбежались смотреть, ну они сразу сами же и сообщили некоторым больным о ней.

— А кто у вас болеет?

Мужчина за рулем внимательно смотрел на нее.

— Это вы?

— Это я, побоялась там сказать, на меня бы все набросились… Вы никому не говорите обо мне. Поехали.

И мужчина за рулем, и женщина рядом ей понравились, она не ощутила никакой угрозы, спокойно села в машину.

— Вы еще не узнали, кого лечить…

— Мне все равно, если смогу, возьмусь, нет — сразу скажу.

— А что же вы ту женщину на стоянке не взяли? Мы видели, с вами там разговаривала одна…

— Не могу я всех вылечить: их много, а как я буду выбирать, кому помочь, кому нет? Бог мне дал эту способность, и он сам ко мне приводит тех, кому хочет помочь, не мне выбирать.

— Значит, мы правильно сделали, что не поехали на стоянку, это муж не захотел — не верил, что вы снова придете. Нам повезло…