Темные воды

– Мам, – снова ухмыльнулся Скорпиус, – а ведь ты врешь. Никто меня не заберёт. Ты не Министерства боишься. Боишься, что папа и дедушка об этом узнают. А Министерство тебя нисколечко не пугает.

***

Они стояли в Василисой друг против друга.

– Ты знала! – в ярости шипела София.

– Значала – о чём? –невозмутимо отозвалась старая ведьма.

– Мой сын!.. Он новое воплощение Волдеморта, не так ли?

Василиса медленно кивнула и проговорила своим низким бархатным голосом, от которого мурашки бежали по коже:

– Полагаю, именно так.

София покачнулась, хватаясь рукой за сердце:

– Как ты могла?! Как могла так поступить со мной? Мой единственный ребёнок! Мой сын – лорд Волдеморт?!

– Твой сын – Скорпиус Малфой. В нем и в Томе Риддле единая сущность, это верно, так сказать, одна душа. Но Лорд Волдеморт мертв. Как и Том Риддл. Твой сын вырастит таким, каким ты его вырастишь, София.

– Но он…

– В отличие от других людей – ты волшебница, сердце мое. В отличие от других волшебников – потомственная некромантка. Знаешь, в чем разница между тобой и ими? Ты просто знаешь, кем твой ребёнок был в предыдущих воплощениях.

– Но он вырастет и все повторится!

– С чего бы? – спокойно возразила Василиса. – Том Риддл начал свою жизнь в приюте; Скорпиус Малфой – в одном из богатейших домов Англии. Том Риддл был отверженным грязнокровкой; Скорпиус Малфой чистокровен и знатен. Тома Риддла все ненавидели. Скорпиус – ваш свет в окошке. Разная жизнь, разные судьбы. Ну подумай сама, девочка моя, неужели же он не заслужил право на искупление? Если бы Том не родился снова, его ждал бы ад. Это не метафора. А любой ребёнок приходит в этот мир с чистой душой. Просто проследи за тем, чтобы «файлы», как теперь говорится, заполнялись правильно. Все будет хорошо.

***

В Хогвартс Скорпиуса приехала провожать вся семья.

Презрительно поджимая губы, мальчик бросал кругом выразительные высокомерные взгляды.

Огромный вокзал был весь в дыму. Выхлопы машин, дыхание многочисленных прохожих, уханье сов после уединенных просторов Малфой-Мэнора, куда допускались лишь избранные, его раздражали.

А вот его маленькой сестрёнке, семилетней Маре, явно пришлись по душе.

– Мам, а папа купит мне сову? – потянула дочь Софию за руку.

– Как только научишься читать и писать, непременно, – пообещала Нарцисса, обожающая внучку.

Малиновый старый поезд окутало клубами дыма.

– С ума сойти, – скривился Скорпиус. – На дворе середина двадцать первого века, а тут такое ретро!

– Не преувеличивай, – порекомендовал Люциус, – не середина, а всего лишь его первая четверть.

– Волшебники до сих пор используют паровую топку, – не слушая деда, разглагольствовал внук. – Магглы по технологиям давно нас обогнали. Какой толк быть волшебником, если приходится ездить на телеге? Вот когда я вырасту, всё изменится. Волшебники смогут пользоваться всеми благами цивилизации. Уверен, что слово «мультимедийный» чистокровные слыхом не слыхивали.

Симпатичный вихрастный темноглазый мальчик обернулся на причитания Скорпиуса.

– Уймись, – процедил Драко сыну.

– Необходима реформа, отец. Ты и сам это понимаешь, правда? Нельзя быть такими ретроградами.

– Скорпиус, ты слышал, что сказал отец? – приподнял брови Люциус.

Из тумана выступили знакомые лица. Большинство из них были ужасающе рыжие.

Люциус презрительно отвернулся, прижимая платок к лицу:

– Вонь этого племени Уизли, кажется, будет преследовать меня вечно. Плодятся, как кролики.

София заметила Поттеров.

В отличие от Молли, Джинни удалось сохранить стройность. Возможно, потому, что она родила троих, а не семерых детей. Молодая женщина была одета по последней маггловской моде. Рядом с ней стояли девочка и два мальчика, один из которых был просто вылитый отец. Только без очков, отчего зелёные глаза казались ещё ярче.

Гарри держал старшего мальчика за руку. У того была плутовская уизливская физиономия. И рыжие волосы. Вдруг Поттер поднёс руку ко лбу и резко обернулся.

Оба Малфоя, Драко и Люциус, величаво ему кивнули в знак приветствия. Гарри, коротко кивнув в ответ, с любопытством поглядел на Софию. Они обменялись улыбками.

Драко принял надменно-холодный вид.

Джинни Поттер поджала губы, совсем как её мать.

Только тут София заметила, что сын тоже не сводит взгляда с Поттеров. Его внимание привлек не Гарри, не старший мальчик, которому предстояло стать ему однокурсникам, а маленькая рыжеволосая девочка.

– Лили?..

– Что? – нахмурился Драко, наклоняясь к сыну. – Что ты сказал?

– Её зовут Лили.

– И что? – вопросительно приподнял брови Драко.

– Её должны были назвать Мэри, – в черных глазах Скорпиуса сверкнули красные искры. – Мери, а не Лили!

– О*кей. Не проблема, – ухмыльнулся Драко. – Сейчас пойду и набью Поттеру морду. Чтобы в следующий раз не забывал поинтересоваться твоим мнением перед тем, как крестить собственных детей.

Скорпиус ухмыльнулся в ответ:

– Что ж? – пожал он плечами. – Лили – так Лили.

– Видишь вон того парня? – донесся до них нарочито громкий шёпот Рона, обращающегося к собственной дочери.

Роза была почти точной копия Гермионы, только рыжей и почему-то, прехорошенькой. Девочка была куда симпатичнее приглянувшейся Скорпиусу Лили.

– Это маленький Скорпиус…

При слове «маленький» Скорпиус снова ухмыльнулся, обменявшись взглядами с отцом и дедом.

– Малфой, понимаешь? И ты должна одерживать над ним вверх на каждом экзамене, Роза.

Скорпиус повернулся к семейству Уизли спиной:

– Обломаешься, Уизел, – процедил этот невыносимый ребёнок. – Малфои не любят быть снизу.

– Скорпиус! – возмущенно ахнули бабка с матерью.

Чертёнок одарил их лукавой улыбкой, на его щеках заиграли очаровательные ямочки.

Когда маленькая рыжая дочка Гарри, испуганно вжимая голову в плечи, прошла мимо них, следуя за родителями, Скорпиус мягко позвал:

– Ли-ли…? – он словно бы пробовал это имя на вкус.
– Лили Поттер?

– Да? – робко откликнулась девочка.

Скорпиус вытянул ладонь, и над ней материализовалась необыкновенная огненная лилия.

– Возьми, это тебе.