Тёмные явления

— Но?

Еве приходилось вытягивать из Марка слова чуть ли не руками.

— Но «безнадежный» ему больше подходит. Как я тебе объясню смысл, когда само понятие содержит в себе ответ. Дамир — человек без надежды. Все.

— Просто это звучит… Очень не хорошо. И опасно. Наверно, ему нужна помощь.

Волков покачал головой.

— Он сам себя загнал в ловушку и не желает выбираться из нее. На человеке жизнь не заканчивается, а Дамир решил, что Эйлин была его единственной. Романтично ли это? Возможно. Но однозначно глупо.

— Можно задать один маленький вопрос?

Марк сузил глаза.

— Я тебе уже ответил. Повторю: все его обвинения, касающиеся меня — ложь. Я все сказал. Сама рассуждай, кому верить.

Ева ничего не ответила и Волков продолжил рассуждать, но уже сам с собой.

— Эйлин однажды делала выбор. Я. И Дамир тоже. Загадка только в том, решит ли он притворить задуманное или сможет преодолеть свой душевный кризис.

Тут Волков чему-то возмутился и посмотрел на часы.

— Время почти вечер, а Ирин нет на рабочем месте! Что за бардак!

— Сегодня суббота. Может, как-то с этим связано ее отсутствие…

— Серьезно суббота?

Ева удивилась, что Волков мог запутаться в днях.

— А телефон на что? Там календарик есть как раз для этого.

Волков взял со своего кресла пиджак и нашел в нем телефон.

— Включи, пожалуйста, свет, — попросил он, а сам начал набирать кому-то сообщение.

— У тебя глаза хорошо светят, как фары.

Еве хотелось его уколоть и посильнее, только повод не придумывался. Когда в комнате были включены все лампы, девушка вернулась и села в гостевое кресло. Марк быстро допечатал и после отправки сообщения расположился на своем месте.

— А телефон, наверно, нужен для того, чтобы получать смсэски от Мирона — любителя написывать симпатичным одиноким девочкам.

Ева нахмурилась. Ее телефон молчал уже несколько дней и новых сообщений она не получала.

И тут девушку осенило.

— Ты ему тоже в ответ написал какую-нибудь гадость?!

Ева спешно отыскала телефон в глубоком кармане толстовки и принялась перебирать чаты с контактами.

— Так распереживалась… Он настолько милый?

Внутри у девушки взревел злобный монстр, который был готов крушить мебель от переполнявшего его возмущения.

— Ну должны же быть у тебя хоть какие-нибудь границы!

Ева опять уткнулась в телефон, прокрутила переписку, но не нашла страшных сообщений, только от самого контакта «Мирон хата» с ежедневными вопросами по арендной плате за квартиру, которые были прочтены.

— Я же чудовище, поэтому могу себе позволить аморальный поступок.

Волков скорчил лицо, чтобы позлить Еву, но быстро извинился и начал объясняться.

— Я повел себя плохо — по человеческим меркам. Но мы находимся в моем мире, наполненным демонами, и они очень редко бывают настроены дружелюбно. А я, как уже говорил, отвечаю за своих сотрудников. Твоему Мирону я отправил деньги за аренду квартиры.

— Что?!

Еве показалось, что ее сердце остановилось от испуга.

— Просрочивать оплату — нехорошо. Особенно такому интересному человеку как Мирон Вадимович П. Какая у него фамилия?

Девушка пожала плечами.

— Не помню. В договоре надо посмотреть.

— Где ты с ним познакомилась?

— Да я просто… нашла в приложении по съему квартир самую дешевую. Позвонила и…

— Вы с ним виделись? — нетерпеливо перебил Волков.

— Нет, только созванивались. Ключи с договором передал сосед — дядя Валера. Я подписала и отдала ему второй экземпляр. А что? Вы знакомы?

Зазвонил телефон. Волков взял трубку, сказал «46» и сбросил вызов.

— Было бы хоть его фото в мессенджере, чтобы я точно знал…

Вдруг Марк облокотился на стол и усердно растер виски.

— Мне все кажется, будто ты здесь не просто так появилась. Это как-то взаимосвязано… Но я никак не могу найти конец нитки, чтобы зацепиться и разобрать этот клубок. Кто-то ведет игру против меня и при этом… я никак ему не нужен. Если бы я мешался, давно бы прикончили, а меня только цепляют, чтобы… чтобы…

— Тебя могут убить? — осторожно спросила Ева.

Но вместо ответа Волков свирепо посмотрел на нее желтыми глазами, отчего у нее зашевелились волосы. Ева вспомнила про браслет и скрытно потерла один камень.

— В чем я уверен, так в том, что ты не по своему желанию оказалась втянута в ловушку. Не вижу в твоих воспоминаниях ничего, что могло бы меня заинтересовать. Только бытовые проблемы, обычные, человеческие…

Марк успокоился. Цвет глаз опять стал темным, а взгляд мягким.

— Ты хочешь вернуться обратно, в свой привычный мир?

— Нет, — не думая, ответила Ева.

Она ожидала, что он поинтересуется причинами, но Волков сказал:

— А я хочу оказаться там. Чтобы был теплый дом и большая кровать, понятная работа, чтобы возвращаться вечером и встречать семью за ужином. И кошку я бы завел. А еще лучше две. Собаку тоже хочу, но мне будет лень ее выгуливать, поэтому лучше кошек. Это так мило, не правда ли?

— Ну, вообще нет. Домашние дела — это дурацкая рутина: готовка, уборка и другая ерунда вроде оплаты счетов. Каждый день одно и то же. Будильник, кофе, работа, домой, ужин и спать. В выходные лишь бывает редкое разнообразие.

— В занятиях любовью?

— Нет! — стеснительно хохотнула Ева. — В смысле, вместо уборки можно сходить в кино или парк. Какая любовь? Она быстро проходит и заниматься уже как-то не хочется.

— Как занятия любовью могут надоесть?

Волков спросил с таким искренним удивлением, что Ева ощутила себя намного старше.

— Когда каждый день занимаешься одним и тем же — надоедает все.

— Даже человек, с которым ты захотела жить?

Ева натянуто улыбнулась. Она собиралась разрушить его иллюзию повсеместной счастливой семейной жизни у людей.

— Да, от него тоже устаешь.

— А может…

Волков как-то загадочно посмотрел на девушку и вкрадчиво произнес:

— …ты никогда не любила?

Ева нахмурилась. Но не успела она ответить, как дверь распахнулась и в кабинет ввалилась Ирин. Наспех одетая, с растрепанной прической и размазанной от дождя косметикой она бросила принесенную одежду в чехлах Волкову на стол и, задыхаясь, доложила:

— Есть красивые вечерние платья!

— Молодец. Пока присядь на кушетку.

Марк взял один чехол, стряхнул с него воду и аккуратно достал из него маленькое и короткое красное платье, расшитое стразами и перьями. Ева, не стесняясь, начала смеяться.