Тёмные явления
Шрифт:
Ева распихала по карманам пиджака пирожки в картонных упаковках.
— Пешком пойдем? — спросила она, поднимаясь с места.
— Нет, конечно. Мне самому будет стыдно, а завтра я еще и от Виктора получу, что застудил бессмерть. Кто-нибудь уступит нам машину.
Волков осмотрел посетителей и подошел к одиноко сидящему мужчине. Тот не отрываясь от телефона, достал из куртки ключи и положил на стол.
— А СТС? — спросил Марк.
— Под козырьком посмотри.
Ева посмотрела на Волкова с усмешкой.
«Нефилиму-угонщику понадобились документы?»
«Нас могут остановить. А потом мужику придется
«А наша задача разве не важнее какого-то штрафа?»
«Когда ты познакомишься с Виктором, то поймешь, что этим мы с ним как раз и отличаемся. Он тоже инструмент. А я могу выбирать. И не приносить людям вред, хотя бы по таким пустякам».
Волков поднял Еву на руки и они пошли искать арендованный автомобиль.
«Хоть бы была приличная машина», — с жалостью к себе произнесла Ева и прижалась к Волкову. Она почувствовала, как его мышцы напряглись.
«Еще недавно ты ездила на трамвае и была довольна».
«Ага, а сейчас я хочу в тепло и комфорт. Я знаю, что бывают такие машины…»
Волков остановился и, подойдя к автомобилю, открыл водительскую дверь ключом. Марк усадил ее в салон. Ева быстро переползла на пассажирское сиденье.
— И как называется эта модель? — с досадой спросила она, смотря на парусник на руле.
— ВАЗ 2114, — с улыбкой произнес Волков. — Классика.
— Ух, ладно. Пусть будет такая классика. Лишь бы печка работала.
Машина завелась и бодро заурчала. Марк нажал на кнопку обогрева, но чуда не произошло.
Глава 27
Они припарковались у знакомого здания с нечитаемой табличкой. Тускло горели фонари, отчего улица утопала в темноте. Дождя пока не было, но жутко завывал ветер.
Выходить из машины не хотелось. Печка в дороге все же заработала и наполнила салон теплым воздухом. Хотя и шума от нее было не меньше. Волкову приходилось иногда прерывать работу радиатора, чтобы уши отдохнули от громких звуков. Ева подобрала под себя ноги, сжалась в комок и смогла согреться.
Марк заглушил автомобиль. Оба молчали, наслаждаясь тишиной и непогодой за окном.
Первым хотел заговорить Волков. Он обернулся к Еве. Их взгляды встретились. Произнесенное ее имя накалило между ними пространство. Волков сдвинул водительское кресло назад, потом взял девушку за руку и притянул к себе. Она села на него сверху. Пиджак распахнулся, оголив ее тело, и Ева смутилась. Руки инстинктивно бросились искать пуговицы, но Волков не дал ей спрятаться. Он прижался лицом к груди и замер.
Ева ощутила прилив нежности, улыбнулась и погладила его по голове.
— Все в порядке? — тихо спросила она.
— Нет. Все ужасно.
Девушка не перестала улыбаться. Она знала, что он преувеличивал.
— Все хорошо же. Сейчас сходим к директору, он даст подсказки и мы придумаем, что делать дальше.
Волков вздохнул. Горячее дыхание скользнуло по ее коже, разжигая внутреннее желание. Она закрыла глаза, но поцелуя не последовало.
— Сегодня наш последний вечер.
У Евы перехватило дыхание. Откуда-то взявшийся холод пробежал по спине и сковал ее.
— Почему?
И он ее поцеловал. Сначала робко коснулся губами ключицы, затем мокрым языком скользнул по шее, отчего у Евы побежали мурашки. Лицо вспыхнуло,
но ледяная рука разлуки еще сжимала ее сердце.— Потому что он завтра заберет тебя, — прошептал Волков и влажно дотронулся до губ Евы. — Но ты не достанешься ему, если вы не увидитесь.
Девушка обвила его руками и сильнее прижала к себе.
— Нет-нет-нет, не делай так, — начал противиться Волков.
Но она не отпустила. Пальцы впились в него и вдруг они прошли сквозь его упругую оболочку ауры. Марк сопротивлялся, пытаясь вытеснить из себя Еву, но быстро сдался, как только она впустила в себя его темноту, а ему подарила свет. Девушка чувствовала, как он был нужен черной душе. Живительное сияние разливалось в ней и впитывалась, забирая с собой часть тоски. И в этой гнетущей атмосфере Ева нашла мелкую песчинку — скрытое желание, спрятанное под несколькими слоями тьмы: «быть может я буду кому-нибудь нужен».
«Ты мне нужен» — написала бессмерть белым пальцем на черной стене падшей души.
«Ты меня не спасешь, — прошептал он обреченно и с жаром, — я буду бродить по бесконечному кругу».
«Я найду способ помочь тебе».
Волков попытался оторвать ее от себя, но не получилось — Ева словно прилипла. Они сплелись аурами и их границы оказались стерты. Тьма смешалась со светом в пятнистый узор. Бессмерть проникла глубже, чтобы от нее было сложнее избавиться. Но завтра придет Виктор и он заберет ее с собой.
«Ты мне сделаешь больно, когда уйдешь».
Еве показалось, что она разговаривала сама с собой. Ее сознание было в его голове, а он находился в разуме у Евы.
«Чтобы завтра ни случилось, я останусь».
«Нет. Если тебе скажут пойти, придется это сделать».
«А как же выбор?»
«У инструментов его нет».
«Но я человек. У меня есть душа и желания. И я выбираю…»
Ева договорила, но из-за яркой вспышки слова затерялись в беспросветном пространстве. Когда Марк вновь смог видеть, он обнаружил белый, переливающийся огоньками, шар. Прикоснуться к нему нефилим не смог, настолько тот оказался горячим. Теперь у него был маленький бесконечный генератор энергии. Ева оставила ему часть себя.
«Глупышка!»
Волков рассердился и одновременно с этим восхищался ее поступком.
«Я ничего не могу дать тебе взамен!»
Но девушка не слушала, а только целовала, пытаясь захватить его болтливый язык. На этот раз он сдался быстрее. Приподняв ее, Волков стянул брюки и насадил Еву на себя. Она издала глубокий стон. Короткие ноготки впились в его кожу и он перестал сдерживаться.
Наконец-то ее желание сбылось.
— Мне нравятся эксперименты, но за этот я точно получу, — произнес Марк с улыбкой и потянулся к ручке, чтобы приоткрыть окно.
Еве пришлось приподняться вместе с ним. Она обвила руками его шею и прижалась. Кажется, он стал еще горячее, чем был.
— Меня еще как колбасит от этого диско-шара внутри, — подтвердил Марк ее мысли. — Мне сейчас так спокойно.
В салон затянуло прохладу. Ева вздохнула свежий воздух и почувствовала бодрость.
— Ты в душе такой напряженный и… «скомканный». Я даже не знаю, как это описать. Словно бумажный лист, который смяли в шарик и бросили в дальний угол.
На запотевшем стекле Марк нарисовал сердечко и ничего не ответил Еве.