Тёмные Звёзды: Дары грома
Шрифт:
– По-моему, граф что-то напутал. «Восемнадцать».
– Это по календарю, как родилась – когда приземлился мой шар.
– А я бы чуть больше дала.
– Так и есть. Рабынь доращивают с ускорением, чтобы быстрее могли пат выкармливать… и всё такое.
– Бррр. Как они тебя не высосали?.. Наша-то пата совсем другая, она лапушка.
– Ага. Свинья восьминогая, несытое проглотище. Одно хорошо – ласкова, и то затем, чтобы к кухаркам подлизаться и натрескаться от пуза.
Дальше читать – силы иссякли. Поэтому подруги, старшая и младшая, пошли назад к своим ботинкам. Надо ещё хомут припрятать,
Хотя, по совести сказать, Лара успела бегло полистать умом другие личные дела. Ухватила мало. Чтобы читать по строчкам, суток не хватит, и так выдохнешься – щёки ввалятся, пупок к спине прилипнет. Оказалось, что глядение лучом через эфир изматывает вдесятеро хлеще стирки. Сразу так есть захотелось и пить, аж слюна во рту спеклась.
Свою летучую дочурку граф вписал чин чином – Лисена Тор-Майда. Её служанку Хайту, юную дьяволицу с шарового корабля, обозначил подопечной сиротой. А вот Эрита, принцесса Красной половины, числилась под чужой фамилией как кавалер-девица.
Оно и правильно. Прознай газетчики, что Гестель – школа лунатиков и вещунов, и что в ней прячется от молвы светлейшая ан-эредита Красного престола, ведьма лунного полёта, так у ворот не протолкнёшься. Через забор полезут с фотокамерами. Графу придётся батальон белогвардейцев вызывать, что высочайшую особу оградить от репортёров, а заодно от анархистов-террористов.
«И поедет она, под охраной и вуалью, назад к батюшке Красному царю! – вообразилось Ларе с некоторым злорадством. – Потому что нечего было с моим парнем обниматься и летать с ним пО небу…»
Она сознавала, что не очень справедлива к Эри. В конце концов, той было некуда деваться, а под руками оказался только Огонёк. И того, наверное, пришлось в спешке упрашивать: «Ты придуши меня легонько, чтобы я сомлела». В ясном-то разуме левитанты не летают. А что было делать, если жандармы принца Цереса под дверью, наготове завернуть тебя в ковёр и – скорым маршем замуж за Его Высочество, объединять династии. Один путь – в окно и в облака. Таков девичий обычай, от немилого из-под венца сбегать.
«Но могла бы Огонька не целовать у Бези под кроватью. Да при свидетелях. Отлетались ведь уже, пора и честь знать!»
В шкафу у Бертона документы Огонька ей не попались. Теперь они в канцелярии медиа-батальона 22, где Огонёк кадет и даже при погонах. Сам он того дальше, в солнечной Делинге. Зачем, по какому случаю?.. Армейский медиум – казённый человек, едет, куда пошлют.
С глаз долой – из сердца вон!
Хотя Лара гнала прочь воспоминания, они возвращались вновь и вновь. Вот он написал на мятой открытке с цветочками: «Наверно, ты красивая. Давай дружить?» Потом приполз в овраг знакомиться, с револьвером и в противогазе: «Ты самая великолепная».
А третьего дня она отмедила ему в Делингу: «Можешь к ней вернуться, миловаться с ней – а ко мне не подходи! Я тебя ненавижу!»
«Кончен бал, погасли свечи», как поётся в господском романсе.
Её дорожки с Бези разошлись – златокудрая направилась к жилью наставников, а Ларе путь лежал мимо храма в девичий корпус. Эри с графской дочкой и её служанкой жили ещё дальше по аллее, в корпусе дворянок. Ни к родовитым, ни к Бези спроста в гости не зайдёшь.
Сперва толкуй с консьержкой, потом та пойдёт доложить о тебе… То ли впустят, то ли консьержка скажет: «Почивают, принять не изволят».«Ведь назвались Тёмными Звёздами, союз основали, клятву на графиньке приносили… Как забыть такое? Вместе с Бези вовсе под расстрелом были, принц за провал мятежа даже старую любовь не пожалел… Месяц пролетел – всё минуло! Теперь учись, книжки листай и исправляй чистописание…»
Навстречу, легки на помине, шли те самые Эрита и графинька. Под ручку. Грациозны, словно на картинке. У них, разумеется, платья чище и дороже, а для девушки главное – как ты наряжена и как ступаешь. Лара тотчас ощутила, что шагает без врождённого изящества. Откуда ему взяться в доме кровельщика?
«Нет, я выучусь! Буду ходить по-ихнему и даже красивей…»
Как ни старалась ставить ноги правильно, ей всё сильней казалось, что принцесса и графинька смотрят на неё со снисходительным презрением. Будто на гусёнка, ковыляющего к лебедям.
– Добрый день, анс. – В обществе дворянок именуют «барышни», даже если ты носишь цвет одного с ними пансиона. Наедине – как отношенья сложатся, а при людях всё строго. Этикет-с!
– Здравствуй, Ларита, – ответила Эри с улыбкой, показавшейся Ларе притворной и высокомерной. – Гуляла после классов по садам?
«Откуда она… ах, ты, гром божий, колючка на подоле…»
– Да, ходила к Святому пруду. Думала, утки плавают…
– О, там так идиллически прекрасно! – Лисси мечтательно вздохнула, подняв к небу большие синие глаза. – Но на кладбище сестёр ещё покойнее, густая тишь и зелень… Идём с нами?
С недоверием и тайной надеждой Лара дала согласие. Неужто вправду захотели взять её в компанию? То сторонились, лишь между собой шептались, а тут вдруг пригласили. Подозрительно как-то.
– Я полагала, из аудитории ты ходишь прямиком в библиотеку. – Принцесса разговаривала мягко, словно старалась усыпить бдительность Лары.
– Ну, да… Как правило, – поправилась Ларита. За языком надо следить, чтоб не посыпались простонародные словечки. – Я вожу туда Ласку, читаю ей. Она маленькая, но запоминает крепко-накре… дословно. Дай-то Гром, чтоб пата её глазки дочиста языком промыла. Она же зрячая была и сможет видеть снова.
– У неё уже радужки видно, – поделилась Лис, гордая лечебной свиньёй своей служанки. – Но не сложны ли для девчушки твои книги?
– Они внятные, складно написаны. Если что-то не поймёт, я объясняю. В конце концов, можно спросить у библиотекаря… Потом доучится! Ей медиумом быть, надо много всего знать.
Про себя Лара твёрдо решила перечитать всё, что было на полках – книги, словари, журналы. Затвердить и верно применять учёные слова. Только умом и знанием девчонка из рабочего квартала может в люди выбиться. Дар медиума – лишь полдела. Ласка тоже вещунья, но из-за ожогов на лице совсем неграмотная. Кто она поэтому? Просто живая эфирная станция, передающая депеши слово в слово, но не понимающая их. Световой телеграфист скажет – ре-транс-ля-тор. А надо, чтоб твой позывной произносили с уважением: «О, это ж Ларита-Ласточка, первостатейная вещунья в медиа-службе Его Величества! Среди наших самая завидная невеста. Поручик Огонёк к ней сватался – отвергла. Недостоин, мол, такой красавицы и умницы, при дворе принятой и с высочайшими особами знакомой…»