Темный час перед рассветом

— Ох, мне ужасно жаль. Простите, — встрепенулся Хадсон. Он вышел из такси, мысленно сделав пометку угостить Декса ланчем за то, что тот оплатил поездку и даже оставил чаевые. Уже стоя на тротуаре перед домом Хадсон начал хлопать по карманам, пытаясь найти ключи. На секунду его охватило странное чувство, будто за ним кто-то наблюдает. Хадсон замер, медленно повернув голову вправо, потом влево. Улица была пуста. Должно быть, алкоголь еще не выветрился. Пустяки. Да где же, черт побери, эти ключи? И тут он вспомнил, что доставал их в машине, а потом уснул. Возможно там же они и остались. Проклятье! Он развернулся к дороге и его взгляд зацепился за что-то блестящее на асфальте.

— Будь я проклят! — Вот же они, прямо здесь, на тротуаре. Хадсон задумчиво подошел к валяющейся связке и хмуро уставился на нее сверху вниз. Должно быть, упали куда-то в складки пальто, а потом вывалились на тротуар, когда он выходил из такси. Вздохнув, он подобрал пропажу и зашагал по крыльцу наверх. Но, так и не дойдя до двери, присел на ступеньку и уставился в звездное небо. Глаза защипало и Хадсон, качая головой, медленно прикрыл их.

— Как же я... скучаю по тебе, — шепнул он, чувствуя себя как никогда одиноким.

Будь здесь его брат, он бы точно знал, что делать. Он всегда мог найти выход.

— Как же так вышло, что я умудрился потерять уже две семьи, Алфи? Неужели мой удел быть волком-одиночкой? — Хадсон тяжело вздохнул и покачал головой. — Наверное, хорошо, что тебя здесь нет, иначе б ты сильно разочаровался во мне. Хотя если б ты был рядом, то я бы не чувствовал себя таким одиноким.

Зазвонил телефон и Хадсон на автомате ответил, даже не взглянув на экран.

— Хадсон?

Услышав мягкий голос в трубке, Хадсон улыбнулся, чувствуя, как боль в груди понемногу утихает.

— Джулия.

— Ну, здравствуй, дорогой мой. Ничего что я звоню? Я просто заварила себе чай и села смотреть телевизор, а рядом лежал старый фотоальбом. Должно быть, я забыла вернуть его на полку, после того, как протерла пыль. В общем, я взяла его и хотела поставить на место, и вдруг оттуда выпала твоя фотография. Ну и... я просто захотела услышать твой голос.

Хадсон с трудом проглотил ком в горле.

— Я так рад, что ты позвонила.

И это был не обычный вежливый ответ, а чистая правда. От голоса Джулии у териана волка потеплело на душе. Удивительно, что она решила позвонить именно в тот момент, когда он чувствовал себя особенно одиноким. Может это совпадение, а может быть, не так уж он одинок как думал.

Глава 5

— Не смотри на меня так, — буркнул Хадсон, закидывая в рот несколько таблеток анальгина и запивая их водой.

Нина укоризненно покачала головой. Видимо, ее взгляд означал что-то типа «поверить не могу, что ты это сделал». Утро Хадсона началось с ужасной головной боли, а когда он кое-как собрался и пришел на работу все подряд начали донимать его бесконечными звонками и письмами. Из-за этого нормально сосредоточиться было невозможно, и он чуть не накосячил со вскрытием. Кое-как закончив с телом, Хадсон принялся отвечать на письменные запросы от многочисленных юристов и следователей, которые почему-то считали, что важнее их дела в городе Нью-Йорк больше ничего не существует. Каждый хотел получить результаты своей судмедэкспертизы как можно скорее, более того, привлечь Хадсона в качестве свидетеля для дачи показаний в суде. Они рвали его на части, будто стервятники тушу умершего в пустыне животного, отказываясь понимать, что для обработки улик, анализа ДНК и прочего требуется время. А если Хадсон отказывался делать экспертизу, по причине того, что улику затоптали офицеры ЧПУ и теперь она просто непригодна для анализа, ему приходилось выслушивать в свой адрес длиннющие тирады о лени и некомпетентности.

Всех этих канцелярских крыс абсолютно не интересовало, что для установления причины смерти, Хадсону не достаточно было просто взглянуть на тело и написать первое, что придет в голову. Сперва необходимо дождаться результатов токсикологической и баллистической экспертиз, и только после этого можно писать заключение. А помимо срочных дел у него было еще куча отложенных. Почта ломилась от десятков запросов агентов подразделения Альфа. Кроме того, на этой неделе ему предстояло еще два выступления в суде, и одно из них с адвокатом, который давно точит на Хадсона зуб из-за того, что тот отказался пойти с ним на свидание. И это еще даже обед не наступил.

Так что сейчас, все чего он хотел — сделать себе чашечку чая и, завернувшись в теплый плед, уютно усесться на диване. Что ему точно не нужно, это очередные нотации от Нины. Вчера вечером они с Джулилей чудесно поболтали и он был безмерно этому рад. Эти несколько часов были словно лучик света в его серой унылой действительности. Нужно завязывать жалеть себя. Вот только если б не это убийственное похмелье. Вчера болтая с Джулией он забыл выпить достаточное количество воды и сегодня расплачивался за это.

— О чем ты только думал?

Хадсон скосил глаза на свой планшет, куда только что пришло уведомление о новом письме и ему захотелось взвыть. Решив, что проверит почтовый ящик позже, он перевернул планшет и ответил.

— О том, что Трент довольно симпатичный кексик, который пригласил меня на танец. Почему вдруг я должен был отказываться?

— Не уходи от сути.

Хадсон с досадой выругался.

— И ты туда же. В конце концов, что такого ужасного я сделал? Мы с Себом больше не вместе, Нина.

Было совершенно очевидно, что пока Нина не выскажется, работу продолжать бесполезно.

— Как думаешь из-за кого?

Хадсон снял очки и устало потер переносицу.

— Я не собираюсь это обсуждать.

— Вот вечно ты так, — возмутилась Нана, с размаху плюхаясь в кресло за столом напротив.

— Это не твое дело, — огрызнулся Хадсон. — Больше не твое.

— Не правда, — возразила Нина, на этот раз более мягко. — Ты мой друг и я волнуюсь за тебя. Или ты будешь делать вид, что этих десяти лет не было?

Хадсон возмущенно фыркнул.

— Хватит строить из себя обиженного, — решительно заявила Нина.

Хадсон уставился на нее, раскрыв рот.

— Ты врала мне Нина. На протяжении очень долгого времени.

— Ты прекрасно знаешь, почему я это делала. И я уже тысячу раз сказала, что мне жаль.

Хадсон откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди.

— Ага. Только этого не достаточно.

— И чего же ты хочешь? Что я должна сделать, чтобы ты наконец простил меня? — Нина наклонилась вперед и заглянула Хадсону в глаза. — Прошу тебя, Хадсон. Вы оба одинаково мне дороги. Не заставляй выбирать. Я люблю его.

На миг Хадсон даже перестал дышать. Он пристально посмотрел в глаза своей подруги и увидел в них бесконечную боль.

— Ты... и правда, любишь его?

— Да. — Нина взяла своего друга за руку и опустила взгляд. По ее зардевшимся щекам вниз покатились слезы. — Каждый день своего молчания я корила себя за то, что держу это втайне от тебя. Я тогда не знала, что у нас с Рэйфом все будет настолько серьезно. Но чем больше мы узнавали друг друга, тем отчетливее я понимала, что все его вызывающее поведение это напускное. Внутри он совсем другой. Я нужна ему Хадсон. Он так долго был один на один со своей болью и страхом. Я не могу вот так отвернуться от него.