Темный Лекарь 3

— Будь послушной, и тебе даже понравится, — гыгыкнул он.

— Всё, парни, хорош прелюдий. На хате поговорите, — поторопил остальных гнилозубый.

— Не думаю, что она сможет ответить с моим прибором во рту, — снова заржал амбал.

После чего сразу же схватил Ольгу за руку и резко потянул её на себя.

— Тебе никто не поможет, даже не думай орать, шлюха! — прошипел самый низкорослый из ублюдков с крайне злобным лицом.

Ольга же лишь кровожадно улыбнулась. Она получила достаточно доказательств, чтобы успокоить свою совесть и сделать мир немного чище.

Накаченная энергией, она отбросила от себя амбала как игрушку. Так, что он отлетел на три метра и смешно растянулся на асфальте.

В это время Арчи уже вгрызался в шею гнилозубого.

Остальные, сообразив, как сильно попали, начали орать и разбегаться кто куда.

— Одарённая! Вот чёрт!

— Валим, мужики!

— Она убила Кенни! Сволочь!

Но Ольга не собиралась отпускать никого.

И буквально за минуту переловила всех ублюдков. И прикончила тоже всех, кроме одного.

Его она решила допросить насчёт других девушек, которых они упомянули в разговоре. К несчастью, спасать было уже некого. Насильник признался, что Ольга должна была стать уже третьей жертвой. А первых двоих они прикончили и выбросили в реку.

— И как вас таких только земля носит, — брезгливо ответила ему Рихтер и перерезала горло.

Всю жизнь до недавнего момента, Ольга считала себя лекарем. Но пока она лечила всяких высокомерных столичных аристократов, больше всего в лечении нуждалась сама столица.

Но теперь-то она поможет городу пройти курс интенсивной терапии.

Внимательно осмотрев улицу на предмет камер, Ольга позвонила Алану.

И через пять минут он уже прибыл на место в фургоне без номеров, также быстро сложил туда шесть тел и скрылся в темноте дворов.

А Ольга с Арчи продолжили охоту.

* * *

Теперь, когда мы узнали о существовании Шарлотты, выяснить адрес приюта, где она воспитывалась, было делом техники.

Лифэнь справилась с этим за вечер, а следующим утром, мы с Линдой уже лично отправились туда.

Приют, в котором содержались исключительно девочки, принадлежал какому-то клановому благотворительному фонду и располагался в старинном особняке, чьи лучшие годы остались далеко в прошлом.

Судя по обшарпанному фасаду и ржавой крыше, благотворители были не самыми щедрыми.

— Вообще-то, это конфиденциальная информация… — протянула пожилая заведующая, когда узнала, зачем мы пришли, — мы не имеем права выдавать сведения о наших выпускниках непонятно кому.

Выглядела она как старушка, натуральный божий одуван. Но в глазах горел хитрый огонёк. При этом чем-то напоминала мне сам особняк, гордый, но потрёпанный жизнью.

— Ну что же вы, — обворожительно улыбнулся ей я. — Мы ведь с вами уже познакомились, и по-моему, наше знакомство получилось очень приятным.

В подтверждение своих слов я вытащил из кошелька и выложил перед ней несколько золотых монет большого номинала.

Её зрачки расширились, но усилием воли она сдержалась от немедленной реакции.

— Ну… если наша дружба станет ещё немного крепче, — намекнула она в ответ. — То в этом случае я смогла бы вам больше доверять.

Торговаться я не стал и добавил ещё золота. По сравнению с добычей в очагах или оборотами на заводе это были сущие гроши.

— Я рассчитываю, что вы расскажете мне всё, что знаете. До мельчайших деталей, — серьёзно предупредил её я.

— Расскажу, — наконец, согласилась она, ловко, словно кошка лапой, сгребая монеты в ящик стола, — вот только вы зря надеялись, если думали, что мы много знаем о родителях Шарлотты Беккер. По большому счёту, известна только её фамилия. Девочку привезли сюда тридцать два года назад в компании нескольких других детей, потерявших родителей, когда на месте их деревни открылся очаг.

— И как же дети сумели уцелеть? — уточнил я. — Или их спас кто-то конкретный?

— Точно не помню, — зевнула заведующая, — вроде как деревню поглотило не до конца. И нашлись герои, кто пожертвовал собой, чтобы вытащить детей с заражённой земли.

— Вы знаете, как называлась деревня? — спросила Линда, — и как звали тех, кого доставили в приют вместе с Шарлоттой?

— Давно дело было… не помню уже, — хитро улыбнулась старушка, а затем как будто бы случайно подбросила в руках одну из золотых монет.

— Возможно, что-то осталось в архиве, — закинула удочку Линда.

Я тем временем выложил перед заведующей ещё немного золота. Вот жадная бестия.

— Очень может быть, — отозвалась заведующая и весьма бодро для своего возраста выскочила из кабинета.

Вернулась она буквально через пару минут, неся в руках жиденькую картонную папочку. Внутри оказался всего один листок с именами и названием деревни.

Не густо, но хоть какая-то зацепка.

— Рекомендую забыть о нашем визите и внезапной дружбе сразу же, как мы покинем ваше учреждение, — предупредил я. — Это в ваших же интересах.

Глаза у старушки снова сверкнули жадностью, но она натолкнулась на мой взгляд и утихомирилась. Ничего хорошего он не сулил.

— Я рассказала всё, что знала, — она искренне развела руками. — Могу добавить только, что все дети были совсем маленькими, от нескольких месяцев до года. Так что их имена вам вряд ли помогут. Едва ли они сейчас помнят, что произошло тогда. А насчёт прочего не сомневайтесь, я буду нема как рыба.

В задумчивости мы вышли из приюта и медленно двинулись к ламбе.

История с чьим-то геройским подвигом была шита белыми нитками. Как во время открытия очага могли погибнуть взрослые, и уцелеть исключительно дети? Что за очаг такой избирательный?

К моему удивлению, возле ламбы нас уже ждали.

Облокотившись об капот длинного чёрного лимузина, припаркованного возле моего химеромобиля, стоял Али Демир. В пижонском тёмно-синем костюме и с идеально уложенной причёской.

И увидеть его здесь я совсем не ожидал. Если бы не идеальная память, я бы его вообще не узнал.