Темный лик двойника

– Теперь понятно, почему наша дипломатия столько раз… не буду употреблять неприличное слово.

– Хватит философствовать, быстро в ванну и к столу!

Я зашел в ванную, напоминающую маленький зеркальный дворец, в круглом бассейне вода играла, бурлила, пенилась. Едва я разоблачился, как пред очами вновь возникла хозяйка.

– Он еще разгуливает голышом! Время, друг мой!

Я нырнул в пену, Светлана присела на краю бассейна, бросив одно слово:

– Итак?

Она хотела знать, до чего я додумался. Хороший вопрос для человека, у которого пока ни одной дельной мысли. Но Светлане я этого, естественно, не скажу.

– Есть кое-что, – постучал я себя по черепушке. – Но не проси, не проболтаюсь. Пока лишь догадки, предположения…

– Уже неплохо, – удовлетворенно заметила Светлана.

– Всегда предполагала, что в твоей голове роятся дельные мысли. Давай вымою ее! У меня отличный шампунь.

– Блеск! Еще бы спинку и животик?..

– Ладно, – с удивительной покорностью промолвила Светлана.

Под журчание воды и массаж ласковых рук недоступной для мужчин красавицы я готов был снова заснуть. И вдруг… едва не вскочил. Но причина здесь не в Свете; наконец-то возникла первая стоящая идея!

Я решил позвонить другу детства Толе Алексееву, с которым мы отчаянно хулиганили в школе; наша компания была грозой сначала класса, потом и всего района. Как же я сразу о нем не подумал, ведь сейчас Толя – ценный работник прокуратуры? Вот с кем проведу первую консультацию. Возможно, он даст хоть какую-то информацию об убийстве в гостинице.

Солидный басок на другом конце провода добродушно произнес:

– Привет, привет. Появилось красное солнышко, чтобы переброситься парой фраз с простым смертным?

– Низкого же мнения ты о себе! Одно слово: скромник.

– Точно! – вздохнул он. – Старый приятель перестал общаться со мной напрямую, и говорит теперь либо с экрана, либо со страниц книжек, поучая меня разным премудростям. А я покорно принимаю это как данность.

– Ничего, ничего, – подбодрил я друга. – Наша служба и опасна и трудна…

– А я недавно прочитал твой новый роман.

– Ты научился читать?

– А как же: твоя книжка – как букварь. Так вот: один герой слишком уж напоминает Толю Алексеева. Придется брать с автора деньги за использование образа.

– Зато какая реклама для скромника!

– Для чего мне реклама? Наша служба не только опасна и трудна, но и, на первый взгляд, как будто не видна. Ну, какое ко мне дело?

– А без дела позвонить не могу?

– Не можешь, свинтус.

– Думал пригласить тебя в наш любимый бар. По кружечке пива, а?

– Не откажусь. Завтра.

– А если сегодня?

– Все-таки что-то у тебя случилось.

– Не то чтобы у меня…

– Сегодня вечером, в семь. Раньше не могу, человек подневольный.

Толя всегда выделялся колоритной внешностью: высокий, крепкого сложения, лицо немного вытянутое и меланхолическое, на голове – шапка густых вьющихся волос. У него было ценное качество для сотрудника правоохранительных органов – точность! Сказал в семь, значит в семь! Я же прибежал задолго до срока и, находясь в томительном ожидании, успел пропустить две кружки. Мы обнялись, присели.

– В чем проблема? – безо всяких переходов начал Толя.

– Вот, – я так же, не откладывая дело в долгий ящик, протянул ему газетную заметку об убийстве в гостинице «Синяя птица».

– И?..

– Что известно об этом происшествии?

– А что тебя интересует?

– Имя жертвы.

Обожавший курево Толя сунул в рот сигарету и сказал:

– Знаешь, сколько в Москве преступлений совершается ежедневно? В том числе убийств?

– Думаю, немало.

– Вот-вот! И ты хочешь, чтобы я имел сведения обо всем на свете?

Он залпом отпил почти половину кружки и спросил:

– А зачем тебе этот парень?

– Видишь ли…

– Если есть сведения, проливающие хоть малейший свет на преступление, ты обязан сообщить органам. Говорю не ради красного словца.

– Да нет у меня сведений. В том-то и заковыка!

– А конкретнее?

Я рассказал, как Светлана увидела в газете фотографию убитого, а незадолго до смерти этот человек принес в наше издательство свою неоконченную рукопись. Сведения, которые он о себе оставил, оказались выдуманными. Вот меня и попросили разузнать об авторе.

– …Он подписался Петром Непряевым, однако фамилия не настоящая. Но в гостинице он мог зарегистрироваться под своим именем.

– Если он там проживал.

– Но его тело обнаружили…

– Это еще не значит, что он проживал в «Синей птице», – повторил Толя.

– Тогда он к кому-то пришел? К кому?

Анатолий не ответил, задумчиво помолчал и задал свой вопрос:

– Рукопись интересная?

– Нет.

– Тогда почему им интересуется твой издатель?

«Что бы ему сказать, чтобы не сказать ничего?».

– И почему ты, писатель, должен заниматься сыском? Это порой небезопасно.

– Видишь ли… В моем следующем романе важную роль играет следователь, он у меня – центральная фигура. Вот я и решил побывать в его шкуре, понять психологию…

– Вранье! – перебил Анатолий.

– Это еще почему? – я обиженно надул губы.

– Потому что вранье.

– Ладно. Материалы, которые убитый принес в редакцию, были очень любопытными.

– Политика? Бизнес? – сразу оживился мой друг.

– Я когда-нибудь занимался подобными мерзкими вещами? Нет, там проблема астральных двойников. Слышал о них?

И я рассказал ему то, что уже узнал сам. А в заключение добавил:

– Вдруг нападу на какой-нибудь оставшийся у него архив! Роман так и просится!

Анатолий внимательно посмотрел в мои честные глаза:

– Опять врешь.

– Вот сейчас – нет.

– Предположим, я тебе поверил, но ведь сам понимаешь, я этим делом не занимаюсь.

– Понимаю, – тяжко выдохнул я.

– Совсем никакого отношения к нему не имею…

– Очень жаль.

– Можно попытаться кое-что разузнать, если информация не секретная, не задевает интересов национальной безопасности…

Я стал сама скромность, произнес еле слышно:

– Сколько?