Темный лорд Кассиус Малфой

— А-а-а! — яростно заорал Люциус, тряся тело жены за плечи. — Не может быть, она жива, жива!

Кассиус посмотрел вниз и понял, что его руки тоже мелко трясутся. В душе нарастала горечь непоправимой утраты самого любимого в мире человека. Он опустошённо опустился на пол, наблюдая безутешное горе отца. Его горло сдавило спазмом, и парень не мог выжать из себя ни слова. Мать была для него самым близким и родным человеком.

Кассиус почувствовал, что его магия начинает чёрной тучей заполнять всё вокруг, грозясь катастрофичным магическим выбросом. Уже замолчал и упал потерявший сознание отец, чёрная пелена почти коснулась тела матери, но Кассиус титаническим усилием воли начал загонять внутрь свою ярость. Она клокотала и выстреливала протуберанцами, но Блэку всё же удалось ограничить действие магии своим телом. Только одна чёрная молния, вырвавшись из его руки, разворотила взрывом соседнюю комнату, подняв пыль.

Потрогав шею отца, он убедился, что тот жив и облегчённо выдохнул. Не хватало в одночасье лишиться ещё и отца от собственной несдержанности. Постепенно возвращая себе холоднокровие, Кассиус запустил диагностическое заклинание сначала в Люциуса и убедился, что его жизни ничего не угрожает, а потом автоматически скастовал и на мать.

В его сердце молнией полыхнула шальная надежда, когда Блэк почувствовал магический отклик, говорящий, что жизнь ещё теплится в окоченевшем теле. Не поверив, Кассиус запустил более развёрнутую диагностику и, к счастью, результат подтвердился. Из уроков зельеварения на шестом курсе Снейпа Блэк помнил зелье, дающее подобный эффект, и знал, что избавиться от его действия можно с помощью «Рябинового отвара».

Достав из походной аптечки два фиала, парень немедленно влил «Рябиновый отвар» матери, а отцу налил несколько капель «золотого зелья». И если Люциус тут же начал приходить в себя, то мама так и осталась неподвижна, хотя её тело стало понемногу теплеть.

«Мордред, почему зелье не подействовало как надо? – выругался про себя Кассиус, поднимаясь на ноги. — Я же чувствую, что она жива!»

Люциус, очумело, мотая головой, сидел на полу, облокотись о кровать.

— Что со мной случилось, — задушено, прохрипел он, пытаясь подняться на ноги.

— Прости пап, тебя немного зацепило выбросом моей магии, — повинился Кассиус. — Я еле удержал магию, когда увидел вас с мамой.

Люциус с волнением посмотрел на Кассиуса:

— Ты не виноват сынок, не кори себя, не надо, это я не уследил. Не надо было отпускать её одну, но кто же знал, что эти твари решатся на такое.

Его лицо снова перекосила судорога, когда он взглянул на Нарциссу.

— Я отомщу, я страшно отомщу, — над его рукой начала сгущаться магия обета.

— Пап, пап, мама не умерла, она под воздействием «напитка живой смерти» или чем-то похожим, — взволнованно прервал гейс отца, Кассиус. — Я не смог её пробудить с помощью «рябинового отвара», но диагностика говорит, что она жива.

Люциус неверяще посмотрел на сына:

— Она жива?! — он с такой безумной надеждой прожигал того глазами, что Кассиусу на миг стало не по себе.

— Да, отец. Мама жива, просто очень крепко спит. Как спящая царевна в маггловской сказке, — криво усмехнулся Кассиус.

Люциус подхватил Нарциссу на руки и скомандовал:

— Тогда уходим. А то боюсь из-за твоего выброса, здесь скоро будет весь аврорат и ДМП в придачу.

Они быстрым шагом спустились по лестнице, и Люциус кивнул Крэббу и Гойлу.

— Что у вас там творилось, милорд? — озабочено, спросил Гойл. — Сейчас сверху так шибануло тёмной магией, что мы подумали, вы там с Волдемортом сражаетесь.

— Всё потом, — отрезал Люциус. — Сейчас отправляемся в мэнор, через промежуточные точки, чтобы не отследили. Дома всё расскажу.

***

Дамблдор появился из водоворота трансгрессии, почти одновременно со Скримджером. Вместе с ними на тихой улице Косого переулка, сейчас оцепленной прибывшими ранее Аврорами, оказался, увязавшийся следом за директором «Аластор Грюм». Авроры уже окружили неприметное здание, которое мало чем отличалось от соседних построек Косого переулка.

— Наверх, аккуратно, вдруг они ещё там, — приказал Скримджер и две пятёрки Авроров, выставив палочки, немедленно рванули в дом.

Через минуту Руфус, услышал бойцов по переговорному амулету и кивком пригласил всех внутрь.

«Грюм» осматривал всё своим волшебным глазом, тяжело оперевшись о стену:

— Ну и что здесь случилось, оборотень вас задери? — раздражённо спросил он, пристукнув по полу посохом.

— Судя по показаниям приборов, которые заверещали сегодня на всё министерство, здесь произошёл просто огромный всплеск чёрной магии. Такое ощущение, что неназываемый воскрес и выдал «Инферно фламаре» на весь Косой переулок, – с гримасой выдавил из себя Руфус.

«Грюм» невольно вздрогнул, на мгновение сфокусировав на Скримджере вращающийся в глазнице артефакт.

Дамблдор вытащил свою узловатую палочку и запустил волну белого света, немедленно охватившую весь дом. Это был не добрый, ласковый свет, а мощная яростная стихия, которая сжигала всё тёмное на своём пути, попутно, с холодной отстранённостью, восстанавливая всё здание в первозданном виде.

«Неужели Том снова набрал такую силу? — огорчился Дамблдор про себя. — Теперь с ним опять сражаться стало возможно только в Хогвартсе, да и то с помощью источника. Мордредовы подштанники! Я ведь сегодня собирался выпотрошить этого Крауча, чтобы узнать, где скрывается Риддл. Думал покончить с войной одним ударом! А теперь потребуется заманить его в Хогвартс и столкнуть с Гарри», — Дамблдор даже мысленно скривился от досады, однако для всех, сейчас его лицо не выражало ничего, кроме доброжелательной отстранённости. Старик хоть и не верил в пророчества, но всегда старался использовать их к своей выгоде. Альбус всегда считал, что сильный маг создаёт своё будущее сам и только глупцы плывут по течению.

— Что ж, тогда я прощаюсь с вами, господа, — обернулся он к Скримджеру. — Если узнаете что-то новое, сообщите, пожалуйста, мне, а мы с Аластором вас покинем.

Они аппарировали в Хогсмид, а Скримджер с аврорами, отправились в Министерство магии.

***

— Хорошо отец, я присмотрю за Драко, — пообещал Кассиус, ободряюще похлопав того по плечу. Люциус Малфой увозил жену в Швейцарию, там была расположена знаменитая на весь магический мир клиника, в которой успешно боролись с последствиями вредоносной магии. Срочно вызванный семейный целитель, после осмотра сказал, что волшебница жива, но отравлена «напитком живой смерти». Для восстановления ей потребуется длительное лечение и уход. Отец передал все дела на управляющих, а сам, решил находиться с Нарциссой, в надежде, что это поможет ей скорее поправиться. Кассиуса отец попросил поговорить с Драко,чтобы тот не волновался. Сейчас в школе ему ничего не грозит, но на всякий случай Люциус просил обоих быть осторожнее. Обстановка начала накаляться и Люциус не хотел, чтобы его дети тоже пострадали. Кассиус согласно кивал на слова нервничающего отца, но про себя решил, что просто так это нападение не оставит. Внутри поднималась черная волна ненависти и он пообещал себе, что никто не уйдет безнаказанным. Волдеморт это или его слуги, он убьет их всех.

***

Что ты сделал, отрыжка Морганы? — завопил гомункул на стоящего перед креслом на коленях Петтигрю. — Ты оставил её там?! Как теперь мы получим дневник у Малфоев, мордредов идиот. Круцио… Круцио… Круцио!!!

Питер орал от боли, извиваясь на полу, а Волдеморт всё никак не мог остановиться. Нагайна довольно шипела, обвившись вокруг кресла, и с удовольствием наблюдая за пытаемым человеком, то дело пробуя воздух раздвоенным языком.

Хлопок аппарации за окном, заставил Волдеморта остановиться, и обессиленный Питер тут же скорчился в позе эмбриона, повизгивая от ужаса.

— Нагайна, посмотри кто там? — и змея, быстро скользнула к дверям комнаты. Через минуту внутрь зашёл Барти в образе Грюма, опасливо косясь на ползущую рядом огромную рептилию.

— Мой лорд, — упал он на колени, неловко подтягивая протез, — я принёс то, что вы просили. — И Крауч протянул гомункулу, блеснувшую золотом диадему.

— Да, это она, — сладострастно прошипел Волдеморт, поглаживая диадему.

Он перевёл довольный взгляд на лежащего Питера и его сморщенное личико скривилось ещё больше: