Темный огонь

Темпест сплела свои пальцы с пальцами Синдил. "Савон совершил насильственное преступление против тебя, Синдил. Когда ты с кем-то, кто тебя любит, он берет большую заботу, чтобы обеспечить твое удовольствие превыше всего. Барак, если действительно любит тебя и хочет быть с тобой всегда, он будет относиться к тебе осторожно».

"Что, если я не доставлю ему удовольствие? Что делать, если я не смогу сделать, как он хочет? Я думаю об этом, желая его, но потом воспоминания приходят, и я не думаю, что я могу взять его руками или телом на меня" Синдил объяснилась плачевно. Ее голос звучал так, словно ее сердце разрывалось.

Дезари погладила ее по волосам. "Спутник жизни пребывает в разуме, а также в сердце и в душе. Он увидел бы, твою потребность, помочь вам преодолеть ваши страхи. Ты должна дать себе шанс на счастье, Синдил. Что сделал Савон не должно быть позволено разрушить твою жизнь, а также Барака. Помни, что происходит с тобой, то происходит и с ним ".

"Почему они должны делать это так чертовски трудно для нас?" спросила Темпест. "Они действуют, как будто мы должны быть в монастыре, когда мы не с ними".

"У них есть старые ценности, Расти," сказала Дезари. "В конце концов, они родились века назад. И так мало карпатских женщин. Вы не можете винить их за желание защитить нас".

"Я никогда не буду вписываться" грустно сказала Тепмест. "Даже если я уговорю Дария обратить меня, я знаю, я никогда не буду в состоянии принять то, как он говорит мне, что делать". Ее чувства к Дарию росли с угрожающей скоростью, основываясь глубоко в ее сердце и душе, так чтобы она должна была видеть его, со всеми его темными воспоминаниями, увидеть его как человека, которым он был на самом деле. Она должна его любить и защищать его таким же образом, как должен он любить и защищать ее.

Синдил и Дезари обменялись долгим взглядом. "Ты просила Дария, чтобы он преобразовал тебя?" спросила Дезари в шоке.

Темпест пожала плечами. "Он не сделает этого. Он говорит, что это слишком опасно. Так ли это? Кто-нибудь знает?"

"Я спросила Джулиана," Дезари сказала нетерпеливо. "Он сказал, что ты должна иметь некоторые психические способности. В противном случае, как человек, ты не можешь быть Спутницей жизни Дария. И поверьте мне, Расти, это довольно очевидно, ты его истинная Спутница жизни. Я никогда не видела моего брата, таким".

"Я не имею экстрасенсорные способности", протестовала Темпест, выглядя испугано. "Я действительно не имею".

"Конечно, ты имеешь", сказал Синдил. "Ты общаетесь с животными".

"Ах, это". Темпест пожала плечами. "Это не что-то особенное".

"Это то, что позволяет тебе понимать хищную природу Дария", Дезари объяснила взволновано. "Преобразование будет работать. Я просто знаю, что это будет".

"А если это не сработает?" спросила Темпест.

Дезари нервно жевала нижнюю губу, ее взгляд скользящий вдали от Темпест. "Ты могла бы стать невменяемой вампиршей и должна была быть уничтожена».

Была небольшая тишина. "Невменяемая вампирша", Темпест сказала с сарказмом. "Неудивительно, что Дарий не хочет рисковать". Она наклонилась, чтобы встретиться с глазами Дезари. "Что еще ты скрываешь от меня?"

Дезари взглянула на Синдил, которая кивнула. "Джулиан говорит, что процесс преобразования очень болезненный".

Темпест сунула руку в волосах расплескивая их вокруг ее лица "О, да. Знала ли ты все это, когда ты впервые подняла эте тему? Ты действительно хотела чтобы я думала об этом, не так ли?"

Дезари выглядела виноватой. "Мне очень жаль, Расти. Просто я люблю моего брата, и я вижу, напряжение в нем. Он никогда не уклоняться от своих обязанностей. Хотя его сила уменьшается, он будет продолжать бороться с теми, кто угрожает нам. Я думал о нем, а не о вас. Прошу прощения".

"Дарий был в ярости на нас обоих", призналась Синдил "Он не повысил голос, он не должен, но он достаточно дрожал от гнева".

Темпест расхаживала по длине комнаты. "Что это за боль?"

Поток угрызений совести скользнул по Дезари. Как бы она хотела, чтобы ее брат жил, он будет в ярости узнав об этом разговоре, по крайней Синдил и Дезари пытались использовать чувства Темпест к Дарию, чтобы убедить ее.

"Вы не можете быть серьезным". Дезари вскочила и схватила ее за плечи. "Это было неправильно с моей стороны предположить такую вещь. Это против воли Дария. Он сказал мне, что он принял решение умереть от возраста с Тобою, что он не сожалеет. Я должена принять его волю, хотя это трудно".

Синдил кивнула. "Дарий говорит, что женщина не должна рисковать своей жизнью для человека". Она посмотрела на свои пальцы, вспоминая наказание Дария. "Он сказал, что это плохо, что он забрал ваш выбор, ваш старый образ жизни, и он никогда бы охотно ни рисковал вашей жизнью". Была боль в ее глазах, когда она подняла их на Темпест. "Мы не должны продолжать обсуждение этого".

"Но тогда, на самом деле это не его риск или его решение"

Темпест мягко спросила. "У меня есть такое же право беспокоиться за его здоровье и благополучие".

"Это обязанность мужчины следить за здоровьем своих спутниц жизни и их счастьем", Дариус сказал. "Он может сделать никто другой".

"Мое счастье" Темпест повторило тихо, почти про себя.

Звук стука в дверь заставил ее сердце биться. Внутри она была перевернута их откровениями. Сможет ли она это сделать? Шанс, что это? Имела ли она, такое мужество? Слово невменяемая вампирша не вызывают в воображении красивых картинок. Ей не нравилось, как это звучит вовсе. Но мысль о Дарии потерявшему большую часть силы, старея когда он не должен, было тяжелым грузом на сердце.

Неужели она верит в сказки? Дарий может полагать, что он будет стареть вместе с ней, но, возможно, он скоро устанет от нее, как и мужчины часто уставали от их женщин. Ни мужчина не может реально посвятить себя одной женщины на все времена. Конечно, не для вечности. Она была одиночкой. Одиночкой по своей природе. Тем не менее, мысль о вечном одиночество было не привлекательно. Темпест не возражала ходить один раз в жизни, но снова и снова звучит не так уж великолепно. А потом была еще кровь.

Темпест поморщилась. Высасывать кровь из чье-то шеи была тошнотворной мыслью.

Детка, ты думаешь о самых удручающих мыслях. Просто выкинь все это из головы. Мне будет хорошо, я не устану от тебя, и тебе никогда не будет позволено сосать чью-то кровь. Я, однако, будет иметь удовольствие от сосания шею и других частей твоей анатомии как можно чаще. После того как я задушу двух моих маленьких сестер, все будет хорошо.

Ты не должен душить их. Я сама их спросила.

Я не оставлю тебя, любовь моя. Его голос был мягкой лаской, но она проводится общее убеждение. В их умах, когда они объединены, она могла ясно видеть свои мысли, свои убеждения даже его воспоминания о времени, когда он встретил ее. Его мир был мрачным, бесплодное существование. Она была его мир, она всегда будет его мир. Он считает, что в неявном виде.