Темный охотник 8
Шрифт:
А когда ей предложили перечислять инфернские блюда, начала жульничать. Причём спалила её Ариэль:
— Блджад!? Нет такофа блюда!
— Ну как это нету!?
— Нету!
— Это у вас нету, а у нас очень даже есть!
— Мой отец торгофал с фашим князем, и я у фас много раз быфала! — аж бурлила негодованием рогатая принцесса. — Нету там никакого блджада!
— А вот и есть.
— А фот и нет!
— Есть.
— Нет!
Короче говоря, игра закончилась спором о геополитике и кулинарии другого, совершенно незнакомого никому мира, а инферн только что не пришлось по разным углам рассаживать.
За
Между делом я решил занять себя допросом душ «детей императора». Сволочи оказались сильными и вываливать на меня всё не стали даже под страхом развоплощения. Но! Зато я узнал с какого хрена у них так много сил в Кяхте, — видимо, эту информацию они не сочли слишком уж ценной.
А дело было в том, что среди местных у них совершенно не было резидентуры и город пришлось брать силой.
Во время разговора с японцами задумался.
О своём решении действовать жёстче. О Тёмной и искушении тьмой. Каждая по отдельности мысль не казалась чем-то опасным, но в совокупности они… не пугали, нет. Но напрягали.
Может быть, всё это подстава? Обман на потеху чёкнутой богине?
Затем решил, что всё-таки не может. Послание шло хоть и от грифона, но «подписано» было Сандром, на нём чёткий отпечаток Охотника стоял. И подделать такое даже этой суке не под силу. Кишка тонка…
?
Тангинск — старинный купеческий город на берегу Селенги, будто застывший во времени. Если бы не сетевые супермаркеты на первых этажах старинных особняков, можно было бы даже подумать, что где-то мы попали во временную петлю и оказались в прошлом.
Петровск-Забайкальск — точь-в-точь такой же. Из примечательного: японский патруль на въезде, который удалось проскочить без проверки и рекорд Чипа.
Хвостатый уже достаточно поднаторел, команда гоблинов сработалась, да и в тени они теперь решились заныривать поглубже, а потому умудрились обклеить целый городок с пятнадцатью тысячами жителей едва не быстрее, чем мы проехали его насквозь.
Впору включать секундомер.
А дальше хорошая погода закончилась, мы попали под дождь. Такой вот зимний дождь, когда асфальт успел промёрзнуть, в воздухе хороший минус — а сверху льёт, как из ведра. Дорога моментально превратилась в залитый водой каток, на котором даже зимняя резина пасовала. И как бы я ни уважал Володино хобби, тут уж извиняйте, пришлось сделать остановку и отправить команду вместе с машиной в криптор. Сто километров по прямой выше облаков вместо ста шестидесяти по грёбаным ледовым горкам — как по мне, существенная экономия времени и сил.
В машину мы вернулись уже перед Хилком. Городок вырос вокруг железнодорожного узла, и это чувствовалось. По сравнению с добротными каменными корпусами вокзала и депо, городская управа напоминала коровник. В остальном — ничего интересного.
Дорога разве что стала получше. Так, глядишь, до самой Читы спокойно доедем, — сглазил я.
?
В Хилке мы даже останавливаться не собирались. А зачем? Чип и сам справляется. Попрыгав из одной головы в другую, в качестве расклейки я убедился. Даже если где-то и неровно, то ничего страшного.
И мы уже собирались проехать по трассе мимо городка, как вдруг моё внимание привлёк мой мастер-промоутер, он же бригадир расклейщиков.
«Хайзяя, тут поезд
дохрена странноватый… Он эта… сильный сильно!»«Что ты имеешь в виду?» — уточнил я.
«Вот ты кагда с богиней говорил, тоже было… сильно… Прасти хайзяя, ни знать как объяснякать!»
«Силой что ли фонит?» —я послал белкусу образ.
«Да-да! Точняй! Что делать-та? Абклеить?»
«С ума сошёл? — я даже представил эту картину. Придуркам только скажи — вместе с окнами обклеят, прямо на ходу. — Делайте своё дело, поездом я сам займусь».
— Мне надо отойти ненадолго, — предупредил я команду. — Кажется, Чип нашёл побочную миссию.
— А мы? — успели спросить девчонки хором, прежде чем я провалился в тени прямо на ходу.
Поезд я нашёл быстро. И да, Чип был прав. Для обычного состава, — пусть даже и междугороднего, — в пассажирских вагонах ехало слишком много одарённых, да при том сильных. Целый полк, чуть не под тысячу «детей императора», освободившиеся, по всей видимости, после смерти вормикса, спешили на запад.
А что им там делать, на западе?
Вестимо что — осложнять и без того сложную обстановку, противодействовать имперским войскам, затягивать эту сраную оккупацию, и вообще, изо всех сил мешать мне заняться по-настоящему важным.
Качем.
А значит, качаться будем прямо здесь и сейчас.
Обогнав состав на Лаве и развернувшись, я понёсся на бреющем полёте навстречу приближающемуся поезду. На этот раз — никаких пленных!
Глава 12
В ярости
Если решать — тогда решать, а если решил — за дело!
Егерей, охотников на монстров убивать нехорошо, они типа свои? Да хрен там плавал! Если вместо защиты человечества они становятся для него источником угрозы, то в пекло такое человеколюбие!
Да, от избытка человеческих душ будет тошно. Но — надо, брат Артемис, надо! Пришедшие с мечом от меча и падут.
Сегодня я буду карающим мечом.
Отбрасываю все посторонние мысли — время действовать. Лечу прямо на поезд, уходя всё глубже в тени. Время замедляется, расстояния теряют значение. Приказы розданы, каждая тварь знает свою задачу.
Чуть притормаживаю Лаву и влетаю в поезд.
В тепловозе первыми встречаю неодарённых машинистов. Тьма заливает кабину, из неё выходит паучиха-нянька с неизменным ёжиком на спине. Два коротких электроразряда — и паучиха утаскивает жертв в тени, мгновенно выпадает из поезда и отбегает в сторону. Её работа закончена.
Первый пассажирский вагон. Купе проводника. Неодарённая проводница — наружу.
А вот и первые одарённые. И сразу — дети императора. Обычное купе на четверых. Двое спят, один пьёт чай, четвёртый режется на телефоне в игру.
Облако тьмы прорывается в реальность тварями из вормикса. По одной на каждого одарённого. Спящие погибают мгновенно — твари, похожие на гигантских кузнечиков, откусывают голову одному и разрывают тело пополам другому. Любитель игрушек погибает от броска каменной кобры, пробившей грудную клетку. Тот, что пил чай, успевает накинуть энергетический доспех — помесь ящера с тигром оставляет лишь кровавые полосы на его руке.
Что ж, если продержишься против четверых монстров пару минут — мы ещё поговорим. Пока первые твари выходят из тьмы и нападают — я уже дохожу до конца вагона.