Темный пакт

Центральная Европа была превращена в выжженные земли, а война закончилась в 1923 году. Победителей в привычном смысле в ней не было. Англия, Россия и Франция были готовы заплатить огромную цену за победу над Германией и Австро-Венгрией, где появились одаренные. Австро-Венгрия и Германия же предпочли почетный проигрыш полному уничтожению. Несмотря на более продолжительный и жестокий конфликт, ни одна Империя после Первой мировой не погибла столь разрушительно, как в твоем варианте. Российская устояла на краю пропасти, преобразовавшись в Конфедерацию, а Австро-Венгрия, Германская и Османская стали сооснователями Европейского союза, потеряв в территории и влиянии. Самый главный результат мирового соглашения — по итогам войны Англия, Россия и Франция получили своих одаренных.

Из-за возникновения Европейского союза на сорок лет раньше, Второй мировой в этом измерении не случилось. Поэтому экономика США — единственного ее бенефициара в твоем измерении, не получила так необходимый ей трамплин. Экономический кризис, поддерживаемое англичанами восстание латиноамериканцев на юге, франко-канадский конфликт и битва за Техас подкосили Штаты. Так что в этом измерении в Северной Америке дела лишь чуть лучше, чем в Африке или Китае, где в открытую ведут борьбу за ресурсы Империи и Корпорации. В Трансатлантический союз Соединенный Штаты вступили совсем недавно, и на правах младшего партнера.

Несмотря на неслучившуюся Вторую мировую, локальные конфликты не прекращались по всему миру. Вошедшие в силу одаренные — страшный противник на поле боя, но даже они могут отступить перед большими или подготовленными батальонами — так что наука и техника развивалась гораздо быстрее, чем в твоем измерении. Именно из-за наличия магии — поиска способа ей противостоять, техника ушла далеко вперед от уровня твоего мира. В то же время, из-за отсутствия глобальных конфликтов и войны на уничтожение уровень жизни в Большой Четверке покажется тебе непривычно высоким. Многие обыватели первого мира не знают не только лишений, но и забот — у них есть постоянный безусловный доход и возможность очень долгой и здоровой жизни.

Без разрушительной Второй мировой войны, с вынесенными на другие континенты разборками сильных уже в шестидесятых годах двадцатого века уровень жизни первого мира достиг уровня двадцать первого века твоего измерения, а сейчас далеко опережает. Но война всегда требует жертв, и это послужило толчком к развитию генетики и евгеники.

— Создание сверхчеловека?

— Не совсем. Эволюция человека. Если в твоем измерении нацисты озвучили цель избавиться от худших грубым способом, то в этом слое мирового пугала не возникло, а Европейский Союз, вышедший из Первой Мировой пусть почетным, но проигравшим, работал с другой стороны — не уничтожая, а улучшая. Но кроме изменения генетического кода был создан новый вид.

— Неосапианты, — пробормотал я невольно, вспомнив старый мультик.

— Неасапианты, — поправил меня Астерот. — Искусственно выращенные неандертальцы, усиленные разного рода имплантами. Именно они, являясь ограниченно разумными, составляют основу всех штурмовых подразделений и частей, предназначенных для противостояния одаренным.

Не обращая внимания на мое нескрываемое удивление, Астерот продолжал:

— Кроме того, в этом измерении не было слома колониальной системы и борьбы за всеобщее равенство под знаком гуманизма. Поэтому жестокость окружающего мира может тебя шокировать, будь к этому готов. В этом измерении много контрастов — от беззаботных обитателей рая, которые не знают, что такое лишения, до жителей второго и третьего мира, чья жизнь ничего не стоит, а «…правосудие для всех» лишь насмешка сильных.

Здесь всеобщие права человека подразумевают лишь плава человека из первого мира. Перед смертью у тебя будет некоторое время, чтобы познакомится со своим новым телом и некоторыми реалиями мира. Это все, что сейчас я могу для тебя сделать. Удачи.

— Перед какой смертью? — только и успел выговорить я.

Миг в тягучей серой пелене, растянувшийся во времени и пространстве рывок, и я вдруг осознал себя сидящем на стуле в приемной напротив холеной, очень неприятного вида женщины.

— Как погиб? — произнес я чужими губами.

Произнес я. На английском. Но это были не мои слова — я оказался в чужом теле. Причем в роли наблюдателя, бесплотного духа. Очень страшное и пугающее чувство бессилия — как в воплотившимся в реальность кошмаре.

Тот, в чьем теле я был, посмотрел на полицейского рядом. Сержант Ольгерд, сидевший на самом краешке гостевого кресла директорского кабинета, опустил взгляд. Чувствовал он себя неуютно и что сказать, не знал. Тот, в чьем теле я был, перевел взгляд на директора. Майя Александровна, сухая женщина с неестественно прямой спиной, знала, что сказать. И неудобства, как напарник отца, никакого не ощущала.

Осознание происходящим появлялись из глубин памяти. Не моей памяти — нынешнего владельца тела. Я видел и чувствовал его мысли, а он судя по всему даже не догадывался о моем присутствии. Или не замечал, ошарашенный ужасной новостью.

— Олег, я понимаю твое горе и поверь, искренне и глубоко ему сочувствую. До конца недели я освобождаю тебя от занятий. Указание подготовить соответствующее распоряжение дам сейчас же, — лишенный всяческих эмоций голос директора центра образовательной подготовки был также сух, как и она сама.

Еще не до конца осознав происходящее, Олег снова перевел взгляд на напарника отца.

— Как его убили? Когда?

Сержант снова опустил взгляд, поведя неестественно широкими — в стандартном облачении патрульного, плечами. Вздохнув, он открыл было рот, но директор опередила.

— Господин сержант, не могли бы вы довезти юношу домой? Если нет, я сейчас вызову ему такси.

— Да. Могу.

Заметно было, что простые ответы на простые вопросы давались сержанту Ольгерду сейчас гораздо легче.

— Тогда не смею больше вас задерживать. Олег, еще раз прими мои глубочайшие соболезнования, я скорблю вместе с тобой.

Облегченно вздохнув и тут же смутившись этого, напарник отца торопливо поднялся, громко захрустев сочленениями брони. Я в чужом теле тоже машинально встал, машинально кивнул, машинально двинулся к выходу на ватных ногах. Невероятное ощущение. Я сживался с телом, чувствовал его, но оно мне не принадлежало — я просто не мог влиять на происходящее.

Коридор был пуст, гулкие тяжелые шаги сержанта отдавались эхом. Шагая, Олег невидящим взглядом смотрел перед собой, смаргивая настырные слезы.

«Рано или поздно это обязательно случится. Ты знаешь, что должен делать. И помни — в жизни рассчитывай всегда на самый худший вариант, так будет гораздо легче со всем справиться, а победы окажутся легче» — возник перед внутренним взором моложавый мужчина в черной форме полицейского. Широкие скулы, короткие светлые волосы — худощавый паренек почти его копия. Взгляд спокойный, и удивительно грустный. Как у того, кто понял жизнь. Воспоминание произвело впечатление не только на меня — Олег сжал зубы, расправил плечи и спрятал эмоции за маской невозмутимости.