Темный Принц: И между светом и тьмой лежит тень

— Получается, я всего этого достигла не сама, — она подняла на Дэймона грустные глаза. — Все, чем я гордилась, я получила, потому что удачно вышла замуж?

— Это не так, Лили. Принятие в род не изменило твоих внутренних качеств, а лишь усилило магию. Да и первые пять-шесть лет ты прекрасно справлялась со всем сама. Родовая магия ничего не делает за тебя, посмотри на Сириуса, который отвергает свое наследие. Поддержка рода — это как надежное плечо, на которое ты можешь опереться в трудную минуту, это связь с твоими предками, целыми поколениями магов, которые с честью носили родовое имя, это возможность причаститься к вечности, — тихий шепот Дэймона завораживал, убаюкивал, вызывал в воображении величественные картины минувших эпох.

Дэниэл удивленно моргнул и обнаружил, что брат уже осторожно баюкает мать в крепком кольце рук, и довольно улыбнулся. Похоже, Дэймон начал оттаивать и умерил свою неприязнь к родителям.

— Успокоилась? — спросил Дэймон. Мама молча кивнула и отстранилась. — Тогда пойдем в Большой Зал. Нас ждут, — улыбнулся он, предлагая ей руку. Лили рассмеялась, но позволила сыновьям подхватить ее под руки, и они мирно зашагали рядом.

Большой Зал встретил их тысячами огней и гулом возбужденных голосов. Они усадили мать за учительский стол под смеющимися взглядами преподавателей и устроились рядом с близнецами за своим столом.

Дверь с грохотом распахнулась, и на ее пороге появился директор, требуя тишины.

— Дорогие студенты и преподаватели, прошу вас поприветствовать наших гостей: учеников Шармбатона под руководством мадам Максим и учеников Дурмстранга с их директором Игорем Каркаровым. Надеюсь, вы радужно примите в Хогвардсе.

Он отошел в сторону, пропуская вперед приезжих, и Зал взорвался аплодисментами.

По проходу величественно шествовала высокая, статная женщина, за ней плавно двигались ее ученики в светло-синих накидках. За ними мрачной тучей двигались дурмрстранговцы во главе с худощавым черноволосым магом.

Внезапное все это величие разбилось в дребезги, стоило надменной даме бросить взгляд на гриффиндорский стол:

— Дэймон! — ахнула она.

— Мадам Максим! Jesuisheureuxdevousvoir! — Дэймон поднялся навстречу волшебнице и уважительно поклонился.

— Не ожидала тебя здесь увидеть, — она наигранно поджала губы, — полагаю, это уменьшает шансы моих учеников на победу.

— Что вы, я не планировал участвовать.

— Тогда ладно, — рассмеялась она, — можешь пообщаться с друзьями. Au revoir!

Светло-синяя толпа дрогнула и рассредоточилась по Залу. Возле них остались стоять две девушки и переминающийся с ноги на ногу парень. Точнее, девушки тут же повисли у Дэймона на шее.

— Здравствуй, Невилл, — прохрипел Дэймон, почти удушенный двумя красавицами.

— Какая трогательная встреча, — насмешливо пропел чей-то голос. — Ребята, вы только посмотрите, как он тут без нас развлекается, зараза.

Каркаров приветственно кивнул Дэймону и присоединился к преподавателям, а вот его ученики не спешили рассаживаться.

— Дрейк, как я скучал без твоего ядовитого языка, — искренне улыбнулся Дэймон, крепко пожимая руку стройному блондину с льдисто-серыми глазами.

— А ты меня не обнимешь, красавица, — подмигнул он стройной шатенке с темными карими глазами. Та ослепительно улыбнулась и шагнула к нему, но ее тут же оттер плечом высокий сердитый парень.

— Опять пристаешь к моей сестре? — сурово спросил он, шутливо ударив Дэймона в плечо.

— Рад видеть тебя, Саймон. — Тут он увидел усиленно пытавшуюся затеряться среди остальных дурмрстранговцев фигуру, — Эй, Вик, иди сюда. Тут кое-кто жаждет с тобой познакомиться.

Невысокий болгарин с угрюмыми чертами лица подошел к ним.

— Виктор Крам! — благоговеянно выдохнул кто-то из гриффиндорцев.

Дэниэл окончательно растерялся и мог только ошалело хлопать глазами.

— Да-да, Виктор Крам, звезда квиддича, будете доставать его — лично по стенке размажу, — Дэймон сверкнул глазами, — Виктор, опять будешь прятаться за моей широкой спиной от поклонниц?

— А ты не изменился, — фыркнул болгарин, — такой же невыносимый нахал.

— Ага, — радостно подтвердил Дэймон и жалобно добавил, — ребята, я так соскучился.

Компания разразилась хохотом. За гриффиндорским столом ученики боялись дышать, наслаждаясь этим шоу. Крам еще раз фыркнул и вместе с несколькими друзьями отбыл за слизеринский стол.

— Ладно, господа и дамы, позвольте представить вам своего брата, Дэниэла Поттера, — тот поежился под оценивающими взглядами и вздохнул свободнее, получив шесть одинаковых приветственных кивков.

— Дэн, это мои друзья: Драко Малфой, Саймон адМалфой и их смертельно-прекрасная сестра Гермиона адМалфой, Невилл Лонгботтом и очаровательные Панси Паркинсон и Джиневра адПаркинсон.

— Джинни, — раздался сдавленный вскрик близнецов. — Это ты?

Девушка с огненно-рыжими волосами смерила их холодным взглядом.

— Фред, Джордж, рада, что вы меня не забыли.

— Джинни, малышка, где ты пропадала?

— Там, где я была нужна и любима, — она встряхнула рыжими локонами, глаза ее светились раздражением. — Ни слова больше. Я давно уже принадлежу к другой семье.

Она резко развернулась и направилась к столу Хафлпафа. Невилл извиняющимся жестом развел руками и сел рядом с ней.

— Мы тоже пойдем, пожалуй, — пробормотала брюнетка, и потащила за собой Саймона к рейнквеловскому столу.

— Да, какой кошмар! Змей среди львов, — поцокал языком Малфой. — Составить тебе компанию, что ли?

— Не стоит. Боюсь, кто-то этого не переживет, — усмехнулась шатенка, ее глаза опасно сверкнули.

— Идите уже, провокаторы, после ужина поговорим, — махнул на них рукой Дэймон и, наконец-то, посмотрел на растерянного брата. — Эй, ты чего?

— А ты как думаешь? — съязвил один из мрачных близнецов. Они постоянно бросали взгляды на стол Хафлпафа.

— Что. Это. Было? — еле смог выдавить Дэниэл.

— Мои друзья, — просто ответил брат, — те, кому я доверю свою жизнь.

Дэниэл кивнул и расстроено опустил голову. Сейчас он чувствовал себя лишним, ненужным брату и неинтересным. Разве он мог сравниться с НИМИ?

Теплая рука осторожно обвила его плечи, прогоняя мрачные мысли.

— Я здесь, с тобой, — раздался тихий шепот. — Ты — мой брат.

Дэниэл чуть расслабился и глубоко вздохнул. Затем потянулся к своему любимому блюду, отрешившись от всех невеселых мыслей.