Тёмный принц

Мы с Риной это как услышали, так чуть не задохнулись от возмущения. Зелья! Цветной водичкой называть!!! Меня так разозлила эта мысль, что я начал рассказывать этой глупой девочке, что такое зелье на самом деле, что с его помощью можно сделать, и что такое магический артефакт. Она каждый день пользуется артефактом, который подаёт в дом воду, и сама об этом даже не задумывается. А освещение? А подогрев той же воды, в конце концов?

Я рассказал Яне и о том, как ценны артефакты, рассказал о том какие классные штуки есть у нас дома. А Рина кивала и добавляла. Ведь у нас дома всяких диковинок было куда как больше, чем здесь. Да, у нас дома нет шелковистого настенного ковра с востока, зато есть полотно с живой двигающейся картиной. И, на мой взгляд, это куда круче!

Яна аж рот открыла и глазами хлопала от наших слов. Её глаза так загорелись, что я понял ещё по её лицу, как она хочет у нас побывать. А потом Яна это подтвердила словами. Видеть её мечтательные глаза, в которых чего только в этот момент не вертелось, было очень приятно. А еще и весело, ибо попытки её успокоить со стороны прислуги были попросту проигнорированы. Девочка аж ножками топала от досады, что у неё нету волшебного полотенца, которое вкусно пахнет и легко вытирает с лица грязь.

Тут уже я задумался, о том, что даже у неё нет такой, казалось бы, обыденной вещи. С другой стороны, мама с папой нас лишний раз не балуют и, как говорит Ухара: «Дают иногда перцу».

Разговор прервал внезапно заурчавший живот Рины.

— Ой! Простите пожалуйста, вы, наверно, хотите кушать? Пройдемте! — схватив меня за руку нас буквально потащили по только что пройденным залам в сторону кухни. А чем ближе было сие волшебное место, тем сильнее разыгрывался аппетит, ибо запахи, что доносились оттуда, были действительно чудесными.

— Ммм… дядя Фин Ха всегда готовит что-то особое, когда приезжают гости, — произнесла Яна, принюхиваясь к запаху.

Войдя в помещение, мы увидели огромную комнату с мечущимися по ней людьми. Шесть человек носились по кухне в суматохе. Где-то что-то варилось, что-то жарилось. Но вот на нас обращает внимание главный повар. Бородатый высокий пузатый мужчина с узкими глазами, приблизительно лет сорока с большу-у-у-ущим колпаком на голове.

— Яночка! Решила заскочить? — девочка радостно кивает, а повар, огибая столы подошёл к нам. — А это, я так посмотрю, наши гости? — снова кивок.

— Мы хотим кушать!

— Одно мгновение, миледи.

Уже через минуту мы были посажены за стол. Еще через минуту на нем были шесть разных блюд. Два первых, два вторых и два салата на каждого. Про десерт я умолчу…

— Ну-с… приятного аппетита, — он нам поклонился и удалился.

В течении получаса мы устраивали праздник живота и отъедались. Все было очень вкусно, и этого вкусного было много. Когда же мы наелись, нам оставалось лишь жалеть, что не можем съесть больше, а ведь еще столько всего на столе…

После сытного обеда мы отправились в сад, где играли в разные игры. С нами играли и взрослые, которым часто приходилось водить, но даже так они веселились вместе с нами. Мы и не заметили, как пролетело время и вскоре стало вечереть, как вдруг из дома вышел их дворецкий и быстрой походкой прошел к Яне.

— Госпожа Яна. Пройдемте со мной? — он протянул ей руку. Мы переглянулись.

— Что такое?

— Я отведу вас к вашей матери.

— А можно и им?

— Пожалуйста.

Вот, коридор. Двери в комнату, в которых скрылись наши родители и не показывались. Оказавшись внутри, мы увидели плачущего отца Яны, который стоял на коленях перед кроватью и держал супругу за руку. Сама девушка, улыбаясь, гладила его по голове и приговаривала, что все хорошо.

— Мама! — прокричала Яна бросаясь к ней. Подбежав, с другой стороны, она вопросительными глазами смотрит прямо в глаза своей матери. — Ты… как ты?

— Все хорошо, милая, — женщина берет дочку за руку и подтаскивает к себе, после чего та ложится рядом и обнимает мать. — Все хорошо.

— Ты… ты больше не больна?

— Нет… больше нет, — теперь, и на её глазах появляться слезы, а улыбка становится еще больше и светлей. Мы стояли в стороне и просто наблюдали.

— Мама! — вдруг дёргается Яна и утерев выступившие слезы слезает с кровати и подбегает к нам. — Смотри! Это Акир и Рина Аттано.

И взяла меня за руку. Порядком удивленная женщина, сначала молчала, а потом снова улыбнулась.

— Приятно познакомиться.

— И нам, — отозвалась Рина.

— А-а-а, где…

— Они в соседней комнате. — Правильно понял меня дворецкий.

— Поправляйтесь, — киваю женщине, и первым выхожу за дверь. Пройдя до соседней комнаты, сквозь щель мы услышали голос отца.

— Да-а-а-а… давно тебя так не выматывало.

— Наго, заткнись. Дай расслабиться, — грубо бросила мама.

На этих словах мы входим в комнату и видим, как мама, лёжа на диване, раскинув руки, опрокинув голову назад и прикрыв глаза отдыхала. Её левая рука сжимала какую-то бутылку, а в стороне, задом наперёд, на стуле сидел отец. Он насмешливо улыбался, как медленно перевёл взгляд на нас.

— О! Акир, Рина.

Услышав отца, мама поднимает голову и смотрит на нас.

— Привет, ребята. Ну что, как дела? Осмотрелись?

— Ага. Мама, ты устала?

— Устала, сынок. Пришлось сильно постараться, чтобы спасти Люси.

— Понятно.

— А вы как, хорошо провели время?

— Ага. Мы познакомились с Яной, дочкой Люси. Она провела нам экскурсию.

— Какие молодцы.

— Ну-с, раз мы все в сборе и всё хорошо закончилось, можно и отдохнуть! — важно заключил папа, вставая с кресла.

Как оказалось, под словом «отдохнуть», папа подразумевал оторваться от всей души за счет хозяина поместья. Папа вёл себя как кто угодно, но точно не как аристократ, что вызывало у прислуги некоторый диссонанс, но отцу было безразлично их мнение. Они с мамой вели себя так, как сами посчитают достойным. Ели теми приборами, которыми удобней, пили то, что хотели и когда хотели, и говорили совершенно свободно. Люди, которые каждый день рискуют жизнью, не будут притворяться, а будут наслаждаться каждым мигом. Авантюристы и исследователи. Все те, кто живёт сегодняшним днём поймут моих родителей. И пусть те времена прошли, привычки остались.

Особенно меня позабавила реакция одной служанки и её слова: «Аристократы, выдающиеся личности, а ведут себя как неотёсанные простолюдины». Сам хозяин усадьбы не выказывал никаких возражений. Ему вообще всё было по барабану. Стоит, улыбается, любимую жену за руку держит. Впервые за столь долгий срок Люси наконец покинула свои покои.

Уже на следующий день семью Ионар осаждала целая делегация магов-целителей. Они пытались осмотреть женщину, взять анализы и провести обследование, но Альберт встал неприступной стеной между ними и Люси. Он стойко держал оборону, и если что и позволял, то максимум поговорить.

Видя поправившуюся Люси, целители готовы были биться головой об стену, лишь бы выяснить причину её выздоровления, ведь они сами (!) подписали ей смертельный диагноз, а тут такой поворот.

Между боями с целителями, Альберт смог найти время, и пока мы собирали вещи, пытался выявить нашу плату. Но каково же было его выражение лица, когда папа указал сумму в одну медную монету. Несмотря на разные королевства, золото везде золото, а тут… одна медная монетка.

Отойдя от шока, Альберт принял эти слова как издевательство. В ответ на резкие слова в свой адрес, отец спокойно положил разгорячённому мужчине на плечо руку и сказал: