Темный разум

— А Трент Собель? — осведомилась Изабель.

— У него выдался не слишком удачный день, который станет еще хуже, если ты не поторопишься.

— Так ты заинтересован?

— Меня всегда интересует то, что касается Столмана, — объяснил дрон. — Он сам — интересный тип, сидит во главе местной мафии, закабалил сеть Дракокорпа. А теперь еще и предположительно контролирует голема Пенни Рояла.

Предположительно?

— Так ты — пассивный наблюдатель?

— Называй меня исследователем человеческих прегрешений.

— Скажешь, где сейчас Трент?

— Конечно. — Дрон переслал пакет данных, который Изабель тут же заблокировала.

— Просто скажи, пожалуйста.

— Хм, а ты из подозрительных, но, полагаю, в твоем ремесле иначе нельзя. И, полагаю, твоя последняя трансформация могла несколько исказить перспективы. — Раздался звук, который иначе как хихиканьем не назовешь, после чего дрон продолжил: — Вели водителю отвезти тебя к складу Риверсона, ВродеВосток, четырнадцать.

— ВродеВосток?

— Компасы здесь не работают. О, и вот ссылка на камеру, которая, возможно, тебе пригодится.

На этот раз пакет оказался меньше. Изабель направила его в память системного модуля обеспечения надежности и провела беглый наружный осмотр. Затем, со всеми мыслимыми предосторожностями, открыла пакет. Там оказалась простая дешифрующая программа для особой камеры, входящей, похоже, в защищенную сеть. Изабель воспользовалась ею — и тут же увидела внутреннее пространство склада Риверсона. Удостоверившись, что Трент все еще жив, она решила удовлетворить теперь свое любопытство.

— Ты государственный дрон, — сказала она. — А сам смотришь, как совершаются преступления, и ничего не делаешь. Почему?

— Тут не Государство, и не каждый ИИ стремится достигнуть святости, — парировал дрон. — Нет, серьезно, что можно сделать с этим месивом, называемым человечеством, если оно не желает вылезать из столь любезной ему трясины? В смысле, посмотри на себя, Изабель. У тебя есть богатство, власть, способности хаймана, а ты продолжаешь преследовать свои низменные цели — хотя открывающиеся тебе возможности простираются практически в бесконечность.

Изабель с трудом подавила вспышку безумной ярости, заставившей ее корчиться на заднем сиденье такси. Справившись наконец, она выдавила:

— У меня тут специфическая проблема, как ты, верно, заметил, причина которой — Пенни Роял. И я пытаюсь разобраться с этим.

— Конечно, и все же ты — глава человеческой организации, потрошащей и обращающей в рабство других человеческих существ для продажи их прадорам.

— Пошел ты.

— Только не в этой вечности, моя маленькая многоножка. — Дрон помолчал секунду, после чего добавил: — Кстати, тебе стоит заглянуть в «Горючку Тэйкина», всего в нескольких сотнях ярдов от Риверсона. Там ты найдешь все, что нужно твоему кораблю. Ну, увидимся, Изабель, а может, и нет.

И дрон оборвал все линии связи, оставив Изабель пыхтеть от злости. Чертовы надменные государственные разумы! Все–то они знают, все понимают, только вот насчет нее заблуждаются. Что им известно о ее связях, поруках, обязательствах, о мучительной необходимости отказаться от того, что было так тяжело создавать, и о том, насколько она будет уязвима, если пустит все на самотек? Они никогда не проходили через такое — а только приспосабливались, физически или ментально, чтобы соответствовать текущим обстоятельствам.

— Проклятье, — рявкнула она вслух и велела таксисту: — Едем к «Горючке Тэйкина», ВродеВосток, четырнадцать.

Лучше высадиться в стороне от склада Риверсона, чтобы произвести разведку.

— Ладно, — выдавил водитель.

В этот момент Изабель почуяла гнусный влажный запах в салоне и заметила капли пота на шее таксиста.

Она и не подозревала, что, ворочаясь тут сзади и щелкая ротовым аппаратом, так действует мужику на нервы.

Район товарных складов совершенно не менялся уже много веков. Широкие, предназначенные для больших контейнеров улицы пролегали меж двух– и трехэтажных незамысловатых строений. Сейчас тут все обветшало; из огромных ржавых баков сыпался мусор, устилая дороги. Пустые упаковочные ящики и бочки для химикатов загромождали все свободное пространство. Изабель выползла из такси и расплатилась с водителем — после того как тот выгрузил ее грависак. Когда же машина, взвизгнув исстрадавшимися колесами, умчалась, Изабель повернулась к стеклянной витрине павильона «Горючка Тэйкина». Человек — «моллюск», сидящий на корточках на чем–то вроде платформы, уставился на нее, уронив жвала и разинув человеческий рот. Не обращая на него внимания, Изабель зашагала назад, к Риверсону, но остановилась за сломанным автоукладчиком, чтобы обдумать свои следующие действия. А еще ей требовалось подавить желание просто ринуться напролом.

После побоев и первого допроса Трента оттащили к выстроенной из ящиков стене. Вначале Изабель показалось, что трое громил удерживают его там, но тут бандиты отступили, и она поняла, что люди Столмана намазали ее помощника каким–то клеем, поскольку он застыл на месте, раскинув в стороны руки и ноги. Столман придвинул поближе стул, а его подручный тем временем раскладывал на столике рядом с боссом некие предметы. Сфокусировав камеру, Изабель разглядела стандартные пыточные инструменты, а также «форс» — резак. На самом деле достаточно было бы одного резака. Виброшелушитель, термофен, маленькие атомные ножницы и терка предназначались для доставления удовольствия лично Столману. Изабель поняла это, потому что и сама не раз участвовала в подобных сценах, но сейчас, как ни странно, она ощущала презрительное отвращение.

Как же ей проникнуть туда? На складе и вокруг него — восемнадцать вооруженных головорезов, плюс голем и сам Столман. Плюс два пулемета. Наружные камеры наверняка подсоединены напрямую к «форс» — сетн Дракокорпа, а каждый вход прикрывают суб-ИИ, охранные дроны. Если она хочет спасти Трента — а она должна, иначе чем оправдать ее присутствие тут, — то нужно действовать быстро, и голем станет проблемой. Даже с ее оружием на то, чтобы расправиться с ним, уйдет время — и в эти минуты один из подчиненных Столмана легко может пристрелить Трента. Открыв грависак, Изабель решила, что сперва попробует подключиться к сети Дракокорпа, а через нее — проникнуть в разум голема. Если Столман ухитрился его активировать, то перехватить контроль наверняка будет не слишком сложно.

Изабель осторожно подсоединилась к сети и начала понемногу качать информацию и опознавательные коды. И быстро поняла, что не проникнет туда по–настоящему, пока не будет включена в сеть, для чего требуется собственный дракокорповский «форс». Тогда она принялась мысленно моделировать таковой, сматывая в клубок все больше и больше нитей данных. Через минуту она почти достигла уровня, на котором могла осуществлять связь — и действительно стать частью сети. И тут же обнаружила, что, едва она это сделает, Столман узнает, что кто–то к ним подсоединился, — и ее смоделированный «форс» частично подчинится его «форсу». А еще через мгновение мафиози поймет, кто она такая, — и вышвырнет ее прочь.

Однако кое–что она все же могла сделать. Изабель вычислила, как по крайней мере на несколько минут пресечь связь Столмана с големом. Но пойдет ли это на пользу, она не знала. Возможно, голем просто отключится.

А может, останется в сознании и, как бывший раб Пенни Рояла, станет куда опаснее, чем сейчас.

Наконец Изабель решилась; она дала команду «комарику», и автомат, осторожно выбравшись из ящика, поспешил вверх по стене. Сама Изабель нагрузилась гранатами и прочими боеприпасами, а также убрала покрышку с протонной пушки. Выбрав цели для ракет, она вдохнула поглубже, успокаиваясь и перепроверяя свой многоступенчатый план атаки, после чего вышла из–за погрузчика. Наконец ракеты взлетели, оставляя позади огненные хвосты, а в душе Изабель вспыхнула исступленная радость — и она рванулась вперед.