Темный страж

– Ты не понимаешь разницы между высокомерием и уверенностью, но я покажу ее тебе.

– Жду не дождусь этого урока , – внутреннее чувство безопасности Джексон теперь срабатывало постоянно, от волн жестокости воздух начал становиться невероятно густым.

Всматриваясь в небо над своей головой, Джексон отошла от деревьев, чтобы иметь достаточно открытого пространства для маневра. Было так странно сталкиваться с настолько развращенным врагом, как вампир, без какого-либо оружия. На мгновение ее уверенность дрогнула, но она незамедлительно ощутила Люциана, движущегося в ней, сильного и надежного. Он был рядом; ощущение его присутствия было слишком сильно для человека, находящегося далеко. От этого девушка почувствовала себя лучше, к тому же у нее были воспоминания об его сражениях, которыми она могла воспользоваться. Пока она ждала, стоя на открытом месте под моросящим небом, она изучила так много его стычек с вампирами, как это только было возможно, обращая особое внимание на стратегию, которую Люциан использовал совместно со своим братом. Один из них чаще всего залегал в укрытии, в то время как другой заманивал к ним их врагов. Люциан, по существу, использовал точно такую же стратегию.

Леденящий кровь ветер пронесся прямо через центр шторма, опустившись на землю примерно в ярде от того места, где стояла Джексон. В поле зрения, замерцав, появился высокий, тощий человек. У него был удивительно элегантный и утонченный вид, его одежда была безупречна, – это было совсем не то, что она ожидала увидеть. Он был довольно бледен, и его зубы белоснежно блеснули, когда он ей улыбнулся. Он был красивым и притягательным, совершенно непохожим на остальных представителей своего вида, с которыми ей пришлось столкнуться. Пристально следя за каждым его движением, Джексон старалась обнаружить спрятанные признаки развращенности.

– Он только недавно обернулся, ангел , – тихо проинформировал ее Люциан. – Не слушай его голос человеческим ухом , – предупреждающе добавил он.

Вампир отвесил низкий поклон.

– Добрый вечер, мэ-эм. Это неподходящее место для женщины, чтобы быть одной, – его голос казался мягким и музыкальным.

– Ты слышишь его так, как он желает, чтобы ты слышала. Он может манипулировать одним своим голосом .

Именно голос Люциана позволил ей разоблачить немертвого и его иллюзию мягкой нежности. Он сам по себе был чистым, звуча так совершенно, словно не от мира сего. Теперь, по сравнению с ним, голос вампира коробил, как ногти по классной доске.

Джексон слегка кокетливо вздернула голову.

– Мне нравится умиротворенность гор. Даже во время бури, здесь, наверху, так красиво. А вы откуда? Из ближайшего городка?

Вампир немного передвинулся, возмущая силы, сверкая глазами и красными веками.

– Где тот, кто должен защищать вас?

Джексон пожала плечами.

– Он часто надолго уезжает. Кто-то довольно могущественный бросил ему вызов, а Люциан не любит, когда ему бросают вызов.

Поднялась элегантная бровь.

– Люциан? Вы говорите о том, кого давно считают мертвым. Этого не может быть. Люциан – вампир. Все карпатцы знают это.

– Я знаю лишь то, что он сам себя называет Люцианом и говорит, что я всегда буду с ним. Его обращение со мной не оправдало моих ожиданий.

– Скажите, как вас зовут.

– Джексон, – она отодвинулась от него, чуть в сторону и назад, чтобы сохранить между ними дистанцию, поскольку он начал плавно двигаться вперед. Она двигалась грациозно, чисто по-женски чувственно, что заставило внимание вампира сосредоточиться целиком на ней. Ее желудок завязался в тугой узел, сжимаясь и разжимаясь. Девушка прикладывала невероятные усилия, чтобы держать руки по бокам. Она чувствовала в своем сознании Люциана, сильного, могущественного и совершенно уверенного. Поэтому у нее не было иного выбора, кроме как поверить в себя. Они были одним целым, одним сознанием, одним сердцем и душой.

– А кто вы? – это прозвучало чрезмерно кокетливо. Джексон почувствовала, как Люциан поморщился, и перестала улыбаться.

Вампир еще раз склонился, его манеры были вежливы, как и всегда.

– Я – сэр Роберт Таунсенд.

Джексон распахнула глаза и уставилась на него с притворным благоговением.

– Вы рыцарь? Правда?

Наверху вздрогнули и закачались ветки. С верхушки дерева спустился второй мужчина. Он был таким же бледным, худым и высоким, каким повсеместно описывают Дракулу. Когда он улыбнулся, показались его заостренные желтые зубы. Его глаза были пустыми и холодными, но вместе с тем горели красным огнем. Его пристальный взгляд был сосредоточен на втором мужчине.

– Добрый вечер, Робби. Надеюсь, ты не угощаешь эту юную леди ложью, стараясь произвести на нее впечатление своими фальшивыми титулами?

Тихое шипение вырвалось из горла Таунсенда. Красные огоньки начали танцевать в глубинах его глаза.

– Покинь это место, Филиппе. Твое присутствие здесь нежелательно. Мы с леди разговариваем. Иди и найди себе свою собственную женщину.

Новоприбывший улыбнулся, с вызовом, с ничем не прикрытым предупреждением.

– Я терпел твое присутствие, Робби, лишь потому, что ты мог быть полезен. Но теперь у меня есть то, что я искал, и от тебя больше проблем, чем пользы. Я сказал тебе, убирайся.

Таунсенд снова зашипел, в глубине его горла зародилось рычание. Он сделал шаг в сторону Джексон. Она старалась быть острожной, чтобы не оказаться между ними. Трудновато будет защитить себя от них обоих; она бы предпочла встретиться лицом к лицу с одним за раз. Все ее внутренности дрожали от осознания того, с какими монстрами она столкнулась. Не людьми . Они были дьяволами, двое из которых выследили ее, а третий находился где-то невидимый. Близко. Она чувствовала, что он был близко.

– Женщина пришла сюда, чтобы быть со мной, Филиппе, не с тобой. Я слишком долго терпел твое возмутительное эго.

Джексон одарила сэра Роберта Таунсенда провокационной улыбкой, прикрыв глаза ресницами. Кончик языка высунулся и увлажнил нижнюю губу, привлекая внимание к ее желанной полноте.

Филиппе зарычал и бросился на более молодого вампира, пролетев по воздуху с невероятной скоростью, большей, чем Джексон ожидала. Она видела воспоминания в памяти Люциана, но действительность оказалась пугающей. Два вампира сцепились в один клубок из когтей и клыков. Зрелище было ужасным. Сражаясь друг с другом, они постоянно меняли форму, принимая облик одного животного за другим, злобное рычание вырывалось из их глоток.

Джексон стояла совершенно неподвижно, не в силах отвести взгляда от двух скрюченных тел, покрытых мехом и вздрагивающих от зубов до рогов. Эта сцена словно сошла из фильма ужасов. Кровь летела во всех направлениях. Инстинктивно она ушла из зоны досягаемости этой ядовитой жидкости. Джексон с силой прикусила нижнюю губу, сосредотачиваясь на боли, чтобы не позволить себе попасть под гипнотизирующее действие этой картины.

Единственное предупреждение, которое она получила, – это когда внезапные тиски обхватили ее за лодыжки, и она неожиданно начала проваливаться под землю. Бессознательно Джексон растворилась в каплях воды. После никто из них не знал, кто это сделал, Люциан или Джексон, только то, что испарение занимало все ее мысли, все их мысли. Джексон взмыла в небо, затерявшись в облаке густой дымке и тумане, который мгновенно создал Люциан, чтобы прикрыть ее. С этого выгодного положения она наблюдала за разворачивающимся сражением, наблюдала, как на секунду материализовался Люциан, лишь за тем, чтобы нырнуть под землю и с быстротой молнии направиться в сторону ранее сбежавшего Мастера вампиров.

Два меньших вампира рвали друг друга на части зубами и когтями. Ядовитая кровь летела во все стороны. Над головой вспышка молнии дугой пронзила небо, промелькнув от одной темной тучи к другой, потом ударила в землю заостренной стрелой. И сразу же Джексон учуяла запах паленой плоти и увидела искры, разлетевшиеся от двух вампиров. Один из них издал пронзительный крик боли, и когда дым рассеялся, Джексон смогла увидеть создание, едва ползущее по земле, огромная открытая дыра зияла в его груди, где должно было быть сердце. Обжигающий жар молнии опалил плоть монстра, и хотя ядовитой крови не было видно, она чувствовала, что вампир все еще представлял опасность.