Темный янтарь 2

Сержанта звали Василием, мужиком он оказался неплохим. Как и остальные бойцы, охраняющие груз. Главное было на груз и винтовки охраны не смотреть, и вопросов по службе не задавать. Янис это понимал, вполне дружески ехали. Рассказывал про фронт, до которого конвойные вояки доезжали крайне редко, да и то, чтобы быстро сдать груз. С пропитанием обстояло неплохо – не растолстеешь, но если экономно, то вполне. Печка в вагоне имелась, варили кашу и «кулеши». Выданные на дорогу красноармейцу Выру буханки относительно свежего хлеба пришлись кстати. Ну и нары, рассчитанные на десять человек – хочешь сверху спи, хочешь – снизу. Отлеживался Янис, отдыхал, набирался сил. Но мысли о том, что будет, когда до той Москвы докатишься, жизнь немножко отравляли. Ну и то, что в Тыхау написать не успел, тоже было нехорошо. Определенно, будут там волноваться.

Ехали неплохо, почти без остановок – эшелон был специфическим, пропускали, пусть не в первую очередь, но уж точно во вторую. Пять дней смотрела бдительная охрана и неопределенный пассажир в приоткрытую и тщательно застопоренную дверь на мелькающие пейзажи, нежно-зеленеющие и чистые по весеннему времени.

— Москва скоро, – молвил немало поездивший Василий. – Конечно, не наше дело, но желаем тебе, Ян, чтоб все обошлось. Ты уж там держись по-умному, не теряйся.

— Постараюсь, – заверил Янис.

Сдали красноармейца Выру Я.М. в отдел при станции «Москва Курская-товарная». Тут служили люди опытные, вызывать «воронок» и орать «чего вид такой чересчур отоспавшийся?!» не стали. Незамедлительно выделили сопровождающего и переправили дальше. Имелись у Яниса неприятные мысли, что будут конвоировать, как надлежит по уставу. Но сопровождающий старшина кобуру «нагана» расстегивать не спешил, двинулись скорым шагом. Нес товарищ Выру полегчавший «сидор» и притороченную к нему шинель, озирался. Нет, и народу хватает, и дома внушительные, но по сравнению с Ленинградом.… Да, можно было ожидать от столицы большего.

Немедля забыл Янис эти мысли и жалкие сравнения. Как только в метро спустились, так и выскочило из башки.

Библиотека на станции метро "Курская" (1942г)

О, метро! Ладно, всякие архитектурные детали и орнаменты с мозаиками, но если с технической стороны…. Э, курад тут свидетель – никакая кинохроника размаха не передает. Вот это построили, так построили.

Жаль, ехать было недалеко. Сопровождающий равнодушно направлял, вновь вышли наверх, на улицу – светлую, почти лишенную примет военного времени. Зашли в солидное – вот тут опять стало жутковато – здание. Опять «сдали» под роспись красноармейца Выру. Ждал, сидел на оббитом дерматином присутственном диванчике. Дали пропуск, очередной аккуратный боец – лицо напрочь отсутствующее – препроводил на этаж.

Вот кабинет оказался неожиданно скромным: этакий пенал, пусть светлый, но с зарешеченным окном.

— Присаживайтесь, товарищ Выру, – не глядя, указал старший лейтенант строгого ведомства, и занялся документами прибывшего.

Сидел Янис, опять ждал, но теперь уж совсем нехорошо стало. Даже спина заныла, и кашлять потянуло. Воздержался, могут и неправильно понять. Но теперь зарешеченное окно казалось знаком однозначным. Нехорошим.

— Всё это хорошо, – прервал молчание старший лейтенант с пронзительной нашивкой на рукаве. – Но опоздали вы, товарищ Выру.

Янис все-таки кашлянул:

— Э… поезд так шел.

— Нет, я не про вас лично. Вел дело майор Осташев. Но сейчас его нет, дело закрыто. А тут вы пожаловали. В общем, припозднись.

— Так мне что, возвращения майора Осташева ждать? – осторожно спросил Янис.

— Это вряд ли. Погиб майор.

— Жаль, – Янис машинально снял пилотку. – Выдержанный был человек, знающий.

— Хорошо знакомы были, что ли? – старший лейтенант глянул с интересом.

— Видимо, да. В Лиепае вместе довелось воевать. В смысле, тогда он капитаном был, но, наверное, один же человек.

— Да, один. Действительно, знающий, – старший лейтенант вздохнул. – Третьего дня сообщили о гибели. Находился в Севастополе, в командировке. И вот. Ну, вам, Выру, этого знать незачем, но раз уж были знакомы…

— Очень жаль. Помянем при случае. В Лиепае у меня дядя погиб, вместе с капитаном Осташевым тогда у могилы стояли, – неловко сказал Янис.

— Ну да, вы же в группе штабной связи были. Там еще агентурное имя такое забавное группа имела. Хорошо воевали, товарищ майор упоминал. Но дело закрыто. Сейчас не до таких старых расследований.

— Понимаю, товарищ старший лейтенант госбезопасности. Со мной-то как, можно спросить?

— Вопрос естественный. Что ж, товарищ Выру, поедете служить. Вы человек пусть и не годный к строевой, но опытный, полезный. Вон какая прочувственная справка из совхоза, заметно, что уважали. Но в эстонскую дивизию уже вряд ли поедете. Она сформируется и на фронт, а вам лучше послужить где-то в тылу. Не из соображений недоверия, а по той причине, что старое дело могут и возобновить. Дело-то любопытное, хотя я не совсем в курсе. В общем, место службы мы сейчас вам подберем. Я проконсультируюсь, а вы в коридоре пока посидите…

Опять ждал Янис. Немного отлегло. Претензий к товарищу Выру у органов нет, да и глупо было опасаться – не потащат рядового бойца через полстраны в столицу, чтоб обвинить и осудить. Не того полета птица. А капитана, в смысле майора Осташева действительно жаль. Рассудительный был командир, тогда они с Васильком…

Вернулся озабоченный старший лейтенант:

— Так, товарищ Выру. Решение откладывается. Назначение получите завтра. К 9:00 прибыть в комендатуру Павелецкого вокзала, там выдадут проездные документы, узнаете направление. Задача ясна?

— Так точно.

— Хорошо. Пока прогуляйтесь, посмотрите столицу. Вот суточный пропуск. Да, и вот – поздравляю с наградой.

В руках Янис вместе с красноватым листком пропуска оказалась коробочка. Внутри медаль «За боевые заслуги».

— Не вижу радости, товарищ Выру, – удивился старший лейтенант.

— Виноват. Это от внезапности.

— Действительно неожиданно. Я как-то упустил из вида, а сейчас в сейф товарища майора полез, а там на вашем деле лежит награда. Порядок был в делах у товарища Осташева.

— Так точно. Служу трудовому народу! – опомнился Янис.

— Стоп. Давайте уж как положено. А то мне лично награждать военнослужащих не приходилось, вот наоборот бывало, – старший лейтенант открыл коробку. – Красноармеец Выру Янис Мартинович, от лица командования вручаю вам государственную награду…

Как спускался, как показывал отмеченный пропуск, Янис не особо помнил. Окончательно очухался, стоя на солнечной улице. На гимнастерке сияла медаль – немного криво приколотая – зато блестящая и откровенно сюрпризная. Ух! – как говорят знающие люди. Обошлось. За спиной возвышалось здание, серьезное, если не сказать страшноватое. Но на деле обернулось все совершенно не так, как опасался трусливый товарищ Выру.