Темный.

На этом моменте оборвалось последнее видео из папки и опять в моей голове вопросы без ответов. Кто вел видеозапись из каюты Марека и выделил их в отдельную папку? Чем все закончилось? Почему Сигурд не пошел на уступки полковнику? Всего этого я не знал. Однако догадывался, где сейчас могла находиться установка межзвездной телепортации. Под царским дворцом в огромных хранилищах династии Вальхов. Если этот прибор уцелел, наверняка, он там. И мне очень захотелось его увидеть, тем более что камера смогла зафиксировать цифры из блокнота.

Конечно, шансов на то, что секретный прибор полковника Марека пережил тысячу лет мало. Но с другой стороны, почему нет? Если информационные накопители, пролежав под вулканическим пеплом такой долгий срок, до сих пор в идеальном состоянии, аппарат тоже мог уцелеть. Но чтобы до него добраться или хотя бы провести расследование, куда он делся, мне необходим допуск к секретным архивам и хранилищам царя. Без этого ничего не выйдет. И подобное возможно только при одном условии - если Тейт Эрлинг станет новым государем.

Подумав об этом, я улыбнулся. Судьба сама толкала меня вперед и подстегивала. Чем дальше, тем больше я связывал свою судьбу с Эрлингом, и это меня забавляло.

Впрочем, я размышлял над этим недолго и продолжил перебирать файлы с борта колониального транспорта "Рассвет". Кто знает, возможно, найду еще нечто интересное, тайное и секретное.

35.

Неделя пролетела незаметно, и отпуск подходил к концу. Валера Сигватссон отъелся, был доволен, много улыбался, и от своего намерения отправиться на войну не отказывался. Все в порядке. И, оставив персоналу пансионата "Оркней" щедрые премиальные, мы отправились в сторону столицы. По пути заехали в Курково, где я спрятал деньги и оружие, оставив себе один ПМ, а затем включил телефон. Только это сделал, как сразу звонок от Робинзона:

– На связи, - ответил я.

Робинзон спросил:

– Ты где?

– За городом.

– А ты в курсе, что республиканцы открыли на тебя охоту?

– Да. А вот ты откуда про это знаешь?

– Долго объяснять. Поговорим при встрече. А пока скажи, Ягель твоя работа?

Я отпираться не стал:

– Моя.

– Ну, ты и жук, Темный. Мог бы меня в известность поставить.

– Решил не тревожить такого важного человека.

– Пошел ты...
– почему-то Робинзон разозлился и отключился.

"Пусть злится, - подумал я.
– Когда отойдет, сам все объяснит".

Покинув Курково, продолжили движение, и по дороге я думал над тем, что делать с информационными накопителями. Крутил-вертел мысли и в итоге решил передать древние банки памяти Тейту Эрлингу. Но не все, а только пять. Один, на котором были видеозаписи с борта "Рассвета", оставлю себе. За семь дней я просмотрел лишь двадцатую часть материалов, которые хранились на носителе, да и то, большинство сюжетов проматывал. Опять же не хотелось сдавать Эрлингу все секреты. Информация о порталах в параллельные миры пусть останется у меня. По крайней мере, до тех пор, пока не будет какого-то конкретного результата.

Тем временем, своим чередом, добрались в столицу. Снова на входе в дом меня встретил Ханс, который, как ни странно, ничего не сказал, и мы поднялись в квартиру. Здесь все, как обычно. Но что-то было не так. И, осмотрев комнаты, я пришел к выводу, что здесь кто-то побывал. Причем работал профессионал, возможно, не один. Он произвел аккуратный обыск и установил в моем жилище несколько миниатюрных микрофонов. Кто-то взял меня под колпак, и этот кто-то представлял серьезную организацию. Какую именно я узнал через два часа, когда ко мне в гости зашел Робинзон.

Звонок в дверь. Посмотрел в глазок и увидел Робинзона. После чего открыл и сразу сделал знак, что в квартире прослушка, указательным пальцем покрутил в воздухе. На что он кивнул и сказал:

– Знаю. Это наша работа. Пойдем на кухню.

– Пойдем.

Мельком бросив взгляд на Сигватссона, работодатель кивнул на него:

– Кто это?

– Попутчик, - ответил я.

– В дороге приблудился?

– Да.

Он хмыкнул, но больше про Валеру ничего не спрашивал. Мы присели за стол. Как раз вскипел чайник, и я залил заварку кипятком. Затем присел напротив Робинзона и вопросительно кивнул:

– Говори.

– Объясняю ситуацию, - он тяжело вздохнул.
– Ты захватил Анхелику Краун и убил Федерико Ледовски. Было такое?

– Было, - согласился я.

– А теперь отец Федерико назначил за твою голову награду и многие республиканские агенты, которые находятся в пределах нашего государства, землю носом роют. Они хотят твою голову, Темный. Очень хотят.

– И поэтому вы установили в моей квартире микрофоны?

– Да.

– Обо мне беспокоитесь?

Робинзон усмехнулся и покачал головой:

– Не угадал.

– Значит, используете меня как живца?

– А вот теперь все верно. И если бы ты не скрывал тот факт, что вышел на Ягеля, работать нам было бы гораздо проще и легче. А то информация о награде за твою бедовую голову сначала поступила от Царской Стражи, а затем от контрразведки. И только потом мы подключились к делу. Кинулись, а тебя нигде нет. Уже не знали что думать, весь город прочесали.

– Но не зря хоть?

– Результат есть, можешь не сомневаться. Взяли нескольких вражеских агентов и теперь раскручиваем змеиный клубок.

– Насколько я понимаю, все это неофициально?

– Правильно понимаешь. Мы патриоты, поэтому работаем самостоятельно, хотя прикрытие в царских спецслужбах имеется.

– Ну и что дальше?

– Дальше я хочу предложить тебе остаться в Неерборге.

– Чтобы вы еще вражеских агентов наловили?

– Разумеется.

– Нет. Я возвращаюсь на фронт.

– Дурак. От тебя здесь пользы больше. А если считаешь, что тебя на фронте не достанут, то ты очень сильно ошибаешься. Республиканцы там своих людей тоже имеют.

– Понимаю. Но я уже принял решение, и удержать меня вы не сможете.

– Сможем, если понадобится, - Робинзон прищурился.
– Ты не сомневайся. Но удерживать тебя не станем. Поступай, как знаешь. Но запомни мои слова. Ходи и оглядывайся.

– Запомню.

Робинзон кивнул и направился к выходу, а я его окликнул:

– Погоди.

– Что?
– он посмотрел на меня.

– Сколько за мою голову дают?

– Три миллиона марок.

– Круто.

– Вот и я про то же самое говорю, слишком все круто. Еще вопросы есть?