Темный

Некроманты в молчаливом жесте синхронно подняли свои посохи вверх и вытянули их в сторону поселения. Многотысячная мертвая масса пришла в движение и, шагнув вперед, устремилась к поселению, переходя на бег.

Спустя несколько мгновений в Камаре начался кровавый хаос. Мертвецы выбивали входные двери и обрушивали на спящих поселян шквал ударов смертоносной стали. Собаки и домашняя скотина рвали привязи, норовя спастись от надвигающейся опасности, но скалозубы буквально разрывали их на части своими мощными клыками и когтями.

На окраинах поселения зажглись огни. Потревоженные поселяне выскакивали на улицу, чтобы тут же попасть под мечи мертвых воинов. В нескольких домах в суматохе и резне, опрокинулись светильники с горящими фитилями. Дома занялись огнем, которые пожирая деревянные постройки, перекидывался на соседние здания.

По улицам метались обезумевшие от ужаса люди и животные, стараясь спастись от всего этого кошмара, но мертвецы находили свою очередную жертву и обрушивали на нее свою злобу и ярость. Проносящиеся мимо скалозубы огромными скачками настигали свою жертву и, сбив ее с ног, вонзали в плоть смертоносные клыки.

Через час все было кончено. Камара была объята огнем, а в центре площади посреди тысячной армии мертвецов стояли три некроманта, молча оглядывая вокруг картину хаоса и разрушений.

Повсюду валялись мертвые, искромсанные тела людей и животных. Едкий дым стелился по улицам, заволакивая их. Два некроманта подняли посохи, и стоящая вокруг них армия пришла в движение, покидая разрушенное поселение.

Оставшийся некромант в абсолютной тишине, нарушаемой треском пламени пожирающего дома и хозпостройки, начал чертить древние руны, перемещаясь по площади.

Подойдя к одному из мертвых поселенцев, он набрал жертвенной крови и, вернувшись к рунам, заполнил их багровой жидкостью. Руны засветились ровным фиолетовым светом.

Спустя несколько мгновений из образовавшегося из рун светящегося круга начало исходить клубящееся, серое облако, которое стелясь по земле, поглощало метр за метром землю на площади, распространяясь все дальше и дальше вглубь поселения.

Вскоре оно заполнило всю Камару. Некроманта сотрясали мощные судороги, сводя все тело в один, казалось бы, болевой спазм. Ветер затих, переставая раздувать пламя, которое пошло на убыль.

Внезапно новый, мощный порыв ветра словно простонав, промчался по деревне, сбивая пламя с деревянных построек. Площадь погрузилась в темноту, освещаемая лишь луной и молчаливыми далекими звездами.

В конце улицы началось непонятное движение и вот уже спустя несколько мгновений к площади из домов и окраин поселения начали стягиваться мертвые жители Камары.

Страшные раны покрывали их тела. Безжизненные взгляды были устремлены к центру площади, туда, где стоял некромант, широко раскинув в стороны руки. Вскоре площадь заполнилась некогда еще живыми поселянами, которые теперь стекались со всех окраин поселения и шли по ночным улицам в молчаливом оцепенении.

Вскоре некромант пришел в себя. Новый призыв мертвых, вызвал у него сильную потерю сил. Энергия некромантов была не безгранична, как и у любого мэджика. На поддержание огромной армии мертвецов уходило такое же огромное количество сил.

Некроманты выглядели глубокими стариками, хотя и встретили каждый по отдельности тридцатую осень в своей жизни. Если энергии не хватит, армия мертвецов обратится против своих владык и, уничтожив их, расползется по землям Антании страшной заразой.

Сейчас, некромант, сохраняя последние остатки сил, вытянул посох и направил мертвых жителей туда, где находилась основная армия Темных. Сотни тел в окровавленных, разорванных ночных рубашках с изувеченными телами, направились туда, куда указал посохом некромант.

Сам мэджик опустился на колени, опираясь на посох. Рядом стояли два верных скалозуба, в отблесках мертвых глаз, которых, начало снова разгораться пламя погибшей Камары.

Оборванные гирлянды болтались на холодном ветру. Несколько соломенных чучел занялись огнем. Нарисованные на ткани веселые лица под воздействием огня искажались, превращаясь в злобный оскал.

Вскоре небо на востоке подернулось утренней зарей, и первые лучи солнца осветили жуткую картину произошедшего. Ветер гонял над пепелищем оборванные обгорелые праздничные ленты. Повсюду витал запах смерти, горя и боли.

Левая рука ныла острой болью, от раны, нанесенной мечом мэджика. Стиснув зубы, Елизар терпеливо переносил боль, когда Райна обрабатывала его рану. Айдариэл мог наверно сделать это лучше, но Райна доверила ему лишь изготовление снадобья.

— Зачем ты ввязался в драку? — Спросила она, разглядывая рубленые края раны на предплечье.

— Было бы лучше, чтобы тебя казнили? — Процедил от боли сквозь зубы Елизар.

— Я не думала, что ты совершишь такой глупый поступок. Тебе надо было уходить. Я бы тебя выручать не стала, — Райна приложила кусок ткани с мазью к ране и начала накладывать повязку.

— Русские своих не бросают, — встрял в разговор Айдариэл.

— Кто? — Бровь Райны недоуменно взметнулась вверх.

— Айдар, — осадил древлянина Елизар. Вдаваться в подробности он не хотел, а все знания древлянина по поводу национальностей сводились к тому, что они русские. Этим собственно все объяснялось.

Елизар потирал фиолетовые руны, расположенные от запястья до локтя. Нинторис мирно покоился в его руке, и как вызвать его Елизар по-прежнему не знал. Все попытки до этого ничем не увенчались.

Райна говорила, что ему нужно испытать то же самое чувство, как тогда, в деревне, чтобы вызвать меч, но Елизар не мог. Не получалось у него. Это раздражало.

Вечером в дом зашел Флай. Сев за стол, он несколько мгновений разглядывал Елизара.

— Я помогу тебе покинуть город. Есть люди, которые заинтересованы в том, чтобы ты не попал в руки Джемая. — Флай говорил тихо, едва слышно.

— Я не уйду без Рамира, — покачал головой Елизар.

— Ты сумасшедший? Император усилил охрану. Завтра он казнит твоего дино, и ты не сможешь ничего с этим сделать. Тебе надо уходить сегодня. Мои хайтеры тебя проводят по подземным тоннелям.

— Это неприемлемо для меня. — Покачал головой Елизар.

Флай в немом изумлении посмотрел сначала на Елизара, а затем на его спутников.

— Что ты предлагаешь? — Флай вопросительно посмотрел на Евгения.

— Я пока еще не решил, — покачал головой Елизар.

— Я ничего не понимаю, ты отказываешься от помощи, и в тоже время сам не знаешь, чего хочешь?

— Не торопи меня, — жестко произнес Елизар.

Флай закусив нижнюю губу, молча, смотрел на своего нового знакомого.