Темпоральная Бездна
Шрифт:
«А кто решает, что достойно, а что нет?»
Кристабель теснее прижалась к нему, стараясь понять, что значат странные сомнения, проникшие в его мысли.
У причала на краю заводи ее поджидала личная гондола с небольшой полотняной каютой и белым фонарем на крыше. Внутри оказалось очень тесно, так что Эдеарду и Кристабель пришлось прижаться друг к другу, чтобы уместиться на скамье. Кристабель накинула им на ноги меховую полость. А как только гондольер отчалил и направил лодку вверх по Садовому каналу, Эдеард стал целовать Кристабель. Он пропускал сквозь пальцы пряди ее роскошных волос,
Наконец Кристабель отстранилась, и на ее лице вспыхнула нежнейшая из улыбок, какие он только видел.
– Что? – спросил Эдеард.
Он не мог ошибиться в ее чувствах. Такой открытой, как Кристабель, не была ни одна из его девчонок.
– Я готова к этому, – промурлыкала она. – И знаю, что ты тоже готов.
– О да, – подтвердил он.
– Вот только…
– Твой отец?
– Нет, на самом деле ты нравишься папе. Он не так привержен традициям, как может показаться со стороны.
Эдеард не сумел сдержать недоверчивой усмешки:
– Понятно.
– Мне кажется, мы оба понимаем, что это не случайная короткая связь.
– Да.
Ее слова затронули какие-то струны в его подсознании, но он отмахнулся от смутного ощущения.
– Поэтому я хочу, чтобы все было правильно.
– Все так и будет.
Она легонько поцеловала его.
– Сейчас очень поздно. Мы оба целый вечер праздновали. А тебе в семь утра заступать на смену. Это не очень хорошо.
– Ты права.
– Я знаю, что у тебя был неудачный опыт с Ранали. Но у нашей семьи тоже есть пляжный домик за границей города. Очень уютный. Я бы хотела, чтобы мы отправились туда. Только ты и я. На неделю.
Он всем своим существом ощущал ее чувства, обращенные к нему, и ее высказанные шепотом предложения, ее нескрываемое желание, пробудили в нем не меньшую страсть, чем огонь, зажженный под влиянием Ранали.
– Тебе нравится эта мысль?
– Да. – У Эдеарда так перехватило горло, что он с трудом выталкивал слова. – Да, нравится.
– Я не буду на тебя давить. Если хочешь, я сегодня же пойду с тобой в твою квартирку.
– Нет. Пляжный домик – это так заманчиво.
– Правда? – Она потерлась щекой о его лицо. – Спасибо. Спасибо, что ты даешь нам шанс.
Гондола свернула в Быстрый канал и направилась к Высокой заводи. Они больше не целовались. Они улыбались и смотрели друг другу в глаза. Эдеард отчетливо видел мысли девушки: напряжение, физическая страсть, волнение, смешанное с предвкушением. Любовь. Он прекрасно сознавал, что все это отражается и в его разуме. Открытость… как приятно…
На причале у особняка их ждал Гомелт. Выходящую из гондолы Кристабель он встретил улыбкой.
– Доброе утро, госпожа. Приятно провели время?
Она ответила теплым взглядом.
– Да, спасибо, очень приятно.
Гомелт перевел взгляд на Эдеарда. Тот пытался сохранить бесстрастное выражение лица и мыслей, но позорно провалился. Гомелт коротко кивнул ему.
– Мой отец еще не спит?
– Нет, госпожа, он лег несколько часов назад. Бодрствуем только
я да ночная смена охранников.– Понятно. Ну спокойной ночи, Идущий-по-Воде.
– Спокойной ночи, госпожа.
Гомелт удивленно посмотрел на него, а потом вслед за Кристабель стал подниматься по деревянной лестнице.
«Ты сможешь уехать в следующий вторник?» – телепатическим посылом спросила его Кристабель.
Эдеард ни на секунду не задумался об ожидающем его колоссальном объеме работы и расписании встреч, которое придется переделывать. А через неделю после того вторника ожидалась церемония выпуска – ее он просто не имел права пропустить. Ему придется нелегко.
«Смогу. Чего бы мне это ни стоило».
«Буду надеяться, что ты справишься».
Он в последний раз увидел ее на верхней ступеньке. Улыбка Кристабель говорила о ее нетерпении. Эдеард не мог не признать ее очарования. Максен не зря говорил, что она хорошенькая.
Гондольер перевез Эдеарда на другую сторону канала, откуда через Силварум лежала дорога в Дживон. На мосту через Входной канал его встретили два скучающих и сонных констебля. Оба очень удивились, увидев Эдеарда так рано утром, но он задержался, чтобы с ними поговорить. Это было полезно с точки зрения политики, как постоянно указывал ему Финитан: выстраивай добрые отношения, потому что ты не знаешь, когда понадобится поддержка.
Политику, как понял Эдеард, никогда нельзя игнорировать, живя в Маккатране. Финитан ловко воспользовался случаем с похищением девочки и добился нужного результата при голосовании после Праздника прощания. Та же самая политика не позволила гондольерам устроить еще одну забастовку, как они грозились, поскольку это выглядело бы как поддержка похитителей. В настоящий момент город был на стороне Идущего-по-Воде. Эдеард понимал, что это ненадолго, что он еще обязательно столкнется с попытками изменить настроения в Совете и аннулировать ордера на выдворение. Скорее всего, такое противодействие никогда не прекратится. Ему следовало бдительно следить за ситуацией, и он старался изо всех сил.
Но сегодня все его мысли занимала Кристабель. Пытался он сосредоточиться на графиках дежурств, или встречался с главами районов, или следил за бандитами – но все время думал о ней. Он думал о ней, просыпаясь по утрам. И во время патрулирования он тоже думал о ней, вспоминал ее смех, ее черты, ее запах, вспоминал их разговоры о самых обычных вещах. А когда в конце дня выкраивал несколько свободных часов и проводил их с ней, Кристабель заслоняла собой весь остальной мир.
И вот теперь они станут любовниками по-настоящему.
Эдеард добрался до дома всего за несколько часов до рассвета, когда ему предстояло вести патруль по Дживону и вокруг Тайхо. В мыслях была кутерьма: он то пытался придумать, как изменить график дежурств, чтобы освободить себе целую неделю, то вспоминал, как Кристабель прижималась к нему в гондоле. Вспоминал ее улыбку. И свое обещание. Отделению придется нелегко в его отсутствие, но Эдеарду было все равно. Он охотно забыл бы о Маккатране. Они с Кристабель станут любовниками. Он с трудом в это верил и чувствовал себя счастливым как никогда.