Тень амёбы

— Вот, кобыла страшная. Делать ей нехер, кроме как тыкать копытом в меню контактов.

— Детка, не ругайся, — примирительно отозвалась Кристина, — мне кажется, председатель Еврокомиссии не стала бы звонить просто потому, что бессонница и нечем развлечься.

— Но, мама, эта фон Винненталь по-настоящему похожа на страшную тощую кобылу.

— И это даже логично, — философским тоном добавил Олли, — как еще должна выглядеть тетка, возглавляющая такую бессмысленную институцию?

— Вообще-то наоборот, — возразил Нигиг, — поскольку институция бессмысленная, более логично было бы назначить там фотомодель с вот такой талией, с вот таким бюстом и с глазами испуганной лани.

— Где ты видел лань с испуганными глазами? — полюбопытствовала Хлоя.

— Нигде. Я вообще никакую лань не видел, поскольку не хожу в зоопарки. Просто такой поэтический образ. Из 1001 ночи, вроде. А может, нет.

Олли покрутил у себя над головой обоими указательными пальцами, изобразив, как бы, антенны игрушечного робота или усики насекомого и заявил:

— Вроде в 1001 ночи фотомодели с глазами не испуганной лани, а рассерженной рыси.

— Фотомодели в 1001 ночи? – скептически переспросила Хлоя.

— Ладно, просто модели, поскольку фото еще не изобрели. А по существу что скажете?

— По существу, — ответил Нигиг, — глаза рассерженной рыси не там, а в эпосе Манас.

— Хм… — Хлоя взяла в руки планшетник, — …А если я проверю?

— Проверяй, но только по полному аутентичному переводу.

— Дай ссылку на такой перевод, — мгновенно отреагировал Олли и все трое заржали.

Тут, под влиянием естественного любопытства, Кристина спросила:

— Ребята, а это чей эпос?

— Киргизский, XVI века, — сообщила Хлоя, — он самый большой в мире, около миллиона строчек. Проблема аутентичности более-менее решена лишь для четверти из них.

— Вот как? А что вас троих заинтересовало в нем?

— То, что он самый большой в мире! Это челлендж! Мы сляпали эпос канарских гуанчей вдвое больше, чем Манас, и почти месяц держались в претендентах на новый рекорд.

— Сляпали? – переспросила Кристина.

— Ага… — Хлоя подмигнула, — …Сгенерировали ультралексическим ботом.

Кристина уже собиралась тактично произнести нравоучение о культурно-исторических ценностях и о пранках, растворяющих эти ценности в потоке мировой энтропии, но тут вернулся Вальтер и обеспокоенно-задумчивым тоном произнес.

— У нас проблема нового глобального хилиазма.

— Что, ООН придумала еще одну фейковую пандемию? – спросил Олли.

— Похоже, ты впервые слышишь о хилиазме… — заключил генерал, обвел взглядом всю компанию и уточнил, — …Причем не только ты.

— Знаешь, папа, — встряла Хлоя, — было бы классно, если бы ты объяснил, что это такое.

— Это часть эсхатологии, церковного учения о Последних временах и Конце света. Если смотреть историю, то Концу света следовало настать в 1000-м году, в 1033-м, в 1284-м, дальше даты идут с интервалами порядка столетия. Те предсказания, которые случайно угадали дату чего-то объективного, причиняли огромный вред. К примеру, 1666-й. Так совпало, что в 1664-м на небе Европы была хорошо видна Комета Галлея, а затем чума опустошила Нидерланды и Англию. Если верить хроникам, то к лету 1665-го на улицах Лондона было больше мертвых, чем живых. К тому моменту Центральную Европу еще терзали последствия 30-летней войны 1618 — 1648 года: разруха, голод, тиф, бандитизм. Публика была несколько разочарована, когда зимой 1665-го — 1666-го чума схлынула и вместо Страшного суда случилась обыкновенная уже привычная нищая жопа, с дивной регулярностью свойственная периоду первоначального накопления капитала. Но жопа, ставшая намного глубже от того, что публика не готовилась жить дальше. Преобладало мнение, что вот-вот, как в эллинском театре, появится «бог из машины» и объявит всем новые правила игры вместо жизни, которая была раньше и уже порядком остоебе…

…Генерал остановился на середине обсценного глагола. Олли переглянулся с Нигигом, энергично почесал в затылке и спросил:

— А сейчас что стряслось? Ведь ни чумы ни войны, ни еще какой-то особой жопы нет.

— В материальном смысле нет, — подтвердил генерал, — но в экзистенциальном смысле у среднего обывателя постепенно пропадает все, ради чего он загонялся прожитую часть жизни. Духовный кризис целей и ценностей, как выражается знаменитый гуру Талвиц.

— А что? Похоже! — прокомментировала Хлоя, — Раньше средний обыватель суетился на уникальной планете, ради которой бог сотворил вселенную, причем суетился согласно порядку, устроенному этим самым богом, как бы, специально для средних обывателей, любимых уникальных творений. А тут вдруг… — она сделала паузу, чтобы посмотреть в звездное небо, — …Вдруг оказывается, что этот обыватель какая-то букашка, никому не интересная, не уникальная, и даже планета second hand, брошенная силурианами еще в Палеозойскую эру. В лучшем случае брошенная, а в худшем они вернутся за ней.

— Даже если так, то с чего бы силурианам возвращаться? — удивился Нигиг.

— С того, что я, кажется, угадала про этот новый глобальный хилиазм.

— Тебе не кажется, — сообщил генерал.

— Вальтер, может, ты расскажешь теперь толком? — спросила Кристина.

Рассказ для своих был уже составлен генералом за несколько минут, прошедшее после телефонного разговора с главой Еврокомиссии. Оставалось лишь озвучить его. Итак… …Едва оказалось, что Силурианский парус и объект Акиваша относятся к одной эпохе (около 250 миллионов лет назад) на сцене предсказуемо возникли фигуры, намеренные извлечь из этого выгоду (как они ее понимают). Точнее, на сцене возникли марионетки, проповедники, выполняющие два варианта бизнес-плана одной платформы: силуриане никуда не делись, они гостили у лоуэллиан, а теперь вернутся, чтобы забрать свое…

Тут пришлось отвлечься от основного повествования, поскольку дочка не выдержала и заявила, что книги Кастанеды о фантазиях под действием галлюциногенных кактусов в сравнении с этой платформой кажутся почти эталоном здравого смысла. На это генерал предложил ей припомнить базовые догматы признанных мировых религий, и она, тихо выругавшись от внезапного когнитивного шока, замолчала. Он продолжил.

…Итак, два варианта или точнее две секты, основанные на общей платформе-догмате о возвращении силуриан. Секта-1 называется «Ковчег надежды» и призывает немедленно строить звездолет поколений к звезде Барнарда, где основать новый дом для праведной части человечества. Секта-2 называется «Усердные ученики» и призывает готовиться к прибытию силуриан, чтобы стать их соработниками по строительству нового мира.

…Обе секты не имели бы никаких шансов на рост, но к ним приложена внушительная масса денег на промо. Лучшие рекламные технологи, лучшие менеджеры PR-проектов, лучшее время на больших медиа-каналах. По-видимому, крипто-консерваторы решили показать, что деньги в политике пока не растеряли силу и настроения цивилизованного стада пока еще управляются старым штурвалом 4-й власти. Обе секты растут, будто на дрожжах. Обе готовы побить рекорды динамики самых успешных сект прошлого века: мормонов, бахаи и свидетелей Иеговы. Примерно тысяча неофитов в день. Это всерьез обеспокоило Еврокомиссию, отсюда и ночной звонок Регины фон Винненталь.

Хлоя озадаченно повертела головой и спросила:

— А крипто-консерваторы это тоже самое, что орден Imago Dei?

— Нет, хотя цели похожи, — сказал генерал, — к тому же, орден Imago Dei разгромлен, там выбито две трети линейных лидеров и все топ-лидеры: последний топ-лидер погиб этой весной в Парагвае. При невыясненных обстоятельствах, как полагается. Но это вовсе не значит, что крипто-консерваторы исчезли, как класс. Им принадлежит намного больше половины мировой недвижимости, плюс все ядро банковской системы, что важно, пока традиционные деньги имеют значение. Так что крипконы все еще ищут путь реванша.