Тень дракона

– Очень крутым, – пробормотал Пирог.

– Очень. И второй вариант – кого-то Дракон мог использовать для наблюдения. Мелочь всякую, – Гремлин снова усмехнулся. – А мелочи нужно платить.

– А засветиться перед «шестерками”? – поинтересовался Балазанов. – Слух о фраере, который платит бабки за наблюдение, до тебя самого дошел бы на второй день.

– Но не дошел… – протянул задумчиво Пирог.

Залегла тишина. Опера явно копались в памяти, пытаясь вспомнить – действительно ли не было подобных слухов. Шатов прикрыл глаза.

Странно все получается. Странно… Стоило майору устроить мозговой штурм, как все начало рушиться. Убийца-одиночка, гордящийся своей независимостью, превращался в руководителя организации, а потом организация разваливалась, оставляя вместо себя монстра, вмещающего в своем больном мозгу с десяток других сознаний. А потом…

– Не было такой информации, – уверенно сказал Таранов, – точно – не было. Я бы помнил.

– В том-то и дело… – Гремлин поднял указательный палец. – А что это значит?

– А хрен его знает, что оно значит, – заявил Климов со своей обычной непосредственностью. – Сам-то понимаешь?

– Не совсем. Но к этому можно вернуться потом. А пока смотрите сюда. Шатову Дракон заплатил конкретно. Плюс снял квартиру, плюс выдал мобильный телефон, оплаченный на длительное время. И телефон, как я понял, крутой. Так.

– Так, – с трудом выдавил Шатов, всем телом ощутивший вдруг тяжесть лежащего в кармане телефона.

– Тех двух оглоедов, которые чуть не замочили Шатова…

– Они должны были меня только припугнуть.

– Хорошо, припугнуть. Но бабки они за это явно получили.

– И, кстати, – подал голос Таранов, – попытки выяснить, куда подевались тела Мирона и Васеньки, так ни к чему и не привели. И даже не удалось выяснить, кто их нанимал. А брали ребята, по моим данным, денежки немалые.

– И хата его в лесу тоже стоила немалых бабок, – Гремлин потер ладони, – и выяснить, кто конкретно этот домик строил и кому он толком принадлежит…

– Это как раз понятно, – молчавший до этого майор достал из ящика стола еще одну пластиковую папку. – Владельцем двухэтажного здания в лесу является господин Гаврилин, Евгений Сергеевич. И владеет он этим зданием уже год, о чем имеется запись, сделанная в частной нотариальной конторе, и договор купли-продажи. А еще вот свидетельство о кончине бывшего владельца дома, и о трагической гибели нотариуса. Все налоги в государство уплачены. И сумма там, поверьте, достаточно большая. И еще, господин Шатов не просто заплатил деньги, он перевел их на счет бывшего владельца, так что дальняя родственница покойного владельца дома оказалась богатой наследницей.

Шатову показалось, что перед ним распахнулась раскаленная топка. Кровь мгновенно бросилась к лицу. Этого не может быть. Не может. Главное – не смотреть в глаза оперов. Ничего хорошего там сейчас нет. А в глазах Сергиевского также не отражается ничего. Два маленьких серых зеркала, в которых отражается вселенная.

– Вот это номер, – как-то даже радостно протянул Климов. – Неужто все и решилось? Так я был прав, Женечка?

– Пошел ты, – вырвалось у Шатова.

– Это я пошел? – Климов медленно встал со стола. – Я иду…

Климов медленно приблизился к Шатову.

– Я пришел… – процедил Климов сквозь зубы.

Краем глаза Шатов заметил, что Гремлин попытался вмешаться, и что Сергиевский жестом остановил его.

– Ты мне что-то хотел сказать, Женечка? – Климову теперь мало было просто ссоры. Старшему лейтенанту милиции очень хотелось спровоцировать Шатова на какую-нибудь глупость.

– Тебе я ничего говорить не собирался и не собираюсь, – тяжело сказал Шатов.

– Серьезно? – Климов наклонился к Шатову и положил правую руку ему на плечо.

Пальцы больно впились в мышцу, Шатов дернул плечом, но Климов пальцев не разжал. Климов хотел разборки. Очень хотел, это читалось в его глазах, это сквозило в каждом его слове. Он невзлюбил Шатова сразу и теперь получил подтверждение своей прозорливости.

– Расскажи нам, Женечка, нахрена ты затеял всю эту историю? Думал, не всплывет правда? Ошибочка выш…

Климов хотел спровоцировать Шатова. Климов был уверен, что Шатов все-таки сорвется, если не из-за разоблачения, то хотя бы от боли. Но Климов не знал, что этим вечером Шатов уже имел достаточную разминку.

Вставать и пытаться сбросить руку Климова Шатов не стал. Голова была кристально чистой, а мысли холодными и твердыми. Значит так? Значит, все это было нужно только для того, чтобы прижать Шатова? Застать врасплох?

Значит, сейчас Шатов по замыслу Сергиевского должен расколоться и начать рассказывать всю правду?

И снова время застыло. Медленно Гремлин поворачивает тяжелую голову к майору, майор тягучим движением приподнимает руку, на лице Пирога и Таранова проступает то ли удивление, то ли интерес… Климов продолжает тянуть бесконечное «вышла»…

Один удар. Не вставая со стула. Костяшками пальцев. Мерзкий удар, Шатов использовал его в жизни пару раз и хотел больше не применять. Но Климов слишком хотел, Климов давил, Климов исчерпал ресурс терпения Шатова за неделю знакомства. Резкий удар в горло.

Время пошло с обычной скоростью.

Майор хлопнул ладонью по столу, Гремлин произносит какой-то неразборчивый звук… Только Климов ведет себя так, будто все еще находится в том, замерзшем времени.

Хрип. В глазах – Шатов видит их всего в нескольких сантиметрах от своего лица – изумление и боль. Климов начинает медленно оседать на пол.

– Твою мать! – произносит ошарашено Балазанов и бросается к Климову.

Тот хрипит, заваливаясь на бок, кажется, что он хочет что-то сказать, но на самом деле просто пытается дышать.

Вскакивают Таранов и Пирог, Климова подхватывают и укладывают на диван. А Шатов просто сидит и смотрит на это. Отстраненно и безучастно.

Через несколько секунд Климов снова сможет дышать. И что-то произойдет с Шатовым. Что будет происходить. Ему вспомнят все. Ему предъявят бумаги, и он ничего не сможет доказать. Что будет дальше? Что?

Шатов потер костяшки пальцев. Хватит. Он сегодня уже достаточно искалечил людей. Он выполнил свою многолетнюю норму по дракам. Хватит. Теперь он будет держать себя в руках что бы не случилось.

– Все нормально? – не вставая из-за стола, спросил Сергиевский.

– Сейчас отдышится, – ответил от дивана кто-то из оперов.

– Тогда по местам. Продолжаем разговор.

– А этот? – Таранеов мотнул головой в сторону Шатова.

– А что этот? – поинтересовался майор. – Продолжим.