Тень дракона

Новая – старая. Старая – новая.

Улица, дорога, юбка, собака, машина… Машина с операми? Вряд ли.

Шапка, картошка, рука, рана – все, что угодно. Дракон мог загадать все, что угодно.

Блин.

Он узнает об этом только завтра. Или сегодня. Так обещал Дракон. А его обещаниям можно верить. Можно?

На кухне что-то жутко зашипело. Шатов замер, а потом сообразил, что это закипела кастрюля и попыталась залить огонь. Черт, ужина еще только не хватало!

Где там Вика? Долго она там будет просить лук?

Шатов уменьшил огонь и прошел по коридору.

Старая или новая?

Черт, черт, черт, черт. Сто тысяч чертей! Пальцы трясутся, во рту пересохло. Ведь именно сейчас Дракон… Именно сейчас?

Шатов сел в кресло и прикрыл глаза. Если Дракон сейчас собирается кого-нибудь убить, то… Почему именно убить? Дракон собирался убить ребенка только после того, как Шатов откажется выбрать. Или он собирался убить любого, если Шатов не выберет кого-то конкретного. Ребенка, например.

Как может ассоциироваться ребенок со словом старая или новая? Ребенок. Старая, новая… девочка? Он говорил о девочке…

Старая или новая девочка? Чушь, чушь и еще раз чушь. Что?

Улица? Нету здесь Старой и Новой улицы. Нету. А он где-то здесь. Он ведь не просто пугал, он был готов свою угрозу осуществить. Завтра прийти во двор он не мог бы, потому, что Шатов неизбежно сообщил бы о разговоре в милицию… Почему не сообщил уже?

Шатов протянул руку к телефону. Замер. Стоп. Старая и новая школа. Старая и новая школа! Их так называют, хотя новая школа построена уже более двадцати лет назад.

Новая школа и старая. Они расположены почти на одинаковом расстоянии от дома Шатова. Он выбрал новую. Что именно? Дракон ее сожжет? Взорвет?

Шатов вскочил с кресла.

Ждать он не будет. Может быть, уже сейчас Дракон возле школы. Это шанс.

Одеть туфли, куртку… Вика сказала, что вернется скоро, ключей не взяла. И черт с ней, с дверью и квартирой. Шатов, закрыл, не прихлопывая, дверь и побежал по ступенькам вниз. На пятом этаже остановился было, но задерживаться не стал. Некогда. Пока объяснит, пока соберутся.

Эти два опера в машине. Могут попытаться остановить. И хрен с ними.

Шатов побежал. Сзади, от стоянки, послышался автомобильный сигнал, потом крик. Хлопнула дверца, и завелся двигатель.

И черт с вами. Следуйте за мной, господа опера. Только вот тут вам не проехать, подумал Шатов, сворачивая налево, между домами. Здесь у нас не так давно врыли стоймя трубы, чтобы особо умные водители не развозили грязь. Кстати, о грязи.

Шатов поскользнулся и упал на колено. Твою мать!

Бегом.

Сзади поджимают опера. Как бы сгоряча не затеяли драку с Шатовым. Им пока объяснишь!

Трехэтажное здание школы стояло на отшибе. Окна темные, понятно, какие уроки в десять часов вечера.

Кусты по периметру, высокие, густые, все еще в листьях.

– Шатов, стой! – это сзади.

Это кричат опера. Ничего, догонят – объяснимся.

Шатов вбежал в школьный двор, взлетел по ступенькам на крыльцо.

Дверь, с жестью на месте стекол, гулко загремела под ударами кулаков. Спит там дежурный, что ли? У них вроде бы охранное агентство с недавних пор держит пост.

– Чего нужно? – недовольно спросил голос из-за двери.

– У тебя все из школы вышли?

– Тебе зачем?

– Не выпендривайся – все или нет?

– Все, – грохнул засов и на крыльцо вышел парень в черной форме с фонариком в руке.

Луч света уперся в лицо Шатова. Тот прикрылся рукой:

– Убери свет, козел!

– Чего? – охранник явно обиделся, но фонарик в сторону отвел.

– Кто-нибудь из взрослых – мужик лет сорока, к школе не подходил?

– Не слежу, – луч фонаря скользнул за плечо Шатова. – А это кто?

– Убери свет, дятел, – потребовал один из подбегавших оперов.

– Охренели совсем? – охранник попятился, нащупывая на поясе резиновую дубинку.

– Остынь, розыск, – опер вытащил удостоверение, – ты чего разбегался, Шатов?

– Нужно обыскать двор, – сказал Шатов.

– Что так?

– Мне звонил Дракон…

– Кто? – по тону вопроса Шатов понял, что опера не знают ничего.

Велено им было только следить за подъездом и пресекать всякие попытки Шатова выйти из-под контроля и наблюдения.

– Возле школы сейчас может произойти что-то…

– Что?

– Не знаю… – почти простонал Шатов. – Убийство.

– Остынь, приятель, – опер положил руку на плечо Шатову.

– Убийство, – Шатов отбросил руку. – Ребенка.

– И тебе об этом сообщили по телефону… – второй опер недобро усмехнулся.

– Вам что – трудно? Просто пройти по периметру, посмотреть.

– Нам нужно вернуться домой и сидеть там тихо, – сказал опер.

– Ублюдок, – вырвалось у Шатова, – ты же потом без звездочек останешься, если девчонку еще можно было спасти.

– Девчонку, значит… Тебе и об этом сообщили по телефону?

– И об этом. Пошли.

Опера переглянулись.

– Ладно, – решил старший, – ты возвращайся к машине, а я прогуляюсь с очень нервным гражданином. Сообщи там…

– Понял.

Шатов спустился по ступенькам крыльца.

– Слышь, – оперативник обернулся к охраннику, – одолжи фонарик. Верну после обхода.

– Держи, – охранник отдал фонарь и быстро захлопнул дверь. Щелкнул засов.

– Пошли, – сказал оперативник, – показывай, где убийство.

– Не знаю. Где-то в районе школы.

Темно. Времена, когда периметр школы освещался всю ночь, давно прошли. Ветер шумно треплет пожухлую листву на деревьях и кустах.

– Хорошо, хоть дождя нет, – проворчал милиционер.

Это хорошо, мысленно согласился Шатов. Хорошо. Сараи. И мусоросборник. Если Дракон все уже успел, то мог ли он засыпать тело мусором? Мог? Значит, нужно сейчас рыться здесь?

Оперативник быстро обвел сарай лучом света:

– Никого.

– А глубже?