Тень и Сверх. Стирая границы

– Твой отец был бы в ярости…

Медленно повернув голову в сторону Стефа, я приподняла бровь, передёрнув плечами.

– Какой отец? Кристиан Ромуш? Не думаю.

– Как ты можешь такое говорить? Ты же его совсем не помнишь! Или помнишь?! – тон законника опять стал требовательным и обвинительным, а голос звучал раздражающе громко в этой наполовину стеклянной коробке.

– Я уточнила просто так, если что, – вздохнула я. – Мне кажется, это ты в ярости, поэтому переносишь свои чувства и ощущения на всех. Отца моего приплёл. И речь вовсе не об императоре. Вообще. Любой родитель, если он, конечно, любит своего ребёнка, будет только рад, что он жив и здоров.

– А как же совесть? Мораль? Честь?

Ну всё. Надоело.

Я правда не понимаю для чего мне читать морали? Разве я хоть раз намекнула, что мне стыдно или совестно за свой образ жизни? Или как? Или где? Зачем мне постоянно своим пренебрежением по мозгам тюкать? Они и так уже пухнут от всего происходящего. Я сегодня на столько трупов насмотрелась, сколько даже не думала, что вообще может быть! Пусть и на фотокарточках, но это совсем не значит, что это приятное зрелище!

Мрак, я знала этих людей! Недолго, поверхностно и большинство под лже-личностями, но я их знала! Живыми! Это были люди, со своими проблемами, желаниями и целями. Они дышали, двигались, говорили, платили мне золото, в конце концов. Они не были мерзкими снимками, от которых уже подташнивало! А какой-то "идеальный” Стефан мне нотации читает, к совести взывает, давит на не пойми что!

– А как же твоя честь, Стефан? – задала вопрос.

Скрежетнула зубами, раскрыв папку и уже привычно перелистнув первую страницу.

– Моя честь? – мужской голос звучал изумлённо и недоверчиво.

– Этот тоже мой… – не сдержавшись, поморщилась, быстро захлопнула папку и зажмурилась. Распростёртое, окровавленное тело в стоге соломы застыло перед глазами, будто держа меня на коротком поводке.

– И что с моей честью? Я дознаватель. Я хороший человек, Кристианна. Я не грабил, не воровал и не устраивал другим проблемы в поисках наживы, – требовательный тон помог. Кристен исчез из моих мыслей, вернув закрытым глазам темноту.

– Ты бросил маленькую девочку, за которую меня принимаешь, в пожаре, – равнодушно произнесла я. – Ты не вернулся, не нашёл её, не убедился в её смерти. Просто вычеркнул её из своей жизни, приписав к погибшим. Ты пошёл в законники. Или как ты там сказал, дознаватели? Признал власть двух миров – Зонака и Мигарда. Где твоя честь, Стефан? – распахнув глаза, я перевела упрямый взгляд на мужчину, безэмоционально продолжив: – И там, и там ты хочешь урвать власть. Законы, порядки, Стеф, они ведь другие, и, работая на два фронта, ты их признаёшь. Признаёшь, значит, соглашаешься с ними и принимаешь. Система? Да пожалуйста. Только чести в этом нет. Как нет её и в твоём отношении к девушке. Сколько раз ты пытался посадить меня в тюрьму, основываясь на своём предвзятом отношении, а не оперируя моими преступлениями? А твоя выходка у отделения? Ты чуть не задушил меня. Я – отвратительный человек, преступница без чести и совести, убрала меч от безумца, бросившегося на него. Ты – совестливый, законник с честью, хороший человек почти отнял у меня жизнь. Хорошо жить так, как ты. Когда считаешь нужным, совесть и честь при тебе, когда зол, то никто не видит и это не считается… Конечно, для себя ты уже наверняка приготовил десяток оправданий и отговорок. Я понимаю. Но про честь и совесть мне заливать не стоит. Твои руки по локоть в крови, в то время как мои чисты, аки первый выпавший снег, господин законник.

Не говоря ни слова, мужчина отвернулся и поднялся со стула. Я не знаю, смотрел ли он на меня, потому что сама не следила за ним. Мне нечего было стыдиться, я говорила правду. Я просто не хотела на него смотреть лишний раз.

Он меня предал! Да, я поступала с ним нечестно. Но и он поступал со мной так же. Я по-настоящему беспокоилась о нём и Айзеке. Я… не знаю, что я.

Поверила ему? Готова была довериться? Прониклась? Привязалась? Влюбилась? Да не знаю я! Скорее всего, всего понемногу, оттого так и тошно на него смотреть. Он живое доказательство моей глупости и наивности.

Никого нельзя подпускать близко. Никому нельзя доверять. Ни с кем нельзя расслабляться и терять бдительность.

Россо молчал, я тоже не нарушала звенящую тишину, хоть она меня уже напрягала.

Долго так продолжаться не могло.

– Больше нет папок? – кашлянув в кулак, проговорила я.

– На вчерашний день это всё, – глухо отозвался законник. – Ситуация может измениться сегодня, завтра и так далее.

– Я думаю, что касается меня, не изменится.

Раскрыв блокнот, я перечеркнула все сделанные отметки и символы, кроме одной, что на листе значилась, как треугольник. Вообще-то, это должны были быть трусы, но рисовать я не умею. От слова совсем. Дорисовывать то, чего не смогла вспомнить с утра, а увидела уже в архиве на фотокарточках, не стала. Ни к чему это.

– Значит, я был прав? – оживился Стефан. – Твоих заказчиков основательно зачистили?

Я решилась посмотреть на него, подняв голову и повернувшись в его сторону. Россо встретился со мной глазами, упрямо поджав губы и выжидательно приподняв брови.

– Нет. Мартиша жива, – уверенно заявила я. – Её нет среди убитых в этих папках.

– Ты уверена? Проверь ещё раз. Как она выглядит? Может, ты пропустила её, не обратила внимания, уже отложив в сторону? – надежда, вспыхнувшая в его карих глазах, мне была понятна. Ведь если до Мартиши ещё не добрались, был шанс поймать их на живца, просто дождавшись, когда убийца заявится к одинокой и состоятельной женщине.

– Ты ложился с женщиной, Стефан? – ушла от прямого ответа я.

Глупый вопрос, понимаю. Россо чертовски хорош собой и наверняка не обделён женским вниманием.

Стало стыдно от того, что я вообще подобное спросила.

Я поспешила всё же ответить сама, пока не услышала ответ на свой нелепый вопрос:

– Она моя первая заказчица, – чувствуя, как кровь приливает к щекам, я дополнила, быстро отведя глаза в сторону: – Это не забывается, Стефан. Первый заказ. Он же, кстати, мой первый провал, по мнению главы клана. Хотя Мартиша своё получила. Неверность её мужа была доказана.

Воспоминания нахлынули. Удивительно, что я помню совершенно все детали. Цвет штор, свой тремор, как дрожали ноги и горели лёгкие, когда я сбегала из публичного дома, размахивая мужскими трусами во все стороны.

– Ты… – Стефан навис надо мной, глядя на меня с такой злобой, будто сейчас опять в глотку вцепится. – Ты взяла заказ, чтобы лечь под чужого мужа за золото его же жены?

– Твои вспышки агрессии вообще лечатся? – тихо спросила я, сбросив ноги с края стола и выпрямившись. – В Зонаке делают хорошие успокаивающие настойки, Стеф. Я ни с кем не спала. Я принесла Мартише доказательства измены её мужа, когда она и советник императора меня с ними ждали. Советник засвидетельствовал под протокол, что в трусах Грега его самого не обнаружено и проследовал в публичный дом вместе с заказчицей. Мне не нужно было ни с кем спать! И даже если бы было нужно, – в голос пробралась злость, – Тебя это не должно никак касаться! А тем более выводить из себя! Отвали от меня уже!

Глава 6

– Что здесь происходит?! – прогремел ворвавшийся в архив Винсент Клэр.

Генерал замер около маленького окна, хмуря брови и недовольно поджимая губы. Ни я, ни Стефан не нашли, что ответить.

Как оказалось, ответа от нас никто и не ждал:

– Ещё раз услышу, что вы кричите друг на друга… пожалеете. Я не потерплю дрязг среди своих людей.

Я бы с его утверждением, что касается своих людей, поспорила. Но не в данный момент. Как-то не до этого сейчас было. Да и не хотелось ещё больше выводить из себя мужчину, наделённого властью.

– Не повторится, – без особого удовольствия произнёс законник.

– Забыли, – не смягчив тон, изрёк генерал, прислонившись к окну раскрытыми ладонями. – Нашли что-то?

– Нет.

У меня глаза округлились от услышанного.

– В смысле? – не сдержалась я. Повысила голос, требуя ответа: – Мартиша жива! Ты же мне сам задвигал, что первые жертвы и убийства важны! Почему тогда не важна моя первая заказчица, которая к тому же едва ли не единственная из всего моего послужного списка живая, а?!