Тень над Вавилоном
Шрифт:
Кируин скривил лицо:
– Ну, и что ты пытался сделать?
– Почти безнадежно, Джон, это действительно так. Самолет мог улететь на сотни миль в любом направлении. У него мог просто отказать двигатель, или он разбился, или с ним могло случиться что-то еще. Он может находиться где угодно. Это все равно, что искать пылинку на футбольном поле, а то и хуже того.
Кируин понимал. Когда он осуществлял отслеживание объектов, которое и привело его к самому контейнеровозу, в каждом случае он, по крайней мере, приблизительно знал, где следует искать. Фиск был прав. Найти «айлендер» они могут лишь по счастливой случайности.
– Есть какие-то гипотезы?
– У меня тут имеется одна прикидка, – ответил Фиск. – Я предположил, что пропал он намеренно. В конце концов, если самолет разбился, то он окажется вне игры и в дальнейшем большого интереса не составит. Основываясь же на
– Думаю, ты прав. И куда же он мог улететь?
– По моим предположениям, он скрытно вернулся и затаился в какой-то низине прямо в пустыне. Он мог даже перелететь в Ирак.
Кируин задумался. Взвесив все факты, он согласился с Фиском.
– Ты не пробовал использовать Джей-СТАРС?
– Час назад я попросил их разок прочесать вот это место. – Фиск обозначил район на карте – участок пустыни к югу от погранзаставы, выбранный им наугад. – Но потом я занервничал. Если мы будем отвлекать их от наблюдения за этим зданием, машины смогут уехать незамеченными, а мы так ничего и не узнаем. Даже если предположить, что самолет отлетел на какую-то сотню миль, чтобы появился хоть какой-то шанс его обнаружить, потребуется два-три дня непрерывного картографирования с помощью радаров.
– Согласен, – промолвил Кируин. – Тут мы рисковать не можем. Итак, остается только попробовать с…
– …KH-11 и KH-12. – Фиск подавил зевок. – Если только, – добавил он, – самолет не взлетит снова и в этом случае его не засечет АВАКС. Надеюсь, ты не против, но я приказал от твоего имени, чтобы теперь АВАКСы несли дежурство круглосуточно.
– Ты абсолютно прав, – успокоил его Кируин. – Что ж, думаю, нам лучше заняться спутниками и посмотреть, не сможем ли мы разглядеть самолет на архивных снимках. Черт возьми, разве не так мы впервые засекли два автомобиля? Нужно использовать вчерашние архивные материалы, скажем, с 18.00 до 23.00 по местному времени. Просматривать что-то более позднее нет никакого смысла – к тому времени двигатели самолета уже остынут и обнаружить его будет слишком трудно. – Он принял решение. – О'кей, было бы также неплохо бросить на это дело команду из младших сотрудников. Это будет самая скучная работа из всего, что когда-либо выпадало на их долю. Придется одну за одной вызвать из памяти компьютера тысячи изображений и с каждым провести сравнительный анализ на присутствие самолета. На то, чтобы все это перелопатить, могут уйти многие дни, и это учитывая, что у нас нет снимков всей территории. Будем надеяться, самолет прервет наши поиски, сдвинувшись с места. Между прочим, – поинтересовался он, – ты не знаешь, где Уолтер?
– Ах да, я как раз хотел тебе сказать, – воскликнул Фиск. – Где-то с час тому назад он сюда залетал. Никогда еще не видел его таким нарядным – парадный костюм, лучший галстук. Сообщил, что его вызвали на внеочередное заседание Совета по национальной безопасности, назначенное на 11.00.
Боже правый, подумал Кируин. Морж – и заседание СНБ! Он, который вечно хаял «погонял», теперь, похоже, сам стал одним их них!
50
В 17.55, пока Палмер заказывал второй бокал прохладительного в холле «Шератона», Харрис находился возле стойки регистратуры, собираясь оформить выписку из отеля – собственную и Салливана, который все еще был наверху, в своем номере. К стойке приблизились два офицера полиции и потребовали временно отлучившегося дежурного администратора. Харрис услышал, как старший из полицейских попросил показать им регистрационную книгу отеля. В обычной ситуации он едва ли обратил бы на это внимание, но, учитывая подозрительные обстоятельства, не позволившие ему связаться сегодня днем с мистером Пейтелом в Момбасе, он проявил повышенную настороженность и навострил уши. Харрис достаточно понимал по-арабски, чтобы разобрать кое-что из того, о чем говорили офицеры, но тревожный звонок в его голове раздался лишь после того, как он уловил слово «Даркон». Затем он увидел, как один из полицейских передал через стойку фотографию и спросил администратора, не встречался ли ему этот человек. Как бы невзначай Харрис пододвинулся поближе, чтобы взглянуть на снимок.
У него упало сердце. На фотографии, хоть и не очень хорошей, можно было вполне узнать Салливана. Харрису как раз хватило времени разобрать написанные арабской вязью первые три буквы имени американца и исключить все сомнения, прежде чем дежурный администратор с сожалением покачал головой и передал фото обратно полицейским.
Харрис быстро соображал.
Он поблагодарил Бога, что принял соответствующие предосторожности и зарегистрировал второй номер на имя Денарда, с которым они числились служащими компании «Панарабиан-петролеум», а не «Даркона». Администратор не опознал лицо на фотографии, и это было еще одним благословением свыше. И еще было здорово, подумал Харрис, что он-таки настоял и заставил американца сбрить по приезде усы.Но тот факт, что они засветились, тем не менее оставался фактом. Расплатившись по обоим счетам и забрав паспорт Денарда и свои документы, он присоединился к Палмеру. Тихим торопливым шепотом он поведал о своих худших подозрениях:
– Крис, у нас неприятности. Полиция разыскивает Салливана – я только что видел, как они предъявили в регистратуру его фотографию. К сожалению, нужно так понимать, что мы тоже находимся в розыске. Я еще вчера заподозрил неладное, когда не смог связаться с нашим партнером в Момбасе, который должен был проследить за холодильным контейнером и снарядить его в обратную дорогу.
– Гад! – только и сказал Палмер. – Ну и что теперь делать?
– Так, давай-ка взглянем на положительные стороны дела. Во-первых, твоя поездка не пропала даром. Босс был прав, настаивая на предосторожностях. Это значит, что мы должны позволить Салливану уехать, я имею в виду – уехать сейчас же. В общем-то, свое он уже отработал – по-настоящему нам от него были нужны лишь документы для Энди. Перегнать потом самолет из страны было бы неплохо, но, возможно, это и не главное. Полагаю, его придется разбить. Таким образом, первое, что я сделаю, – это верну Салливану его документы и отвезу его в аэропорт. Там ему придется испытать судьбу. Но, по крайней мере, ему не известны наши имена. Самый большой вред, который он может нанести в случае своего ареста, это дать описание нашей с Энди внешности: мы – единственные, с кем он знаком.
– О'кей, – засомневался Палмер, – но как нам быть с машинами? Вдруг им известны номера?
– Наверняка, – подтвердил Харрис. – А это значит, что твой стоящий на виду у всех «лендкрузер» может оказаться «горячим». Мы должны считать, что так оно и есть. Вот что я собираюсь сделать. Я отвезу Салливана в аэропорт на такси и возьму там напрокат другой автомобиль – «лендкрузер» того же цвета, если получится. Затем я поставлю его номера на твою машину, чтобы мы могли ею пользоваться и дальше. Я не хочу, чтобы на спидометре прокатного автомобиля был большой пробег – это может привлечь внимание. Во всех случаях, скорее всего, мы его бросим, а это снова выводит их на меня – я собираюсь расплатиться собственной кредитной карточкой. Использовать же твою машину под чужими номерами будет лучше еще и потому, что мы всегда сможем прихватить их с собой, если ее тоже придется оставить.
– Но, если ты просто-напросто поменяешь номера машин местами, то «горячей» станет уже взятая напрокат машина. Какой в этом толк?
– А-а, – протянул Харрис, – на этот счет у меня есть одна мыслишка.
Быстро обрисовав свой план, он забрал у Палмера документы Салливана и направился вверх по лестнице.
Пройдя мимо своей двери, Харрис нырнул в подсобку и осмотрелся вокруг. На полу стояла сумка с инструментами, принадлежащая сантехнику. Открыв ее, он извлек ручную дрель, слесарную ножовку, отвертку и переложил все к себе в портфель. Его взгляд скользнул по обширной поверхности рабочего стола, покрытого тонким листом беловатого пластика. С помощью кухонного ножа Харрис отрезал большой кусок и разломал его на две части, чтобы те поместились в портфель. Затем он вернулся в свой номер, чтобы забрать техасца, который закончил сборы и был готов к отправке. Мужчины спустились в холл с вещами. Обойдя регистратуру стороной, Харрис быстро направил Салливана наружу, чтобы найти такси. Палмер находился позади них, но американец так и остался в неведении по поводу его присутствия.
По пути в аэропорт Харрис сообщил изумленному Салливану, что работы свернуты, но что ему все равно заплатят согласно договоренности. Он передал Салливану клочок бумаги с адресом бельгийскго банка, который, получив соответствующие указания, включая цифровой код, написанный внизу на бумажке, переведет телеграфом девяносто тысяч долларов в любую точку мира.
Харрис решил, что обязан дать жизнерадостному техасцу кое-какие пояснения.
– Вот что, Рей, – зашептал он так, чтобы их не подслушал водитель, – в аэропорту у тебя, возможно, возникнут неприятности. Не высовывайся и не привлекай к себе излишнее внимание. Дело в том, что в отеле на протяжении всего времени ты жил под чужим именем. Я верю, что ты сейчас не пойдешь и не настучишь на меня. Но могут быть неприятности. Ты меня понял?