Тень призрака

Всю последующую неделю я часто думал о Джоне и Мей. Меня не покидало чувство, что Мей совершает большую ошибку. Выйти замуж за человека лишь потому, что он так настойчиво добивается твоей руки… Мне это казалось нелепым. Где любовь? Где безумная страсть, наконец? Как они собираются жить вместе до конца дней своих? Но, увидев Мей, я перестал задавать себе эти вопросы.

Когда я поздравил ее, она смущенно зарделась, словно школьница, и в глазах у нее заблестели слезы счастья — да-да, слезы — как будто она не могла поверить, что выходит замуж за такого замечательного человека. Я расстался с ней, убежденный, что она просто боготворит своего жениха.

В те же дни произошло еще одно событие, которое представило мне Джона в совершенно новом свете. Был чудный летний вечер. Я возвращался домой из трактира, где мы с приятелями душевно провели время. Почему-то я решил срезать путь и пройти прямиком через погост. Я перелез через ограду и пошел средь могил.

И тут я увидел Мей. Она сидела на плоском могильном камне. Мягкий вечерний свет омывал ее лицо и искрился в роскошных рыжевато-каштановых волосах. Она была так потрясающе красива, что я встал как вкопанный и уставился на нее во все глаза. Джон полулежал на траве у ее ног. Ее лицо светилось такой нежностью и любовью, что меня охватило пронзительное сожаление — сожаление о том, что любит она не меня.

— Любимая, — донеслись до меня слова Джона. — Нас никто с тобой не разлучит! Ради тебя я восстану из мертвых, если так будет нужно!

Я и не подозревал, что он способен на столь страстные чувства. Тронутый до глубины души, я поспешил прочь, пока влюбленные меня не заметили. Если до этого у меня и оставались сомнения, то теперь все сомнения рассеялись: эти двое безумно любили друг друга.

Лето прошло, и настала осень. Близился день свадьбы. За два дня до назначенного срока мне пришлось спешно уехать по делам в Оксфорд. Поезд опаздывал. Я стоял на перроне, поглядывал на часы и ругался себе под нос, как вдруг увидел Джона и Мей. Рука об руку они прогуливались по дальнему концу перрона, настолько поглощенные друг другом, что не замечали ничего вокруг. Я не хотел им мешать: уткнулся в газету и стоял так до тех пор, пока не прибыл поезд. Джон сел в поезд, а Мей осталась стоять на перроне.

Я прошел по нагонам и разыскал Джона.

— Здравствуй-здравствуй, — поприветствовал он меня.

— Куда ты собрался? — спросил я.

— Хочу навестить мистера Банбриджа, своего крестного.

Он высунулся в окно и возобновил разговор с Мей.

Я увидел, что ее глаза покраснели и припухли от слез, и вновь подивился — не без оттенка зависти — силе ее любви.

— Я не хочу, чтобы ты уезжал, — говорила она. — Через два дня наша свадьба, а ты уезжаешь. А если что-то случится?

— Ты думаешь, я позволю чему бы то ни было помешать нашей свадьбе? — отозвался он. — Это исключено. Пожалуйста, не волнуйся, Мей. Все будет хорошо.

Поезд тронулся.

— Не уезжай, — прошептала Мей с такой отчаянной мольбой в голосе, что, если бы я был на месте Джона, я бы не раздумывая выбросил свой чемодан в окно и сам прыгнул бы следом. Но Джон решил ехать. А если он что-то решил, переубедить его было уже невозможно.

— Я вернусь завтра! — выкрикнул он. — В крайнем случае в субботу утром! Обещаю тебе, на венчание я не опоздаю!

Поезд набирал скорость, и вскоре Мей превратилась в крошечную фигурку, застывшую на перроне в клубах пара.

— Мистер Банбридж очень болен, — угрюмо проговорил Джон, усаживаясь на место. — Он хочет увидеть меня. Он был всегда очень добр ко мне. И потом, я же сказал Мей, что обязательно вернусь к свадьбе.

— А что, если… А что, если мистер Банбридж умрет?

— В субботу у меня свадьба, и я буду на ней, живой или мертвый!

Джон раскрыл газету и принялся решать кроссворд. Через два часа, когда поезд уже подходил к Оксфорду, он разгадал всего несколько слов, но продолжал мучить кроссворд с завидным упорством.

— Пусть я месяц над ним просижу, но я его разгадаю! — с жаром воскликнул он.

Таков был Джон — в чем-то нелепый, а в чем-то даже достойный восхищения.

Когда я на следующий день вернулся из Оксфорда, я первым делом заехал к Джону. Я хотел убедиться, что он благополучно вернулся домой. Если ты собираешься быть шафером на свадьбе у друга и свадьба должна состояться завтра, тебе, естественно, хочется знать, на месте ли жених. Джона дома не оказалось, но меня там ждало письмо:

Питер,

Встреть меня на станции с коляской завтра в три часа дня.

Поеду в церковь прямо с вокзала. Пожалуйста, скажи Мей.

С уважением Джон

В три часа дня! Он намеревался приехать за полчаса до венчания! С одной стороны, я был рад, что Джон сообщил мне о своих планах. Но с другой стороны, это коротенькое письмо ужасно меня разозлило. Мало ли что может случиться по дороге с вокзала до церкви. Да и поезд может опоздать. Джон не оставил себе никакого запаса времени. Лично я расценил это как неуважение к Мей.

Когда я сказал Мей, что мы с Джоном поедем в церковь прямо со станции, она ничем не выдала своего огорчения или раздражения.

— Он такой добрый, такой внимательный, — только и сказала она. — Он никогда бы не смог огорчить мистера Банбриджа. Только… Он ведь успеет, да, Питер?

Я, как мог, уверил ее, что все будет хорошо, хотя у меня самого были весьма серьезные сомнения на этот счет. Я попытался немного развеселить ее шутками и анекдотами о семейной жизни. Потом откланялся и пошел домой спать.

И вот настало четвертое сентября. Для меня это был долгий и суматошный день. Я встал очень рано. Все утро меня не покидала какая-то странная нервозность. Я буквально не мог усидеть на месте. Чтобы не ходить из угла в угол, я взялся читать книгу, но вскоре сообразил, что уже пять минут смотрю на одну и ту же страницу, не понимая ни слова из того, что читаю. Я вышел в сад. Я собирался дойти до теплицы, чтобы проверить, как растут овощи. Но потом у меня совершенно вылетело из головы, зачем я вообще вышел на улицу.

В саду я встретил старого Тома Стрингема. Он иногда выполнял у меня кое-какие мелкие работы. Боюсь, я был с ним резок и неприветлив. Я даже выбранил его за что-то, в чем он был не виноват.

— Хорошо, сэр, — отозвался он с таким кротким смирением, что мне стало стыдно.

— Прошу прошения, Том… Я не хотел вас обидеть. Просто я немного нервничаю из-за свадьбы.

— Я уверен, все будет в порядке, сэр. Вы подготовили свою речь?

— Да, да. За это я даже не переживаю. Меня больше волнует Джон. А что, если он опоздает?