Тень Саганами
Шрифт:
— Да, сэр. Им осталось примерно восемнадцать минут до выравнивания скорости со станцией. И, — тактик чуть улыбнулся, — они приблизились почти на десять и одну десятую миллиона километров.
— Терпение, коммандер, терпение, — сказал Хеджедусич. — Если они изъявляют желание подойти поближе, я всяко за то, чтобы позволить им это.
— Миз Зилвицкая?
— Да, Трейнор? — отозвалась Хелен, поворачиваясь к рядовому, помогавшему ей отслеживать данные беспилотных аппаратов.
— Массив Альфа-Семь что-то обнаружил, — сказал Трейнор.
— Что? — переспросила Хелен. Это едва ли можно было счесть подобающим
— Может быть, там ничего и нет, мэм. Может быть это только фантом. Взгляните, мэм.
Он набрал команду, передавая данные, которые привлекли его внимание, на вспомогательный экран Хелен. Та изучала их несколько секунд, а потом её глаза прищурились. Отдав последовательность команд в попытке уточнить данные, она нахмурилась.
После короткого раздумья Хелен пожала плечами и отправила в БИЦ запрос, чтобы главные компьютеры попристальнее взглянули на подозрительные данные. Семь секунд спустя на главном экране вспыхнул и замерцал алый значок неподтверждённого контакта.
— Капитан, — заявила Хелен, поражаясь спокойствию собственного голоса, — у нас есть вероятный сигнал импеллера, очень слабый, приближающийся, на расстоянии три и две десятых световой минуты. Наблюдаемая скорость сближения 41 572 километра в секунду.
— Дистанция десять ноль семь миллиона километров, — объявил тактик Хеджедусича. — Скорость 3773 километра в секунду.
— Дистанция до противника пятьдесят семь и шесть десятых миллиона километров, — доложил тактик коммодора Хорстера. — Скорость сближения 41 572 километра в секунду.
— БИЦ, мне нужно подтверждение, любым способом, — насколько смог сдержанно произнёс Терехов.
— Да, сэр. Мы понимаем. Мы делаем всё возможное…
— Капитан, Альфа-Семь видит второй вероятный контакт в тесной близости от Бандита Один, — объявила Хелен. Поколебавшись секунду, она решилась. — Сэр, массив менее чем в одиннадцати световых секундах от точки контакта, что бы это ни было.
— Что вы хотите этим сказать, миз Зилвицкая?
— Сэр, эти массивы не ловят призраков на такой короткой дистанции. Если они видят нечто настолько близко к ним, то оно существует на самом деле. А если они не могут четко его разглядеть, это потому что оно, чем бы оно ни было, делает всё возможное, чтобы притвориться пустым местом.
— Она права, шкипер, — подала голос с резервного мостика Наоми Каплан, также изучавшая раздражающе неоднозначные данные. — А если это именно то, что мы имеем здесь, сэр, — мрачно продолжила она, — то кто бы там ни был, у него РЭБ намного лучше, чем когда-либо была у любого из кораблей Моники.
— Гатри? — взглянул Терехов на оператора РЭБ. Багвел даже не колебался.
— Поддерживаю, сэр. Моё предположение, что мы видим импеллерный клин на минимальной мощности, прикрытый некой чертовски хорошей системой маскировки. Возможно практически такой же хорошей, как наша собственная.
— Понятно.
Терехов откинулся в своём кресле, погружённый в интенсивные раздумья. Все одиннадцать линейных крейсеров Лиги, обнаруженных "Копенгагеном", по прежнему находились у станции "Эройка".
"Значит, эти не были у станции, когда мимо неё проходил разведмодуль. Уже переоборудованные линейные крейсера? Возможно. Скорее всего так, на самом-то деле. Они могли быть на ходовых испытаниях, или на учениях вне системы, где "Копенгаген" не мог их видеть. Или это могут быть корабли солли, с самого начала не предназначенные для переоборудования.
В любом случае ко мне приближается пара вражеских кораблей, и я обязан предполагать, что это как минимум линейные крейсера… и Хеджедусич никак не мог не знать о них, когда отправлял мне своё сообщение "Мы эвакуируемся так быстро, как только можем". Однако…"— Капитан, у нас третий вероятный контакт.
Он поднял взгляд, и увидел, что рядом с предыдущими двумя появился третий мерцающий значок. Уголок его сознания отметил, что голос Хелен по-прежнему звучал чётко и профессионально, хотя и не настолько спокойно, как было в предыдущих двух случаях.
"Не могу её за это винить! Это три, о которых нам известно; одному Богу ведомо, скольких мы ещё не обнаружили. — Терехов изучил проекцию векторов движения бандитов, и сжал губы. При их нынешней скорости сближения его эскадре меньше чем через двадцать четыре минуты предстояло сойтись с тремя противниками практически лоб в лоб. — Сейчас у нас нет способа уклонится, но есть ещё и корабли, ожидающие переоборудования. Так что мне делать? Этих потенциальных солли я едва могу видеть. И, разумеется, не могу себе позволить потратить на них ракеты с такой дистанции, не при той ничтожной вероятности попадания, что мы сейчас имеем! Но если буду ждать, пока дистанция не уменьшится, а затем открою огонь по ним, то могу потерять все мои преимущества, и оставить одиннадцать линейных крейсеров целёхонькими".
Он стиснул зубы.
— Миз Хернс.
— Да, сэр.
Поразительно, подумал он, как её мягкий грейсонский акцент становится более музыкальным, когда напряжение нарастает.
— Мы не можем больше тянуть с линейными крейсерами на верфи. Я хочу придержать подвески — они могут нам понадобиться против новоявленного противника. У вас есть хорошее решение стрельбы по станции?
— Да, сэр, — недрогнувшим голосом ответила она.
— Замечательно, — сказал капитан. — План ведения огня Сьерра, только из бортовых пусковых.
— Есть план ведения огня Сьерра, — отозвалась Абигайль и ввела последовательность команд.
— Пуск ракет! Множественный пуск ракет! Ориентировочно больше тридцати!
— Чёрт их дери!
Исидор Хеджедусич шарахнул кулаком по собственному колену. Системы противоракетной обороны отслеживали приближающиеся ракеты — по крайней мере пытались это делать — и их, похоже, было немного. Не больше тридцати или сорока. Но ПРО станции не была усовершенствована. Времени на всё не было, и они с Леваконичем сосредоточились на том, чтобы дать станции "Эройка" более зоркие глаза и более острые зубы. Не рассчитывали они и на жутко эффективные платформы РЭБ, разбросанные среди атакующих ракет, чтобы помочь им преодолеть оборону Хеджедусича.
Он колебался, но не долее секунды.
"Если они уничтожат линейные крейсера, будущего у нас всё равно уже не будет", — мрачно подумал он и взглянул на экран, на тактика.
— Открыть огонь, коммандер!
Поставленные "Технодайн" ракетные подвески были очень малозаметными платформами. Фактически менее заметными, чем подвески КФМ. Однако практически во всех остальных отношениях они уступали мантикорскому оружию. У их однодвигательных ракет ускорение было меньше, головки самонаведения менее чувствительны, системы РЭБ проще, а дальность полёта в активном режиме намного, намного меньше. Но как бы они ни уступали мантикорским системам по всем этим характеристикам, они были намного лучше всего, что было у ФСЛ когда-либо раньше. Они превосходили самые пессимистические оценки РУФ. И мантикорцы уже были внутри радиуса их досягаемости, обеспеченного усовершенствованными двигателями.