Тень за спиной

– Обязательно, мамочка, - мягко улыбнулась в ответ девушка.

Как только мама вышла из комнаты, улыбка с лица Ульяны сползла. «Обязательно, мамочка», - передразнила она саму себя, смотря на свое отражение в зеркале. В этот момент Рудова ненавидела себя и всю свою жизнь. Еще никогда не было в ее жизни такого, чтобы класс пошел против нее, чтобы она влюбилась, а тем более - забеременела. Все это создавало огромную проблему в ее жизни. Девушка понимала, что просто так в школу ей идти нельзя. Она чувствовала, как одноклассники готовят что-то против нее. Но в ней еще была та уверенность, что она сильнее их всех.

– Посмотрим, кто кого, - Рудова злорадно усмехнулась.

Представление в этот раз начиналось в половину шестого. В комнате Рудовой царил беспорядок. Одевшись, она посмотрела на себя, поправила платье, которое задиралось немного вверх от каждого движения, накинула пальто и осмотрела свою комнату. Розовое освещение казалось в этот момент каким-то зловеще красным, а разбросанные по полу мягкие игрушки словно просили Ульяну попрощаться с ними перед уходом. Рудова подняла с пола мягкого медвежонка, которого дарил ей папа. На секунду ей захотелось заплакать при виде грустной игрушки, но она бросила его на диван. Подойдя к стене с фотографиями, где были запечатлены все ее друзья, в том числе и она с Гошей, пара фото с Лялиным и Беспаловым. Она со злостью сорвала со стены две из них. Сегодня Ульяна была как никогда зла на все, что окружало ее. Но в это же время все вокруг показалось ей таким родным, что она не хотела покидать свою комнату. Ей хотелось остаться здесь и никуда не идти, понежиться в постели, посидеть за столом с любимой книгой или же снова сесть за ведение своего блога, где ее с нетерпением ждали читатели. Этот год принес много плохого. Жизнь была бы намного лучше, если бы она не продолжила мстить за свое прошлое первым красавицам школы. Если бы она не поменяла предыдущую школу, где все было в ее власти. Если бы она разузнала все до того, как пришла в нынешний одиннадцатый класс. И самое главное - если бы она не влюбилась в свою жертву и не забеременела по нелепой случайности.

До выхода оставалось буквально около десяти минут. Не вытерпев, Ульяна включила ноутбук и написала короткую заметку в «ТЗС».

«Этот дом такой родной. Я так не хочу его покидать. Это необъятное и уютное чувство домашнего очага. Так бы и осталась здесь еще. Но праздник ждет королеву!

P.S. Скоро мы все будем вместе: и я, и любимый, и ребеночек».

Девушка вызвала себе такси. Папа был на работе до глубокой ночи, а мама отдыхала в своей комнате. Ульяна присела на кровать. Со стены напротив на нее смотрели все ее друзья, родные и сама она. Они как будто осуждали ее за то, что она собиралась сделать сегодня вечером. Девушке казалось, что все в этой комнате ненавидело ее, но в то же время не отпускало.

– Хватит! Хватит!
– она схватилась за голову, словно кто-то читал ей нотации о том, что можно делать, а что нельзя.
– Меня никто не остановит, слышите, никто! Мне теперь нечего терять! Я уже все потеряла, возвращаться назад нельзя!

Она замолчала. И, казалось, что все в ее комнате тоже приняло спокойный вид. Люди с фотографий не смотрели больше на нее осуждающим взглядом, умоляющие мордочки разбросанных игрушек стали равнодушными и безжизненными. Рудова соскочила с кровати, готовясь выйти из комнаты, но внезапно вспомнила, что забыла то, без чего ее план мог не совершиться. Она подошла к заветной шкатулке, открыла ключом потайное дно, откуда вытащила пистолет, а затем положила его в лакированный клатч. Посмотрев на время, она подошла к двери.

– Прощайте, - неосознанно произнесла она и вышла, аккуратно закрыв дверь.

На душе стало немного легче. Она прошла в комнату к маме и тихо предупредила ее, что уходит. Элеонора оторвалась от просмотра сериала, уставшими глазами взглянула на дочь и, подойдя к ней, обняла ее так крепко, будто знала, что Ульяна собирается сделать. Но девушка знала, что об этом не догадывается никто кроме нее самой.

Выйдя за высокие ворота своего коттеджа, Ульяна дожидалась такси. Она разблокировала телефон и посмотрела на время - с момента вызова прошло уже больше двадцати минут, но на дороге совершенно не было машин. Яркие фонари освещали просторную улицу, и на фоне лучей света можно было заметить, как танцуют вальс белоснежные снежинки. Район, где жила семья Рудовых, был элитным, поэтому все вокруг было изысканно и опрятно. Вдоль длинной улицы симметрично расположились невероятной красоты огромные коттеджи из красного кирпича, которые были по карману только обеспеченным людям.

Ульяна стояла в коротком платьице, поверх него было зимнее пальто, которое, хоть и было теплым, но предназначалось для более теплой зимы. Сейчас же был жуткий буран, а температура опустилась до тридцати градусов Цельсия, поэтому Рудова дрожала от ледяного ветра и снега, который облепил ее завитые в кудри волосы. Девушка продрогла до костей, вынести такой мороз было практически невозможно, одевшись в легкое платье и пальто без капюшона. Ветер, завывая страшным звуком, будто бы терзал Ульяну, пытаясь бросить ее из стороны в сторону. Рудова уже не чувствовала рук, а ноги, которые были закрыты только короткими сапогами и тонкими узорчатыми капроновыми колготками, щипало с невероятной силой, они одеревенели. Она ударила кулаком чуть выше колена, но не ощутила никаких болевых ощущений от сильного удара.

В данный момент Рудова мечтала забежать в дом, скинуть с себя всю одежду и погрузиться с горячую пенную ванну, вдыхая приятный аромат лаванды и меда, а затем, укутавшись в теплый и длинный халат, выпить чая с малиной и прибежать под крылышко к маме, чтобы уснуть в полной безопасности. Но если она вернется, то вся уверенность будет потеряна безвозвратно. Выполнять свои задумки - значит, стоять до последнего. Терять уже было нечего, она все решила. А что из этого выйдет, покажет только ответ Гоши на ее признание о беременности.

Замерзшими руками она погладила маленький живот и продолжила стоять на месте, ругая себя за то, что поступает неправильно, ломая себе жизнь.

Такси до сих пор не было видно даже на горизонте. Рудовой казалось, что нечто специально оттягивает время, чтобы девушка одумалась и вернулась в дом. Пальцы рук пульсировали, кровь боролась с обморожением. Мысли Ульяны улетучились и были где-то далеко-далеко. Последнее, о чем размышляла Рудова, с трудом шевеля посиневшими губами, был небольшой разговор с самой собой:

– Сейчас бы взять и все отменить! Сделать аборт на позднем сроке, который может лишить меня материнства навсегда, перевестись в самую первую школу, где меня гнобили, показать им, что я выше них, бросить всю ерунду с завоеванием коллектива и учиться, как во времена восьмого класса, примерно и с большой отдачей. А затем поступить в лучший ВУЗ страны, отучиться и построить блестящую карьеру журналиста. Вот, Ульяна, что ждет тебя, если ты сейчас просто развернешься и бросишь все. Спроси сама себя, стоит ли какой-то смазливый парнишка твоих страданий, будущего и жизни? Зачем ты все это делаешь? На какой черт тебе сдался этот Зимин, который явно не чувствует к тебе ничего, кроме равнодушия и, быть может, ненависти? Дура! Тебя саму будто приворожили - все твои идиотские поступки вернулись к тебе бумерангом.

Внезапно в ее голове наконец заработал сигнальный огонек, объявляя всеобщую опасность и заставляя бросить все, и она медленно зашагала домой. Только Ульяна подошла к воротам, вдалеке моргнули фары. «Это знак судьбы, надо ехать!» - решительно сказала себе Рудова, отпуская кованую ручку ворот.

Спустя полминуты такси стояло прямо перед оледеневшей девушкой в черном.

– Прости, красавица. Пробки из-за метели, да и забуксовал по дороге. Садись скорее, замерзла вся!
– беспокоясь за незнакомку, говорил пожилой водитель такси.

Ульяна, трясясь от холода, неуклюже села в салон автомобиля и с трудом закрыла дверь. Все тело моментально покрылось мурашками от перепада температур, чувствовала Рудова себя так, будто ее побили ногами и оставили истекать кровью на холоде.

– Куда ж ты так вырядилась, деточка? Нужно по погоде одеваться!
– заботливо ворчал старик, глядя в зеркало заднего вида.

– У нас новогодний бал в школе, - только и смогла произнести Ульяна.

– Совершенно неправильно поступаешь. Оделась бы тепло, а в школе где-нибудь переоделась. Застудишь себе все, детей потом не будет! Кому ты такая нужна-то будешь?