Тень. Принятие

Нехило, скажете вы, больно, скажу я вам. Максимальное усиление, после которого были не такие значительные повреждения, ну, с учетом восстановления серебряных глаз, стало трехкратное увеличение параметров тела. Да, я чувствовал себя пущенной по кругу женщиной, но в целом это прошло за пару дней.

По моим расчётам я уже достиг пика стадии Владеющего, либо же начала Познающего. Точно сказать не могу, специально не проверял, чтобы потом удивится и задрать нос ещё выше. И пока последние три дня занимался тренировками, вспомнил одну занимательную вещь.

Когда спорил с директором, то сказал, что смогу одолеть любого учащегося этой Академии. Вот прокол. Филиалов Академии много, он может воспринять мои слова как:

— Я могу победить любого ученика этой Академии, — и дело тут в уточнении «этой», может ли он поставить меня биться с сильнейшим учеником вообще всех Академий в России? Этой в таком случае звучит как уточнение не именно этого места, а заведения в целом.

Ведьма мне подруга, если он так не сделает. Он мужик умный, это понятно сразу. И такую ошибку заметил, видимо, сразу. Почему и рассмеялся. Вдруг там чёрт какой-нибудь уже Повелителя достиг. Да меня в лепешку размажут.

Прошлого меня. Нынешнего наврятли, побарахтаюсь. Но в целом шансы победы расцениваю как тридцать на семьдесят, притом не в мою пользу. А если попадётся Повелитель с какой-нибудь психо-техникой, которая в одно мгновение полигон уничтожить может. То, увы.

Быть мне слугой четыре года. Хотя-я-я. Забывать, что у меня есть заключенные с рангами от Видящего до Владеющего, Познающих забирает государство, промывает мозги и ставит подле себя. Их достать нереально. Разве что высокопоставленным ответвлениям Императорской семьи. У них нет ничего невозможного. Ну и детишкам, думаю, тоже труда не составит.

Таки сильнейшие! Как звучит, помниться, Стёпа, когда получил способность, кричал, что Сильнейший звучит круто. Псевдоним, он, кстати, не поменял, так и оставшись «Неуязвимым».

Это чуть подняло настроение.

— Ладно уж, нужно сходить, проведать моих подопытных, — сильнее, чем нужно, улыбнулся, обнажив заостренные клыки.

Они, кстати, как я думал, перестали наносить вред. Однако есть немного мешают. Клыки, оказывается, чувствительные. И когда соприкасаются друг с другом начинают ныть. Хотя это меньшая из проблем.

Астральное тело у меня полностью покрылось это чёрной жижей. Есть так же подвижки в сферах. За прошедшее время даже самые неактивные стали больше походить на существ.

И если с красной сферой, в которое еле видно отображается силуэт горящего ярким светом Голема, то голубая показывала змею с крыльями. Я перелопатил все воспоминания, но так и не смог вспомнить, что это за создание. Ни разу такого не видел, и да, это не дракон.

Серебряная сфера преобразилась почти полностью, встав чёткостью существа почти вровень с черной, которая уже давно полностью переросла в паука, сидящего на трех нитях. Серебряные представляли собой силуэт человека с крыльями за спиной. И эта первая сфера, представшая в виде человека. Ладно, не совсем человека.

Догадка об ангелах была опровергнута, у них по четыре крыла, у это было всего два. Так что чем дальше — тем больше узнаю. Пока не стоит засорять этим голову. На работе глаз никак не отобразилось и ведьмы с ним.

Научился находиться в двух состояниях одновременно, могу выполнять легкие действия и при этом же находиться во внутреннем мире. Главное задать настройки, а дальше тело само всё выполнит. Так и дошёл до камер, смотря за оголодавшими заключенными.

Еду им подносили, но хватало её лишь на то, чтобы не помереть. Худые, до костей, почти бездвижно лежащие для экономии энергии, они смотрели в потолок, не понимая, что лучше умереть, чем волочить такую жизнь. Но они цеплялись за каждую возможность, за каждую возможную песчинку выбраться.

Надежда так и осталась в их сердцах. И это нужно исправить. Таким отбросам не место на этой планете.

Одна из клеток открылась, впуская меня внутрь. Отходы жизнедеятельности они справляли прямо в камере, воняло ужасно, но я, немытый уже две недели, пах если не лучше, то и не хуже, если не переплюнул их.

Подойти к бездвижному телу не оказалось проблемой, его взгляд медленно сосредоточился на мне. Преступник вздрогнул, и скованными словно на лютом морозе движениями, пытался отползти. Но это не то, что мне нужно.

Он должен бояться, должен закрывать глаза от страха, прикрыть голову руками и молить о пощаде. И тогда, возможно, я убью его быстро.

Чёрт, что за дерьмо лезет в голову.

Медленно моя рука ложиться на его голову, сжимая её, словно в тисках. Нейтральная энергия начала наполнять его тело, разрывая изнутри. Внутренней было слишком мало, чтобы поглотить внешнюю и сделать её своей.

Ящерка быстрыми движениями слетела с шеи и под мой удивленный взгляд запрыгнула в застывший в немом крике открывшийся рот преступника. Его тело покрылось волдырями, которые, лопаясь, выпускали мерзкую черную жидкость.

Тело корчилось в агонии, размашистые движения, сбитые в кровь кулаки и расцарапанное горло. Он пытался достать ящерку, разрывая себе горло, но попытки тщетны. Она уже проникла внутрь, пустила свои отростки по его телу.

В один момент заключенный стих, он перестал воспринимать реальность. Его мозг умер, расплавился под моим воздействием и помощью ящерки. Тело стало простым резервуаром нейтральной маны и капли его собственной.

Увеличившаяся в пару раз ящерка выползла из его рта, стряхивая с себя кровь и внутренности. Быстрыми движениями она забралась мне на голову, и своим хвостом проткнула голову.

Это было настолько неожиданно, что я даже не успел подумать о противостоянии. Посторонняя энергия начала вливаться в организм огромным потоком. Он теснил мою, давя её количеством и даже усиленные частицы маны справлялись так себе.

— Отк-куда ст-только... Кха... — кровь ручьём потекла изо рта.

В нём не могло быть столкьо энергии. Он уже одной ногой был в могиле, его тело не могло поглотить столько энергии.

— Кха! — итак забрызганная кровью клетка окрасилась моей кровью.

Кровью с темно-фиолетовыми песчинками. Что за дерьмо? В голове стремительно проносились воспоминания. Не мои воспоминания. Воспоминания Бейна этого мира. Раннее детство, в котором веселый на людях мальчишка корчиться от боли в своей кровати.

Как его/мой отец подходят и как его могильные руки кладутся мне на голову. Как меркнущим взглядом его руки набухают черными венами, сквозь которые я успокаиваюсь и могу спокойно спать. Его теплый голос чуть не срывался на плачь. Повторения одного и того же слова: