Тень

И не подумал бы! Мне, конечно, захотелось уточнить, до каких пор я буду обеспечиваться едой, но решил, что это будет не уместным. Стало страшно, что лишние вопросы заставят старика передумать, ведь даже предоставление крова в обмен на домашнюю работу – щедрость неслыханная. Сердце затрепетало от счастья, и я решил оставить местно для одного единственного вопроса, который волновал меня, наверное, немного больше, чем вопрос жилья.

Я кивнул, и Рю собрался идти в дом. Но я всё никак не осмеливался спросить, возьмет ли он меня к себе в ученики. Единственное, на что у меня хватило духу, так это на то, что бы смущенно остановить его за рукав кимоно. Решив, что выгляжу глупо, я отпустил рукав, и стал вопросительно смотреть на меч Рю. Непонимающе глядя то на меня, то на свой меч, он вскоре понял, чего мне хочется.

– Почему не спросишь прямо? – добродушно спросил Рю, и его тон меня расслабил.

– Ну, вдруг вам не понравится, и вы откажете, если я лишний раз спрошу, – неуверенно выдавил я.

– Урок первый, – наставительно начал Рю, и я развесил уши, как пекинес, застыв от восторга. Неужели он решил взять меня в ученики?! – Не решай за людей. Если хочешь что-то узнать, то спроси. В худшем случае тебе откажут, и в этом нет ничего страшного.

Я послушно кивнул, и решился спросить, пользуясь полученным уроком.

– Так вы возьмёте меня в ученики?

– Да, – ответил Рю. – Одежду я тебе, конечно, куплю, но кимоно добудешь себе сам. Заниматься в своём тряпье ты не будешь точно. Не в зале и не в присутствии других учеников, по крайней мере.

Я радостно кивнул, и без слов поняв, что мне нужно делать, схватил мешки во дворе, положив к ним найденный меч, который я уже смело мог называть своим.

Мы вошли в дом, первым делом посетив тренировочный зал.

Мешки были тяжёлыми. В них оказались деревянные тренировочные клинки, которые мы с Рю развесили на стенах зала после короткого отдыха. Конечно, всем хотелось передохнуть, но развесить мечи было невеликим делом, и сил на это, к счастью, хватило. Я устал, и не слабо проголодался, но понимал, что если сегодня не развесить клинки, то Рю скажет сделать это завтра. Если можешь сделать что-то сейчас, сделай сейчас.

Терпеть оставалось недолго. Буду помогать Рю и Хеле, буду тренироваться, и стану самураем. Заживу, как люди, буду жалованье получать, орудовать мечом, и наслаждаться жизнью. К прошлому у меня пропал всякий интерес, ведь если я его забыл, то, наверное, это к лучшему. Рю, его дом, его клан и его школа – возможность начать новую жизнь, которую я не намерен упускать.

Рю ушел в город, и обещал вернуться вечером. Когда день подошел к концу, я вымылся, как следует, и обустроился в одной комнате с Хелей, куда заселил меня Рю. Для меня это было высшим признаком доверия, ведь Рю доверил мне свою внучку. Я глядел на Хелю так, будто она была вверенной мне драгоценностью, которую надо охранять ценой жизни. Почувствовав на себе мой взгляд, Хеля спросила сердито:

– Чего уставился? Вот кажу деду, и он тебя в чулане поселит.

Я тут же смущенно отвернулся. Наверное, она была права, и мне не стоило на неё так смотреть, хотя было тяжело перед этим устоять. Она была очень красивой, и будто магнитом притягивала к себе мой взгляд. Интересно, какой же она будет, когда вырастет? И каким буду я? «Наверняка мы поженимся, когда вырастем!» – самоуверенно решил я.

Рю вернулся, и принес мне комплект домашней и уличной одежды, сказав, что отработаю. Спорить я не стал. Хоть я и не хотел менять одежду, и мне было достаточно своего стираного тряпья, я понял, что Рю этого не потерпит. В его доме всё имело уютный, чистый и изящный вид, в который моя одежда ну просто не вписывалась. Пришлось послушно принять купленное, и обещать, что отработаю, впрочем, как отработаю и всё остальное.

– Учитель Рю, – обратился я к нему почтительно, что заставило Хелю усмехнуться. Я беспокоился о том, что за всё, вроде как, отдавал. За жилье – домашней работой, за еду – деньгами буду, а за тренировки чем? – А за тренировки как платить придется?

– Старайся больше всех, – сказал Рю. – Будешь филонить, не буду учить.

Я кивнул. Как только Рю вышел, щелкнул выключатель, и свет во всём доме погас. Стараться больше всех – это запросто. Чего сложного в том, что бы тренироваться маханию мечом? Во мне была уверенность, что проще этого занятия нет ничего, и я смогу превзойти всех учеников Рю. Кстати, интересно, сколько учеников в этой школе?

Как только я представил учеников клана Шести Клинков, мне стало не по себе, а бушевавшая минуту назад уверенность куда-то пропала. Да они же меня в порошок сотрут! В голове возникало столько вопросов и опасений, что я всё никак не мог уснуть, ворочаясь с бока на бок.

– Рэн, ну хватит шуршать! – возмутилась Хеля, и я застыл.

Через несколько минут мне как-то удалось очистить свои мысли, что помогло начать погружение в тягучий и глубокий сон. Напоследок я, всё же, спросил себя: кто я? И кем буду?

– Трупом, если не замолчишь! – крикнула Хеля, явно не выговаривая букву «Р».

Вздрогнув, я испытал жгучий стыд, и понял, что вопросы были заданы вслух. Ладно, Хеля была права, что-то я расшумелся. Засыпая, я усмехнулся над тем, что Хеля картавит и решил, что это ужасно мило.

Спустя неделю я полностью освоился в доме Шести Клинков. Конечно тут никто не жил, кроме меня, Хели и Рю, но на занятия сюда приходили почти каждый день, кроме выходных. Учеников было примерно человек двадцать, и вначале я удивился, почему их так мало. Лишь потом мне стало ясно, что большинство обучавшихся просто отсеялось в процессе тренировок.

Кимоно я себе кое-как добыл, поработав несколько дней у маляра в помощниках, и впервые осознал, насколько тяжело на кого-то работать. Удалось отложить кое-какие деньги. Делать нужно много, платят гроши, и времени свободного почти нет. Меня удивляло, как маляр это терпит, и, разумеется, спросил его об этом. Он сказал: «Я не вышел телом и данными, что бы быть мечником, а по-другому хорошо жить невозможно. Вот приходиться работать, зарабатывать на еду крася стены и заборы».

В тот же день я заинтересовался мечниками, но решил отложить вопрос их изучения на потом, ведь мне предстояла первая тренировка, которой были заняты мои мысли. Кимоно я себе взял самое дешевое, подумав, что главное в нём – соответствующий цвет. Черный цвет.

Денег едва хватило. После покупки кимоно сбережений у меня осталось так мало, что не набралось бы даже на рисовый шарик. Но это не пугало меня, потому что к тренировкам, – пока Рю давал еду даром, – у меня было больше интереса.

Волнение не оставляло меня ни на минуту. Я представлял, как познакомлюсь с ребятами, представлял, какая крепкая дружба нас будет связывать, и как мы вместе будем тренироваться всю жизнь. От таких фантазий во мне прибавлялось энтузиазма, и я хотел попасть в новую компанию как можно быстрее. Неуверенность, конечно, во мне тоже была. Я совсем не знал, водил ли раньше с кем-то дружбу, и сумею ли сделать это сейчас.

Я вернулся домой, и, миновав прихожую, помчался в тренировочную комнату. Тренировка должна была начаться с минуты на минуту, а опаздывать мне очень не хотелось. За любую оплошность, в том иле и опоздания, можно было получить от Рю по шее.

В зале стоял приглушенный гул детских голосов. Я открыл дверь, и с улыбкой шагнул внутрь. Ребята расселись на соломенных коврах, – Рю ещё называл их причудливым названием татами, – и, формируя собой линию, из одного конца зала в другой, ждали прихода Рю. Рядом с каждым парнишкой в зале притаился деревянный клинок. Ребята что-то оживленно обсуждали, смеялись, веселились, и атмосфера была очень даже дружелюбная. Все были одеты почти как я, разве что только их одежды были сделаны из более качественного материала. Ребята, что постарше, уже имели право носить настоящий меч, и имели на кимоно отличительные признаки клана Шести Клинков в виде цветка из мечей. Они всегда были спокойными, стараясь лишний раз не болтать, и выглядели очень задумчиво. Их было меньшинство, а сидели они в начале строя.