Тени Ч.1

У Влади'слава всё было по порядку: знания - синтез - анализ. Он кидается на работу, как голодный волк на раненого ягнёнка и уже через несколько месяцев он становится самым популярным человеком в городе. Местное телевидение, радио, пресса только, что и делают - это говорят о нём. В ноябре тысяча девятьсот девяностого года он с успехом защищает докторскую диссертацию. Его карьера стремительно растёт вверх. За его спиной многие начинают шептаться о том, что невозможно так быстро подняться с того дна, из той ямы, в которой он находился достаточно долгое время. Но никто не берёт во внимание, что всё это время было потрачено не впустую. Что каждый, прожитый им день имел смысл. Даже, когда он, действительно, находился в яме.

Тени всегда были рядом с ним, но занимались своим делом. (У каждого своя работа...) Они высасывали нужную им энергию у, ничего неподозревающих жителей города, ведь, так или иначе, каждый человек на этой планете чего-нибудь, да боится. Страх! Ужас! Демос и Фобос, два неразлучных покровителя человеческой психики, делали своё дело, одновременно, делая мир вокруг другим.

– По-моему, ты уже готов для Нобелевской премии, - упомянул однажды в беседе Антон Дмитриевич, появлявшийся сейчас чаще, но только по просьбе Влади'слава, - тем более, что работа у тебя уже практически написана. Пришла пора, заявить о себе не просто одному большому городу, а целому миру. Разрушить старое для того, чтобы на его руинах выстроить новое.

– Я теперь не уверен, что человечество готово, к новому?...

– Не сомневайся - плохое чувство!
– воскликнул профессор.
– Ты со своим открытием должен побывать в каждой стране, в каждом мегаполисе, в самых отдалённых уголках планеты. Это принесёт тебе огромные гонорары, а там, где большие деньги - там власть...

– Я бы выразился иначе... там большие проблемы!

– Ну, это зависит от того, как относиться к определённой ситуации... людям присуще находить проблемы там, где их нет на самом деле. Они их выдумывают сами, а потом кричат во всю глотку: "Пойду ка, напьюсь". Они ищут повод.... занимаются самообманом. Они не пытаются решить эти проблемы, ведь они хорошо знают один верный способ, чтобы о них забыть, пусть и ненадолго. Одно вытекает из другого...

– Пусть даже и так, не могу профессор с тобой, но только от части, не согласиться. Сейчас речь конкретно обо мне, а мне не нужны деньги и, тем более, власть. Мне, вообще, не нужно больше, чем необходимо.

Влади'слав взглянул профессору прямо в глаза, которые стали наливаться огненным, жёлтым светом, а из ноздрей брызнули две тонкие струйки пара.

– Как ты не понимаешь, - буквально взревел он, - ты гений! Такие как ты, рождаются крайне редко, но именно им принадлежит история человечества. Ты был рождён для великих дел, для грандиозных открытий, но предпочитаешь всему этому жизнь в землянке, принося пользу только комарам?!!

– Нет, я хочу принести пользу человечеству, оставить после себя след в истории, конечно же, я этого хочу, но...

– Что не так?

– Ведь всё, или практически, всё, что я знаю - мне дал ты. Понимаешь, "дал", а не я сам пришёл к этому...

– А ты думаешь, все другие величайшие открытия, других великих учёных были взяты из воздуха?... Ньютону яблоко на голову просто так упало?!! Менделееву во сне его таблица приснилась?!! Нет, мой друг! Запомни, ни в одном, существующем мире, ни в одной параллельной Вселенной - ни что не происходит просто так. Как говаривал один известный поэт: "Если звёзды зажигают, значит это кому-нибудь нужно...".

– Ты хочешь сказать...

– Да, - перебил Влади'слава профессор, - так было всегда. И никто, даже я, не знает, имело ли это когда-нибудь начало? И будет ли когда-нибудь этому всему конец? Ты ведь, когда приходишь в магазин и покупаешь буханку хлеба, не начинаешь кричать на продавцов: "Почему я должен за него платить?". Ты молча отдаёшь деньги и уходишь, потому что, это ты пришёл в магазин, а, значит, хлеб нужен тебе. Так устроен любой мир - за всё надо платить. Ты ведь должен понимать, что теперь мы и без тебя можем обойтись, живи ты хоть в землянке, хоть на необитаемом острове, да хоть на краю своей крошечной Вселенной. Я до сих пор с тобой, потому что дал тебе, да и себе самому слово, что ты получишь Нобелевскую премию и не важно, с моей помощью или без неё, с моей готовой работой или напишешь её сам. Понимаешь, не важно! Важен результат, заключительный аккорд. А ты хочешь лишить и себя, и меня этого удовольствия, спрятавшись в землянке!?!

– Пожалуй, вы правы, профессор!
– взвесив все "за" и "против", проговорил Влади'слав.
– Каждому, живущему на Земле, человеку отведён очень короткий отрезок времени для того, чтобы оставить после себя след. И мне, как одному из обитателей этой планеты, ничего не остаётся, кроме, как оставить на ней свой....

– Вот и договорились, - принимая человеческий облик, проговорил Антон Дмитриевич, и больше не сказав ни слова, бесшумно растаял в воздухе.

"Даже, если бы я хотел отказаться от этого, я бы не смог этого сделать. Я всегда, на подсознательном уровне, мечтал стать великим учёным. Я не мечтал о славе, о больших деньгах, но это неизбежно.... Одно зависит от другого! Да, в конце концов, что может изменить человек, направляемый собственной тенью? Ничего! Конечно, выход из этого есть, но он, к сожалению, один. Смерть! Но мне рано думать о смерти, ведь столько ещё нужно сделать.... Не для себя! Для других!".

Наступил тысяча девятьсот девяносто первый год. Год, который навсегда изменил историю всего мира и в частности, историю одного огромного государства такого, как Советский Союз. Научная работа Влади'слава Пе'тровича готова и в мае того же года, за несколько месяцев до вручения Нобелевской премии, он представляет её на международном симпозиуме, под не совсем понятным большинству названием: "Пространственные блуждания нематериального характера". Это выступление, которое длилось почти четыре часа, вызвало множество споров и дискуссий. Учёные всего мира, буквально рвали на себе волосы, прекрасно понимая, что, если принять теорию Пе'тровича, а пока всё изложенное им, выглядело, как теория, то рухнет прежнее понимание мира. Большинство фундаментальных основ физики, математики, химии и других точных наук, просто потеряют свой смысл. А самое страшное, чем грозило принятие его теории, это война.... И война, не с каким-нибудь определённым противником, а война с мировыми религиями.... Наука против девяноста трёх процентов всего человечества, а как показывает история, шансы победить "веру", практически равны нулю. Существуют три самых сильнейших стимулятора и в их создании человек не играет никакой роли. Они появились вместе с человеком, по крайней мере, на этой планете и за тысячелетия ни чуть не стали слабее - это вера, надежда, любовь! А страх потерять всё это, как оружие, как средство для опровержения любых фактов. Человеческий мозг защищается от того, что, кажется, ему непонятным и он готов грызть землю, чтобы опровергнуть даже то, что видит собственными глазами. Наш мозг очень ловко обманывает нас. Например, достаточно одного взгляда во время вечерней прогулки, на окна соседа, в которых не горит свет, чтоб ваш мозг отправил вас по ложному следу. Нет света - нет никого дома.... Или ещё один вариант, нет света - сосед спит.... А на самом деле, существует ещё десятки вариантов причин, по которым свет не горит, но мы их не рассматриваем. Нам достаточно того, что мозг сказал: "Его нет дома". Люди во все времена гибли за веру, но так ничему и не научились. Не научились быть умнее...

Затем происходит крах Советской империи. Пе'трович в это время находится в Москве, практически в центре "августовских" событий, и ужасается тому, что происходит с людьми. Они, словно в один прекрасный момент все обезумели, а ведь люди всего лишь хотели изменить свою жизнь в лучшую сторону. И верили в то, что свергнув правительство, именно это и произойдёт. Всего лишь, верили.... Этого было больше, чем достаточно, чтобы за три дня перевернуть всё с ног на голову. Или ими всё-таки кто-то управлял?!? Бесспорно, кому-то случившиеся перемены и принесли определённую пользу, ведь не может же быть всем сразу плохо или хорошо. Одно и то же событие на каждого индивидуума влияет по-разному, это, прежде всего, зависит от того, как сам человек относится к, происходящему вокруг него. Его внутренний взгляд на вещи. Первый принимает всё, что происходит вокруг него, очень близко к сердцу и тогда его выгода становится минимальна. Он боится расстаться с прошлым, в котором, кстати говоря, тоже не было ничего хорошего, но он привык так жить и не представляет себе, что можно и нужно жить по-другому. Второй смотрит на вещи, на события, как на естественный ход истории и развития, его трудно чем-нибудь удивить. Он не придаёт значения тому, что происходит в другом городе, на соседней улице, в квартире напротив. Ему достаточно того, что это, непосредственно, не касается его и его семьи. Третий находит ответы и, одновременно, утешение в одной фразе: "На всё воля Божья". И, как бы глупо это не звучало, ему этого вполне достаточно, чтобы жить среди всей остальной толпы, населяющей одну маленькую планетку, вращающуюся по своей орбите несколько миллионов лет, только по тому, что на всё воля Божья. Одним словом, те, кто хоть когда-нибудь задумывались о своей жизни, прекрасно знали к чему идёт дело, а, следовательно, были, хоть немного, но готовы к этому.

Тени торжествовали. Вся эта неразбериха, творившаяся в стране, у многих вызывала настоящий ужас и они питались, крепли, становились сильнее. Они были в центре событий и получали удовольствие, а люди?... а люди ничего не понимали. Они были заняты борьбой за своё будущее, которое наступило очень скоро, но только не все были им довольны.... Прежде, чем сломать, надо знать, что собираешься построить...

В сентябре того же года, уже меньше, чем за два месяца до вручения премии, на очередном симпозиуме, проходящем в Варшаве. Влади'слав Пе'трович, во время чтения своего доклада, исчезает у всех на глазах более, чем на три часа. Этот факт зафиксировали видеокамеры и около двухсот человек, "живых" зрителей, присутствующие в зале. А, ведь это были не случайные прохожие на улице.... Это были лучшие умы всей мировой науки.

– Фокусник, - кричала первая половина зала после его появления.

– Мошенник, - кричала вторая.

На что Пе'трович, совершенно спокойно, ответил:

– Меня не было три часа.... Почти каждый, сидящий в этом зале, за это время поднялся на сцену и лично убедился, что никаких зеркал или чего-то подобного здесь нет. Я не голограмма, вы можете сейчас подойти ко мне и подержать меня за руку. Как, по-вашему, где я был?